Парфюмерный гид - Лука Турин

Carnal Flower (Frederic Malle) шипучий цветочный букет ****

Ropion – один из величайших парфюмеров нашего времени, и интересно наблюдать за его работами, когда его бюджет значительно превышает тот, что его работодатель (IFF) обычно отводит на производство масс-маркета. Начальные ноты Карнал Флауэр эйфорично прекрасны, безупречно созданный цветочный аккорд, скользящий от здоровой вульгарности туберозы к роскошной слюноотделительной свежести жасмина. В отличие от Эллена, Ropion – парфюмер классической школы и лежащая в основе аромата структура чрезвычайно цельная, прочная, богатая и поддерживается мощными синтетическими материалами. После первоначального взрыва, Карнал Флауэр смещается поразительно близко к такой почти забытой классике 80-х, как Истасис Живанши и Byzance Роша. Серьезный, роскошный парфюм для любого времени дня от одного из мастеров. (Лука Турин).

Dans Tes Bras (Frederic Malle) *** кислый гелиотроп $$

С бумаги или ткани последний аромат Мориса Руселя (Maurice Roucel) для Frederic Malle звучит яркой высококонцептуальной композицией. Кисло-сладкая, пудрово-металлическая составляющая его прежних ароматов Tocade и Broadway Nite, плюс гигантская доза кашмерана (Cashmeran пахнет влажным бетоном), что в сумме дает заявление типа "невысохшаякраска очень вкусно пахнет". На коже аромат быстро вянет в тихий запах незрелых слив, кислый и непривлекательный.

Eau d’Hiver (Frederic Malle) бледный миндаль ****

Одна из опасностей, подстерегающих новую французскую парфюмерную школу, типизорованная Жаном-Клодом Эллена, это соблазн бескровного пере-рафинирования, который я называю болезнью РавЕля: искусно изготовленные, с элегантной оркестровкой, окутанные тусклым солнечным светом произведения. Eau d’Hiver, эти водянистые Елисейские поля несомненно имеет свои заслуги, но земная чувственность не входит в их число: ангелы не занимаются сексом. Тем не менее, существует один натуральный компонент, используемый в парфюмерии, который прямо таки просит именно такого обращения – это нота мимозы в гелиотропине. Понятия не имею, как Эллена удалось обойти запрет на использование его в Европейском Союзе, но результат ошеломляет: элегический, пудровый миндально-водянистый аккорд, звучащий где-то неподалеку от Apres l’Ondee и Фарнезианы Карона, одна из Офелий парфюмерного мира. (Лука Турин)

En Passant (Frederic Malle) сиреневый гелиотропин ***

Хотя En Passant и является прекрасным примером тенденции Оливии Джиакобетти создавать бледные с холодными аспектами цветочные композиции, этот парфюм как страдающая манией героиня готического романа, которой необходимо ослабить корсет. Тем не менее En Passant – это прекрасная картина, написанная белым по белому, он начинается с сирени, а кончается прохладным гелиотропином, подразумевающий, что тот, кого вы видели «мимоходом» вероятно носил на себе Apres l’Ondee. (Таня Санчез)

Iris Poudre (Frederic Malle) пудровые фрукты ***

Обладающий огромным талантом и необыкновенно четко выражающий свои мысли, Пьер Бурдон возвращается к теме Iris Gris. Проблема с запахом ирисового корня заключается в том, что всем ужасно нравится его сероватая, ностальгическая, романтическая пудровость, но, честно говоря, запах этот настолько похоронный, насколько это вообще возможно. Великий Vincent Roubert решил эту проблему в 1947 году в Iris Gris Жака Фата, добавив молочно-персиковую базу, Персикол, придав серому ирису розовое сияние цвета голубиного горла. Бурдон не настолько изысканнен, но его опыт в создании непоколебимо солнечных, фруктовых композиций довольно быстро утирает слезы ириса. После умеренной первоначальной серьезности, приличествующей случаю, Iris Poudre меняет курс в направлении более веселой диспозиции, напоминающей Дольче Виту Бурдона. Но ведь все знают, что похороны заставляют оставшихся в живых радоваться тому факту, что они живые. Хороший аромат, но не оправдывает своего названия и компонентов. (Лука Турин).

Le Parfum de Therese (Frederic Malle)  фруктовый жасмин ****

То, что это парфюм существует, свидетельствует о связях Малля и его силе убеждения, это парфюм, созданный Эдмоном Рудницка (лучшим парфюмером всех времен и народов, после Франсуа Коти) как композиция для личного пользования, предназначавшаяся в подарок его жене, Терезе (которая к парфюмерии не имела никакого отношения). Это один из лучших парфюмов Рудницка с необыкновенно сложной, но, в то же время безупречно пропорциональной и четкой композицией. Le Parfum de Therese, а также Диорелла, Eau Sauvage, и в несколько меньшей степени Кристалл, над которым он тоже работал, являются вариациями одной мелодии Моцарта, скользящей от минора к мажору, от северного сияния к полуденному солнцу. Я все-таки предпочитаю винтажную Диореллу, в которой сама идея представлена лучше всего в прямом, не допускающем двоякого толкования смысле, в отличие от меланхоличного Кристалла. Кроме того, в Le Parfum de Therese есть что-то недоработанное, по сравнению с лучшими парфюмами Рудницка, и это заставляет любить его меньше, чем хотелось бы. (Лука Турин)

Lys Mediterranee (Frederic Malle) поющие лилии ****

Помню однажды в середине лета проезжая мимо деревеньки Сан-Эмильон, где каждая лоза изнежена как лошадиная грива перед объездкой и каждый кирпич в постройках безупречен с точки зрения ортодонтиста, я зашел в деревенскую церквушку, производившую сильнейшее впечатление. В знак благодарности за благосклонность небес кто-то наполнил церковь бело-лиловыми лилиями, сотни которых сочились запахом в этом ограниченном пространстве. Запах был настолько силен, что он превратился во что-то иное, и мне понадобилось некоторое время, чтобы понять во что. И вдруг я понял – салями.

Есть что-то мясистое, солоноватое, с запахом ветчины в аромате свежих лилий, этим они отличаются от других белых цветов. Две великие лилии нашего времени в парфюмерии – это Lys Mediterranee и Донна Каран Голд . Lys Mediterranee больше похожа на настоящую лилию, в ней есть изумительное пудровое режущее ухо чувство того, что запах лилий готов распасться на производные в любую минуту. Выдающееся исследование на примере изображения запаха живой природы от великого Edouard Flechier. (Лука Турин)

Lipstick Rose (Frederic Malle)  фиалковая роза ***

К моему изумлению это действительно пахнет как восковая, пудровая розово-фиалковая модная французская помада, которую ваша злоупотребляющая макияжем и вся обвешанная браслетами тетя могла носить, когда она склонялась над вами в облаке запаха лака для волос чтобы оставить ее отпечаток на вашей щеке. Это как подделка наоборот, как если бы Картье скопировал брошку с фальшивыми бриллиантами из ларька. Трудно найти запах с чувством юмора, и это огромное торжество маленького предмета роскоши, немедленно заставило меня улыбнуться. (Таня Санчез).

Musc Ravareur (Frederic Malle) хипповский мускус ***

Ravareur – во французском языке имеет положительный подтекст, предполагающий разрушительное действие, которое необузданная мужская красота производит на нежные сердца. Несмотря на мое восхищение Морисом Руселем, я не разделяю энтузиазма по поводу этого парфюма. Да, это мощный мускус, напоминающий парикмахерскую с анималистическим оттенком. Но остальная часть композиции играет роль огромного фигового листа, прикрывающего соответственно крупный половой орган Мускуса, и является ни чем иным, как переработанным Амбр Султан Лютанса, т.е. хипповская амбра марокканского базара, такая же изысканная, как и выделения скунса. Затем, даже если начальные ноты несут в себе некоторый грубоватый шарм, этот аккорд блекнет и в базе появляются дешевые ноты, напоминающие гораздо более простой и не такой чванливо претенциозный Envy for Men (Gucci). Мило, но скорее крикливый, чем достойный. (Лука Турин).

Noir Epices (Frederic Malle)  пряно-древесный ****

Посадите гвоздику в центре чаши Петри, оставьте ее открытой на время и следите за ростом бактерий в чаше: они будут держаться на почтительном расстоянии от пряности. Многие бактерии, производные от бактерицидных растений, нашли применение в парфюмерии, видимо потому что внушают нам врожденное чувство полезности, воспитанное в нас с эволюцией. Когда вы входите в лавку с травами и пряностями и чувствуете всю эту какофонию запахов, это всегда за этим всегда идет странный и приятный подъем чувств. Начальные ноты Noir Epices чем-то напоминают это чувство, но они составлены так элегантно, что только флиртуют с некоторым медицинским звучанием вместо того, чтобы, как многие «натуральные» парфюмы, просто в него скатиться. Древесно-розовая база слегка напоминает позднюю версию Nombre Noir, по которому я так сокрушался и излучает роскошную стильность, безо всякой резкости, типичной для насыщенных синтетическими древесными и древесно-амбровыми нотами парфюмов. Великолепный парфюм авторства сына Эдмона и Терезы Рудницка (той самой Терезы!) Мишеля, также талантливого фотографа, вероятно мой самый любимый парфюм у Малля (Лука Турин)