Рейтинговые книги
Читем онлайн Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино) - Георгий Горин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 87

За ней спокойно и чуть иронично наблюдали выразительные глаза Калиостро.

— Нет, нет, не понимаю, синьора! Вы приехали в Россию и извольте говорить по-русски!

— Я не есть это мочь! — в отчаянии закричала Лоренца. — Моя голова… ничт… не мочь это запимоинайт…

— Может! — спокойно сказал Калиостро. — Голова все может…

Камера отъехала, и теперь стала очевидна правильность этих слов: голова графа лежала на медном подносе, стоявшем на невысоком гостиничном столике.

— Русская речь не сложнее других, — продолжала голова, вращаясь на подносе, и вдруг, рванувшись, поднялась вверх и… обрела шею, туловище и ноги. — Маргадон, проверьте крепление зеркал… — Граф отделился от столика сел в кресло. — Стыдитесь, сударыня! Маргадон — совсем дикий человек — и то выучил…

— Пожалуйста! — Маргадон сделал легкий поклон и продекламировал: — «Учиться — всегда сгодится! Трудиться должна девица. Не плюй в колодец — пригодится»…

— Черт вас всех подрать! — огрызнулась Лоренца.

— Уже лучше! — одобрил Калиостро. — А говорите: не запомню. Теперь с самого начала…

Лоренца подошла к зеркалу, секунду смотрела с ненавистью на собственное отражение, потом по складам произнесла:

— Здрав-стфуй-те!

— Мягче, — попросил Калиостро, — напевней… Он сузил зрачки, словно гипнотизируя ее, заставляя подчиниться собственной воле.

Лицо Лоренцы преобразилось. Появилась приветливая улыбка.

— Добрый вечер, дамы и господа! — произнесла она ангельским голоском. — Итак, мы начинаем…

Зазвучала музыка, в зеркалах вспыхнули огненные языки свечей. Поплыли титры фильма…

Над большим хрустальным бокалом, в котором пенилась и переливалась радужными красками красноватая жидкость, появились две руки. Левая сняла с правой золотой перстень с крупным изумрудом, бросила в бокал. Перстень опустился на дно… Вокруг него забурлила, запенилась жидкость, образуя целое облачко из пляшущих пузырьков, в котором перстень вдруг растворился без остатка…

Кто-то ахнул, на него зашикали. Наступила тишина. И в этой тишине четко и властно стал звучать мужской голос:

— Я, Джузеппе Калиостро, магистр и верховный иерарх сущего, взываю к силам бесплотным, к великим таинствам огня, воды и камня, для коих мир наш есть лишь игралище теней. Я отдаюсь их власти и заклинаю перенесть мою бестелесную субстанцию из времени нынешнего в грядущее, дабы узрел я лики потомков, живущих много лет тому вперед…

Словно в подтверждение этих слов из облака дыма возникло лицо графа Калиостро.

— О, я вижу вас, населяющих грядущее бытие! — воскликнул Калиостро и приветливо улыбнулся. — Вас, наделенных мудростью и познаниями, обретших память прожитых веков, хочу вопрошать я о судьбах людей, собравшихся в Санкт-Петербурге, сего числа одна тысяча семьсот восьмидесятого года…

Несколько знатных особ обоего пола сидели вокруг стола и с затаенным дыханием следили за манипуляциями прославленного магистра. Тускло горели свечи. Тлели сандаловые палочки, распространяя оранжевый дым и благовоние. Калиостро стоял над огромным бокалом и напряженно вглядывался в красноватую жидкость, которая бурлила под действием тайных сил… У ног магистра на полу, скрестив по-турецки ноги, сидела Лоренца.

— Я вопрошаю вас… — повторил Калиостро. — Вопрошаю!.. Бокал качнулся и сделал несколько едва заметных перемещений по инкрустированной поверхности стола.

Снова кто-то восхищенно охнул.

Сморщенная старушенция в белоснежном парике и многочисленных украшениях, облепляющих ее морщинистую шею, вдруг сорвала с мочки уха изумрудную подвеску и, протянув ее Калиостро, прошептала:

— Спроси, граф, у судьбы! Спроси! Долго ль мне носить еще это осталось?!

Лоренца проворно вскочила, положила подвеску на ладонь и передала Калиостро. Тот равнодушным движением швырнул ее в бокал. Всплеск жидкости отозвался высоким музыкальным аккордом. Камни опустились на дно и… исчезли, смешавшись с облачком пузырьков.

Калиостро, не мигая, уставился на поверхность розоватой жидкости. На ней, как на экране, стали возникать отдельные светящиеся точки, которые понемногу собрались в единую римскую цифру XIX…

— Девятнадцать! — воскликнул кто-то.

И тут же кто-то прошептал:

— А как понять сие?

— Век грядущий, — нараспев произнес Калиостро. — Век девятнадцатый успокоит вас, сударыня.

Лицо старушки озарилось неподдельным восторгом:

— Ну, батюшка, утешил! Я-то помирать собралась, а мне вона сколько еще на роду написано. — Она засуетилась, лихорадочно сорвала вторую подвеску. — Спроси, милый, спроси… Может, замуж еще сходить напоследок?

Собравшиеся зашумели. Руки начали лихорадочно снимать с пальцев кольца, браслеты… Все это потянулось к Калиостро и его ассистентке.

— Спросите, граф… И про нас спросите!

— Мне сколько жить, граф?

— Имение продавать аль нет?

— Да погодите вы… с ерундой! — громыхнул какой-то генерал и, сорвав алмазный знак с груди, швырнул его Калиостро. — Про турок спроси! С турками война когда кончится?

Калиостро обвел всех невидящим взором, сделал шаг назад и… исчез в дыму…

Наступавшие на него гости вскрикнули и отпрянули назад.

— Переместился, — ахнула старушка и перекрестилась. — Как есть начисто!

— Я здесь! — неожиданно сказала Лоренца абсолютно мужским голосом. — Вопрошайте! Вопрошайте!

Она проворно вскочила, достала из-под себя серебряный поднос и протянула его гостям.

На поднос полетели драгоценности…

К особняку подъехала карета. Из нее вышли офицер и двое солдат.

Через секунду офицер уже стоял в нижнем вестибюле. Его встречал дворецкий.

— Доложи! — сухо сказал офицер. — От светлейшего князя Потемкина. Срочно!

На лестнице показалась хозяйка дома. Офицер отдал честь:

— Имею предписание задержать господина Калиостро и препроводить его в крепость для дачи объяснений!

— Это невозможно! — сказала хозяйка. — Граф в настоящий момент отсутствует.

— Велено живого или мертвого! — сухо объявил офицер.

— Но его и вправду нет! — сказала хозяйка. — Он… как бы это выразиться… Дематериализовался…

— Ах, каналья! — выругался офицер и решительно направился вверх по лестнице.

— Вы не смеете! — Хозяйка встала у него на пути. — Он в грядущем!

— Достанем из грядущего! — твердо ответил офицер. — Не впервой.

Весь этот разговор Калиостро слушал, стоя за портьерой.

Едва офицер, сопровождаемый возмущенной хозяйкой, скрылся наверху, Калиостро проскользнул по лестнице, открыл дверь в лакейскую.

Здесь шла карточная игра. Несколько лакеев сгрудились вокруг столика, сидя за которым метал банк слуга Калиостро, Маргадон. Свою игру он сопровождал приговорками и шутливыми замечаниями в адрес партнеров.

— Маргадон! — тихо сказал Калиостро. — Атанде!

— Слушаюсь! — откликнулся тот, после чего моментально выложил четыре туза и сгреб банк. — Все, братцы! Конец — всему делу молодец!

— Погодь! Погодь, любезнейший, — заволновались лакеи. — Откеда тузы? Тузы ушли!

— Тузы не уходят, — насмешливо произнес Маргадон. — Тузы удаляются.

Он швырнул колоду легким веером, и она, к общему изумлению, оказалась состоящей из одних тузов.

Калиостро усмехнулся и тихо дунул. Все свечи в лакейской в момент погасли.

Через мгновение Калиостро и Маргадон уже выбежали во двор к стоявшей карете. На козлах сидел Жакоб. Вид у него был достаточно аристократический: цилиндр, фрак, пенсне… В зубах он держал толстую сигару.

— Жакоб, гони! В гостиницу! Живо! — крикнул Калиостро, влезая вместе с Маргадоном в карету.

— Я вас понял, сэр! — невозмутимо произнес Жакоб. Сунул недокуренную сигару в карман, поправил пенсне и вдруг лихо, по-разбойничьи присвистнув, заорал: — Но!! Залетные!!!

Карета стремительно рванулась со двора, обдав пылью офицера и солдат, выбежавших из подъезда…

* * *

Карета неслась по сумеречным улицам Санкт-Петербурга.

Лицо Калиостро было спокойно, взгляд чуть отрешенный, задумчивый. Равнодушным движением он извлек из кармана горсть драгоценных перстней, протянул слуге.

Маргадон привычно ссыпал их, не считая, в деревянную шкатулку.

— Что у нас еще на сегодня? — спросил Калиостро. Маргадон достал записную книжечку, надел очки, стал зачитывать:

— «Визит к генералу Бибикову, беседа о магнетизме…» Калиостро поморщился: мол, пустое дело. Маргадон вычеркнул грифелем запись, продолжал:

— «Визит к камер-фрейлине Головиной с целью омоложения оной и превращения в девицу…»

Калиостро глянул на карманные часы:

— Не поспеваем!

Маргадон вычеркнул камер-фрейлину.

— У Волконских. «Варение золота из ртути…»

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 87
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино) - Георгий Горин бесплатно.

Оставить комментарий