Тайная миссия Третьего Рейха - Антон Первушин

Адольф Гитлер ничего не имел против грамотного планирования семьи, однако был категорически не желал ограничения рождаемости. Решение проблемы перенаселения он искал исключительно в захватнической войне. В представлениях Гитлера история человечества была вечной борьбой за жизненное пространство. Будущее нации по этой причине должны были обеспечить не столько социально-экономические преобразования, сколько завоевания. В этой извечной борьбе не принимали участие только евреи (опять миф расы!), не имевшие собственной территории. Гитлер считал, что именно по этой причине евреи препятствуют нормальному ходу истории, борясь за власть другими средствами.

Достаточное количество жизненного пространства с сельскохозяйственными угодьями, сырьем и источниками энергии составляло, по Гитлеру, основное условие существования народа. В определенном жизненном пространстве проживает определенное количество людей, говорил он. При нормальных условиях население растет. На определенной стадии развития насыщенность жизненного пространства ресурсами приходит в противоречие с ростом численности населения. Следовательно, ресурсы для населения нужно взять извне. Казалось бы, выход лежит через развитие внешнеэкономических связей (по такому пути пошли, например, США), однако Гитлера не устраивала стратегия экономического покорения мира – такую политику он считал мнимым решением проблемы, поскольку другие народы не сидят сложа руки, и конкурентная борьба неминуемо выльется в войну за территории.

План завоевания «жизненного пространства» в Польше

В августе 1927 года Гитлер писал: «Есть только одна возможность преодоления противоречия между "жизненным пространством" и "численностью населения" а именно – экспорт товаров. Тем не менее, это обманчивая возможность, ведь не только Германия идет по пути индустриализации, но и Франция, Англия, Италия. А в последнее время в строй конкурентов вступила и Америка; и теперь самое трудное состоит не в повышении производительности труда, как у нас думают, а в расширении сбыта. Вот это и есть сегодня главная проблема в этом мире, который повсюду индустриализируется и который борется за эти рынки <…> Германии со временем будет все хуже из-за конкуренции, а также из-за нехватки сырья».

Во «Второй книге» Гитлер пояснял свою точку зрения: «Увеличение численности народонаселения можно компенсировать увеличением жизненного пространства. Да, вполне верно сказать, что вся борьба любого народа в действительности сводится только к тому, чтобы обеспечить необходимое землевладение в качестве общего условия существования. <… > В жизни народов есть лишь немногие способы корректировать несоответствие между численностью народонаселения и занимаемой им территорией. Наиболее естественным из них является подгонка время от времени территории к растущей численности населения. А это требует военной готовности и кровопролития».

Фюрер нацистов был убежден: основной исторической несправедливостью является то, что в Германии на один квадратный километр территории приходится 140 человек, – это он называл «германским вопросом». В феврале 1939 года, выступая перед командирами вермахта, Гитлер заявил: «Я намерен решить германский вопрос, то есть решить проблему германской территории. Имейте в виду что> пока я жив, эта идея будет всецело владеть моим существом. И еще будьте уверены, что> как я полагаю> когда в какой-то момент понадобится сделать шаг вперед, то тогда я моментально начну действовать и при этом не побоюсь пойти на самую крайность> потому что убежден, что этот вопрос так или иначе должен быть решен».

Расширение жизненного пространства должно было осуществляться за счет соседей. Обширные территории на Востоке позволили бы Гитлеру расселить «излишки» населения и гарантировать желанную хозяйственную автаркию. В период с 1924 по 1933 год необходимость расширения жизненного пространства за счет Восточной Европы Гитлер сделал одной из догм нацизма. Утверждение этой догмы требовало разъяснительной работы, поскольку изначально среди сторонников Гитлера было больше националистов, чем собственно национал-социалистов. Первые помышляли о мести Западу за Версальский договор и мечтали о совместном с Советской Россией походе на Францию и Великобританию. И все же Гитлеру удалось превратить всех своих последователей в истинных национал-социалистов, ориентированных на Восток.

Во «Второй книге» фюрер писал: «Национал-социалисты сознательно отказываются от внешней политики довоенной поры. Мы продолжим с того места, где закончилась немецкая экспансия шесть веков назад, у нас нет интересов на Юге и Западе, мы обращаем свои взоры на Восток. Мы имеем в виду Россию и ее сателлитов. <…> Организация русского государства не была результатом государственно-политических способностей славянства в России, а ярким примером действенности и эффективности германского элемента в среде неполноценных рас. Большевики искоренили весь германский элемент, на его место стали евреи. Русские не смогут сами сбросить ярмо еврейства, они не смогут создать своего государства. Конец господства евреев в России будет концом и России как государства».

Как видите, даже Польша при этом не упоминалась – Гитлер рассматривал ее как промежуточную ступень при решении самого важного и существенного вопроса о расширении жизненного пространства за счет территории СССР.

Впрочем, даже в этом не было особой новизны. По всей видимости, на отношение Гитлера к России оказала старинная националистическая традиция, процветавшая в Прибалтике. Основными выразителями антирусских настроений во время Первой мировой войны были три балтийских немца: Теодор Шиман, Иоганнес Галлер и Пауль Рорбах. Первые двое выступали как историки, а Рорбах прослыл публицистом. Издавна их соотечественники с неодобрением и скептицизмом наблюдали за тем, как отвратительно устроено хозяйство в России. Объясняли они плачевное состояние нашей страны не расовой неполноценностью русских, как это делали нацисты, а культурными и этическими различиями. При этом прибалтийские теоретики считали русских неспособными измениться к лучшему и полагали, что русские, будучи не в состоянии ассимилировать даже близкие им народы (украинцев и белорусов), не имеют права диктовать свою волю другим. Так, Пауль Рорбах в Первую мировую войну отстаивал идею расчленения России на «естественные» составляющие: Финляндию, Польшу, Бессарабию, Украину, Кавказ, Туркестан и собственно Россию. Рорбах писал, что Российскую империю можно разделить на части, как апельсин – без разреза и ран, естественным образом. Теодор Шиман считал Российскую империю искусственным образованием, ибо она, на его взгляд, представляла собой конгломерат несовместимых между собой народов и рас. А Иоганнес Галлер попытался реставрировать старый лозунг крестоносцев о натиске на Восток, ибо, по его мнению, Россия все равно находится вне семьи европейских народов.

Обсуждение архитектурного плана типового немецкого поселения на восточных территориях

Восточная направленность экспансии Третьего рейха оформилась еще и по той причине, что в Германии было широко распространено мнение об аморфном характере восточных пространств, их заброшенности, что и делало «морально обоснованной» демографическую «раскорчевку» восточных земель и заселение их немцами. «Раскорчевка» Запада была бы более сложной, менее обоснованной и чреватой серьезным сопротивлением со стороны более древней культуры.

В сентябре 1930 года, незадолго до прихода нацистов к власти, «аграрный папа» Вальтер Дарре говорил: «Мы попытаемся получить недостающие земли там, где они в наибольшей степени созрели к освоению и колонизации, там, где они естественным образом принадлежат нам, а именно – на Востоке. Кроме того, идея "крови и почвы" дает нам право получить на Востоке столько земли, сколько необходимо для восстановления естественного равновесия между размерами национальной территории и потребностями здоровой и растущей нации».

Во «Второй книге» Гитлер доказывал, что экономическое превосходство США обусловлено размерами их жизненного пространства и прежде всего богатством сырьевых ресурсов. Будущее Германии в ее теперешних границах и «в особенности в условиях ограниченности наших собственных сырьевых материалов, а стало быть, и угрожающей зависимости от других стран представляется очень мрачным и печальным». При этом экономическое превосходство США привлекло внимание Гитлера не само по себе, а из-за более высоких жизненных стандартов. Он был убежден, что достигнутый американцами уровень – результат того, что «Америка располагает достаточными земельными угодьями для выращивания пшеницы, достаточными природными богатствами, огромными лесными массивами, колоссальными залежами разных руд, громадными угольными бассейнами, гигантскими нефтепромыслами <…> короче говоря, Америка – это страна чудовищных природных богатств».