Неучтенный фактор - Сергей Калашников

   Один из множества случаев, про которые ей объясняли, что знают, как устроено, но изготовить невозможно. Вот, например - пар прорывается в щели между поршнем и стенкой цилиндра. А, если уплотнить эту щель кожаной прокладкой, как в макете со стеклянной стенкой, то хватает ее от силы на полчаса работы, и то, если давление пара мало.

   Да и на счет давления - тоже проблемное место. Когда вода в котле выкипает - пар и кончается. А как подлить воды в закрытый наглухо котел? Тем более что пока в нем есть давление, оно все выталкивает и ничего внутрь не пускает. Остается гасить огонь, ждать, пока давление в котле выровняется с наружным, и только потом наполнять его водой, которую еще предстоит нагреть.

   Немало известно такого, что сделать невозможно. Например - про летающие машины. Или про разговор, который можно передать на расстоянии по железной проволоке. Или про рисунки, которые точно изображают все, вплоть до мельчайших деталей, и которые делаются специальными приспособлениями. Много описано в книгах разного занятного, но не употребительного в обыденной жизни. Однако вспоминать обо всем этом сейчас недосуг. Сбылась мечта - ей доверили корабль. И завтра надо выходить в море. С неподготовленным экипажем. С весьма приблизительным представлением о здешних фарватерах и течениях. С полным непониманием того, как со столь малым экипажем можно вступить в абордажную схватку, или как там еще можно помешать высадке имперцев, ведь даже толковой катапульты на столь малой посудине не поставишь.

   Прежде всего, разобралась, что в ее распоряжении, кроме шестнадцати новичков, все-таки не трое, а четверо опытных моряков. Из носового люка выбрался еще один в хорошо подогнанной робе, и представился: "Ганс Крюгер, Ваш бомбардир". Это уже лучше, значит, катапульта все-таки есть. Или, хотя-бы, баллиста. Ну, с нее и начнем

   Как раз получилось удобно. Ганс отобрал себе четверых новобранцев, спустился с ними под палубу и принялся за обучение. Ветка присоединилась к ним и узнала много нового.

   Представьте себе бревно, все обмотанное проволочными бандажами, со сквозной дырой во всю длину. Собственно, бревном это называть неправильно. Форма похожа, но, по существу, это, лежащая на боку узкая и длинная бочка, собранная из железных дощечек - клепок. Сзади в нее вставляют тяжелый поршень, затем помещают мешочек с горючим порохом, и затыкают конец, закрепляя пробку мощным клином, забиваемым сбоку. Потом раскаленным прутом через отверстие в одной из клепок порох поджигают. Он быстро сгорает, образуется много газа, который, стремясь расшириться, выталкивает поршень. Этот то поршень, не хуже, чем камень из катапульты, пробивает борта вражеских кораблей.

   В общем - пушка. Их описания в книгах тоже часто встречаются. Прицеливаться надо, поворачивая весь корабль. Бомбардир может только немного приподнимать или опускать передний конец пушечного ствола, чтобы снаряд летел дальше или ближе. И повернуть орудие он может только совсем чуть-чуть. В основном прицеливаться надо всем корпусом корабля. Ветка задала несколько вопросов, о дальности полета снаряда, про то, как быстро можно приготовить следующий выстрел, какие команды и как должен отдать капитан. И ушла, чтобы не мешать тренировке артиллерийского расчета.

   Следующим был допрошен механик. Выяснилось, что воду в котел можно подливать, не сбрасывая давления, через какой-то там "инжектор". И поршни в цилиндрах не пропускают пар, потому что там высокая степень точности обработки и чистота поверхностей. Подробней она не расспрашивала, но поверила на слово, что корабль может приводиться в движение паровой машиной в течение примерно трех суток. Потом заканчиваются дрова и пресная вода для котла. Скорость хода при этом невелика. Примерно вдвое медленнее, чем под парусами при благоприятном ветре. И тоже много времени она у механика отнимать не стала. Шел инструктаж истопников и смазчиков.

   Боцман вел подготовку палубной команды, старшина рулевых инструктировал сигнальщиков и штурвальных, а Ветка спустилась в свою каюту и засела за карты и лоции. Оторвалась от них глубокой ночью. Вышла наверх. Вахтенные на местах, команда отдыхает. Можно и поспать.

   Флот Акрамины, все шесть вымпелов, отдали швартовы и потянулись в кильватер вдоль тесного фиорда. Только "Чирок" шел под парусом. Остальные двигались под парами. Ветка просто не отважилась пользоваться тем, о чем не имеет ни малейшего представления. Да и не позаботилась она своевременно распорядиться о разведении паров. Не сообразила. Так что приказала поставить грот, и теперь тщательно следила за ветром. Обычно в таких местах пробираются на веслах, но это она оставила на крайний случай. Соромно, да и ветер благоприятный.

   Флагман вывел эскадру северным проходом. Его на обычных, доступных гостям, картах не отметили, сохраняя в секрете. Так уж он расположен, что не получается его надежно перекрыть стрельбой из катапульт. Но интанцы как-то разнюхали. Или случайно наткнулись. И застали врасплох корабли прикрытия. Сейчас проход этот выбрали потому, что, идущий таким путем, флот не виден из торгового порта.

   Отошли на несколько километров вдоль берега к северу, повернули в открытое море, и, держась на пределе видимости берега, поворотили к югу. Ветка за это время успела несколько раз провести постановку и уборку парусов, испытала и ход под паром. Видно было, что остальные тоже проводят учения прямо на ходу. Во всех командах нехватка опытных матросов.

   С флагмана сбросили буй, и все по очереди начали стрелять по нему, отрабатывая прицеливание в реальных условиях. Волнение, даже небольшое, сильно затрудняло стрельбу. Попробуй, попади в цель, если пушка раскачивается вместе с кораблем.

   Без парусов, на машинном ходу, конечно полегче, но очень много зависит от искусства бомбардира. Как-то он уловит момент, когда ствол направлен точно в цель. А ведь с момента, когда раскаленным штырем поджигают порох, и до вылета снаряда тоже время проходит, и это надо принимать в расчет. К вечеру стало понятно, что стреляют все корабли одинаково плохо. Флагман вывел эскадру на неглубокое место в видимости берега, где и встали на якоря до утра.

   Ужинали в кают-компании. Ветка, боцман, старшина рулевых и бомбардир. Механик долго отнекивался, показывая неотмываемо грязные руки, и не поддавался даже самой низкой лести. Пришлось прибегнуть к командному тону. Он был ей нужен вместе со всеми. Совершенно неожиданно на столе появилось вино, которое все неоднократно пригубили. Оказывается, мнение о трезвости акраминцев поддерживается только для приезжих, а в своем кругу - обычные люди.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});