Анатомия Комплексов (Ч. 1) - Райдо Витич

’Что ж, в любом случае, Гзан больше не жить’.

Рэй медленно кивнул и, изогнув губы в своей фирменной улыбочке, тихо прошептал:

–– Ты –– мой!

Парень понял, что кэн его приговорил, но факт того, что он унизит сейти перед всеми, доказав слабость рабыни, а потом еще и убьет ее, удовлетворив свою гордость и самолюбие, внушал ему такую радость, что угроза Лоан не имела значения.

–– Но сначала она станет ничьей, –– злорадно оскалился он.

Мужчины потягались взглядами, а Дэйкс тем временем, ткнув пальцем в двух парней, недавно державших Гзан, и пожилого темноволосого флэтонца, назначил их свидетелями хотто во главе себя.

Алена не понимала, о чем они толкуют, да и плевать ей было на все происходящее вообще. Ярость сменилась полнейшей апатией, и хотелось только одного: в ванную и спать, причем в гордом одиночестве. Мысль о том, что ее могут убить за то, что она настучала по морде нахала, ей и в голову не приходила. Поэтому, когда Рэй с каменным лицом схватил ее за руку и потащил куда-то, она смиренно поплелась за ним, не пытаясь вырваться, только губу прикусила, чтоб не наорать на садиста: кисть и ступни было больно.

Ее втолкнули в абсолютно пустую комнату, чуть больше родного каземата, и подвели к стене. Алена недоуменно покосилась на сопровождение в количестве Дэйкса, Гзан и еще троих ‘мумий’ и вопросительно уставилась на Рэя. Тот ответил ей странным взглядом: вполне человеческим, но каким-то обреченно-потерянным, словно он прощался с ней и хотел многое сказать, но откусил язык. Девушка презрительно скривилась и вскрикнула - Лоан рывком сдернул с нее кофту, обнажив торс и развернув к стене лицом, резко развел ее руки в стороны и вверх, и на запястьях тут же захлопнулись наручники. Он поправил ей волосы, убрав со спины на грудь, и отошел.

–– Совсем озверел, придурок? –– взъярилась она и смолкла, увидев краем глаза, как ‘херувим’ нажимает какую-то рукоятку, похожую на банальный фонарик, и из нее появляется пять длинных тонких красных проволочек.

Алена похолодела и подумала, что это конец. Эта мысль отчего-то не возбудила в ней ни страха, ни отчаянья, а лишь слабое сожаление, что она слишком мало пожила. Видимо, психика, длительное время находящаяся в состоянии стресса и напряжения, решила расслабиться и послать все эмоции к чертям собачьим.

Девушка смерила Гзан презрительно уничтожающим взглядом, присовокупила к нему угрюмую ненависть и ‘одарила’ этой смесью Рэя:

–– Чао, мразь!

Тот прищурился, ноздри дрогнули, а в глазах появилось сожаление.

–– Приступим? –– поддался вперед Дэйкс.

Рэй встал у стены между Гзан и Аленой и кивнул. Воздух рассек резкий свист, и на спину девушки словно упал кухонный набор отточенных ножей в количестве пяти штук. Она дико закричала от невыносимой жуткой боли и уткнулась лбом в стену. В голове воцарился хаос, и стена перед глазами показалась ей единственно человечной на фоне остальных присутствующих.

Гзан со злорадством посмотрел на окаменевшее лицо кэн:

–– Она закричала на первом!

–– Продолжим, –– осадил его Дэйкс и хотт[27]вновь взметнулся в воздух.

Алена больше не кричала и не потому, что не хотелось или что-то поняла из речей своих палачей, а из чистого упрямства и ненависти к флэтонцам: не хотелось доставлять им удовольствия и все! Она лишь старалась дышать, как можно глубже, чтоб успокоить взбунтовавшийся не вовремя желудок, вздрагивала, закусив до крови губу, когда плеть обрушивалась на спину и тупо разглядывала серебристую поверхность перед глазами, пытаясь, то ли почерпнуть из нее сил, то ли зацепиться сознанием за ее шершавую поверхность.

–– Мэло,… эви,…локси,… тэ[28]…

Мерно раздавалось за спиной и, боль охватывала ее все злее, уже и не жаля, а по-хозяйски расположившись в теле, не отпуская ни на минуту, и увеличивая свое влияние на весь организм. Сознание плавало, как в тумане, стена перед глазами то исчезала, то появлялась, звуки за спиной то пропадали, то становились невыносимо громкими.

Рэйсли с каменным лицом смотрел на окровавленную спину Алены и чувствовал невыносимую боль в груди, словно не по ее спине, а по его сердцу пролегли кровавые полосы хотов. Это было ново для него и злило. Он страдал из-за тэн! Он готов был сорваться из-за глупой, непослушной девчонки, которая не могла и час прожить без неприятностей на свою голову!..

–– Элли,… тойо,.. мо[29]…–– отсчитывал Дейкс, щурясь и поглядывая то на товарищей, то на рабыню.

Девушка сползла по стене, обвиснув на оковах. А Рэйсли до боли сжал кулаки за спиной, из последних сил сдерживая ярость.

–– Подождем? –– кивнул Дейкс на тэн.

Лоан отрицательно качнул головой, нажал панель внизу стены и вытащил шланг.

Алена резко вынырнула из темноты, почувствовав холодную влагу на теле и лице и хватая ртом воздух, прислонилась щекой к стене. Перед глазами мелькали вспышки, а ноги словно забыли, как стоять.

–– Еще 8, –– тихо сказал ей Рэй, убирая прилипшую к щеке прядку.

–– А не пойти бы тебе, гер-р Торквемада…за дровами на Эверест? –– хриплым шепотом спросила она.

Лоан поморщился, не понимая:

–– Что?

–– Читай по губам: бессрочную путевку тебе в эротические и комфортные места для секс меньшинств и домик с видом на корни черемухи!

Рэй отпрянул, прищурился, постоял с минуту в раздумьях и отошел.

Все началось заново, только теперь девушка теряла сознание после каждого второго удара. Дейкс хмурился, флэтонцы застыли в напряженном молчании, Гзан злился.

Кэн в очередной раз обмыл спину девушки и понял в чем дело.

–– Все, –– тихо сказал он, обведя жестким взглядом товарищей, и кивнул Дэйксклифу.

–– Посмотри.

На спине девушки зияли глубокие раны, сквозь которые проглядывали кости. Их было пять. Остальные были поверхностными и лишь кровоточили. Мужчина со значением посмотрел на Рэя и кивнул:

–– Хотто закончено.

–– Почему? Еще два удара, –– воспротивился Гзан. Дейкс посмотрел на него с пренебрежением и, подозвав свидетелей, указал им на характер ран.

Рэйсли встал напротив парня и, глядя мимо него, ровным и устрашающе спокойным голосом сказал:

–– Ты хотел повредить ей позвоночник, знаешь, что у землян он слишком хрупок. Ты намеренно усиливал ее боль и ослаблял разум, злясь на то, что она не кричит, не просит пощады и не сдается. Рабыня оказалась достойней звания эгита[30]. Ты опозорил себя. Теперь ты мой. Жди.

–– Но сначала мы должны закончить, –– исподлобья посмотрел на него парень.

–– Один такой удар считается за два, –– напомнил ему Дэйкс.

–– Это случайность, а не намеренность. Я требую удовлетворения! –– упрямился Гзан.

Флэтонцы переглянулись меж собой, прекрасно понимая, что парень сделает тэн калекой, как минимум, или просто добьет за эти два удара.

–– Я сделаю это сам, –– спокойно заметил Рэйсли, взглядом давя сопротивление Гзан.

–– Это твое право, –– кивнул Дэйкс.

Алена очнулась и, с трудом вернувшись в вертикальное положение, покосилась за спину: что они тянут? Добивали бы быстрей. На нее хмуро смотрел Рэйсли, держа плеть в своей руке. Девушка скривила искусанные губы: не удивил!

Лоан посмотрел на спину тэн, удобнее зажал рукоять и быстро нанес два удара кряду. Полосы легли ровно вдоль основных, лишь оцарапав кожу, но не повредив мышцы.

–– Все, –– он кинул хотт, недовольному Гзан. Тот поймал, кивнул, покосился на рабыню и вышел.

Ворковская тупо косилась на мужчин, прислонившись виском к стене, и пыталась понять: будет продолжение или нет? Ее качало и мутило, перед глазами плясали звездочки, а в ушах шумело, как в стареньком радиоприемнике, и всплывали фразы, вклиниваясь в разум, как занозы: ’Когда дошло до нас, что смысл суров, Серега врезал им про меж рогов.. ’’ И тебя вылечат, и меня вылечат…’‘Над шестою частью света гордо реет марс заморский, застревая меж зубами толстым слоем шоколада. Боли, будет много боли!’ Алена заулыбалась…

Олсаф, самый молодой из флэтонцев с благоговейным уважением посмотрел на израненную, но улыбающуюся девушку и низко склонил голову перед Лоан приложив ладонь лодочкой к грудине, как это делают поклонники Модраш:

–– Эт витто Модраш эн фиэлло[31]! –– с почтение произнес он. Рэйсли внимательно посмотрел на парня и с достоинством склонил голову в ответном поклоне. Нет большей чести для модрашистов[32], чем получить это пожелание, и нет большей чести, чем одарить им с чистым сердцем. Древнее заклинание высших жрецов, мантра грозного бога, редко появлялось на устах в последнее столетие, ее не спешили подарить и, если уж самый молодой из экипажа ее произнес - это означало многое.

–– Эт витто Модраш эн фиэлло, сейти! –– склонился пожилой, приложив ладонь к грудине.