Дьявол и паж - Джоржет Хейер

На следующий день он явился вновь. Открывший дверь лакей сообщил, что Леони ожидает в картинной галерее. Руперт галопом поднялся наверх и обнаружил, что Леони нетерпеливо расхаживает в камзоле и панталонах, разглядывая портреты его предков.

— Вот это да! — его светлость восхищенно присвистнул. — Здорово!

Леони быстро обернулась и приложила палец к губам.

— Где мадам?

— Кузина Генриетта? Я ее не видел. Леони, тебе следует всегда ходить в панталонах. Клянусь честью, они тебе дьявольски идут!

— Я тоже так считаю. — Леони горько вздохнула. — Но если ты скажешь об этом мадам Филд, она страшно разволнуется и непременно упадет в обморок. Я принесла рапиры.

— Так мы все-таки будем фехтовать, моя дорогая амазонка?

— Ты же сказал, что согласен!

— Ну, как пожелаешь! Черт, хотел бы я сейчас видеть лицо несравненной Джулии! — Руперт хихикнул.

Леони прыснула. Его светлость уже успел поведать ей о Джулии Фолкнер. Из рассказа Руперта Леони заключила, что большей курицы свет не видывал.

— Вряд ли я бы ей понравилась, — выговорила она сквозь смех и ткнула пальцем в сторону портретов. — Вот этот господин довольно симпатичный. Немного похож на Монсеньора.

— Боже, дитя мое, это же Хьюго Аластер! Чертовски распутный тип! Вообще, наши предки — на редкость мрачное сборище; заметь, у каждого на лице имеется презрительная усмешка, ну точь-в-точь как у Джастина. Ты только взгляни сюда, это мой достопочтенный родитель.

Леони посмотрела на лицо Рудольфа Аластера, искаженное гнусной ухмылкой, и нахмурилась.

— Он мне не нравится.

— А он никому никогда и не нравился, дорогая. А вот ее милость. Наша матушка, как и ты, была француженкой. Боже, видела ли ты когда-нибудь такую линию рта? Восхитительная, но при этом выдает дьявольский темперамент.

Леони перешла к последнему портрету. Глаза ее наполнились благоговейным ужасом.

— Это Монсеньор?

— Написано год назад. Неплохо, правда?

Из-под полуопущенных век на них смотрели проницательные темные глаза.

— Да, неплохо, — прошептала Леони. — Наверное, Монсеньор был не в самом лучшем настроении, когда писался этот портрет.

— Ну и взгляд, не правда ли?! Впечатляет, но, бог ты мой, не лицо, а маска! Никогда не доверяй Джастину, дитя мое, он самый настоящий дьявол.

Щеки Леони мгновенно стали пунцовыми.

— Ничего подобного! А ты, Руперт, совершеннейший глупец!

— Но это же истинная правда, Леони! Говорю тебе, мой брат — сатана! Уж я-то, черт возьми, знаю! — Его светлость обернулся как раз вовремя, ибо Леони успела обнажить рапиру. — Эй! Что ты собираешься?.. — не договорив, Руперт метнулся к массивному креслу и укрылся за его спинкой.

Леони с горящими глазами угрожающе размахивала рапирой. Его светлость попытался загородиться креслом. Леони продолжала наступать; Руперт отшвырнул кресло в сторону и со всех ног припустил к лестнице, давясь от смеха. Леони следовала по пятам. Наконец она загнала его светлость в угол, Руперт вскинул руки.

— Хватит, Леони, хватит! Ты меня чуть не прикончила! Колпачок с рапиры наверняка соскочил! Черт тебя побери, ты настоящее чудовище! Прекрати же! Ну что за характер!

Леони неохотно опустила рапиру.

— Я чуть не убила тебя. — Она перевела дух. — И убью, если ты еще раз скажешь что-нибудь плохое про Монсеньора. Выходи, трус!

— Хорошенькое дело! — Руперт опасливо опустил руки.

Леони взглянула на него и расхохоталась. Руперт выбрался из угла, приглаживая растрепавшиеся волосы.

— Ну и вид! — Леони зашлась в новом приступе смеха.

Руперт мрачно смотрел на девушку.

— Давай еще раз попробуем! Ты был похож на кролика!

Руперт бочком начал отступать.

— Ради бога, не надо! — взмолился он.

— Ладно, не буду. — Леони великодушно помахала рапирой. — Но не смей говорить ничего дурного про…

— Ни в коем случае! Ни слова! Клянусь! Джастин святой!

— А теперь без лишних разговоров пофехтуем, — распорядилась Леони. — Прости, что напугала тебя.

— Еще чего! — надменно возразил Руперт, окончательно придя в себя.

Глаза девушки блеснули.

— Ты же испугался! Я видела твое лицо. Это было так смешно…

— Пусть так, — его светлость пожал плечами. — Ты просто застала меня врасплох.

— Да, я плохо поступила, — виновато вздохнула Леони. — Мне очень жаль, но ты должен понять, что у меня вспыльчивый характер.

— Да уж понял, — ухмыльнулся Руперт.

— Печальное обстоятельство, n'est-ce pas? Но мне действительно очень жаль.

В эту минуту Руперт был окончательно пленен.

Глава XVI

Граф де Сен-Вир навещает Англию

Шли дни, а герцог все не приезжал. Руперт и Леони совершали верховые прогулки, фехтовали и беспрестанно ссорились. Супруги Мериваль с улыбкой наблюдали за ними со стороны.

— Милая, — как-то сказал Энтони Мериваль жене, — меня не покидает странное чувство, что Леони на кого-то похожа, но на кого именно, никак не могу вспомнить.

— Не думаю, что я видела кого-то, кто хотя бы отдаленно напоминал Леони, — возразила Дженнифер. — Милорд, мне только что пришла в голову любопытная мысль: было бы чудесно, если бы Леони вышла замуж за Руперта.

— Ну, нет! — возмутился Мериваль. — Леони, конечно, сущее дитя, но Руперт рядом с ней — истинный младенец!

— Ну уж младенец. В конце концов, все жены взрослее своих мужей, Энтони.

— Уверяю тебя, я степенный мужчина средних лет!

Она ласково коснулась его щеки.

— Ты самый настоящий мальчишка. Я тебя гораздо старше, поверь.

Мериваль испуганно взглянул на жену.

— И мне это ужасно нравится, — весело добавила Дженнифер.

А в соседнем поместье тем временем Леони и ее приятель веселились вовсю. Руперт научил Леони обращаться с удочкой, и они целыми днями торчали по пояс в воде, возвращаясь домой в сумерках, усталыми, мокрыми и невероятно грязными. Руперт вел себя так, словно Леони была мальчишкой, что, разумеется, нравилось бывшему пажу. Больше всего Леони любила, когда Руперт предавался воспоминаниям о своем надменном брате. Она способна была часами внимать историям о его милости, глаза девушки при этом, казалось, так и светились, а губы повторяли каждое слово.

— Он… он ужасно важный seigneur! — как-то раз гордо объявила она, выслушав очередную историю.

— До мозга костей! Джастин ни с кем никогда не считается. И он чертовски умен. — Руперт глубокомысленно наморщил лоб. — Иногда мне кажется, что на свете нет ничего, чего бы он не знал. Один бог ведает, как ему удается всякий раз докапываться до сути вещей, но всегда получается именно так. Страшно неудобно, должен заметить. От Джастина невозможно ничего скрыть. И он всегда появляется, когда меньше всего этого ожидаешь. О, мой братец проницателен, дьявольски проницателен!

— Думаю, ты все-таки немножко любишь его, — вынесла вердикт Леони.

— Черта с два! Да, Джастин порой бывает чертовски мил и обходителен, но такое случается крайне редко! Знаешь, таким братом можно гордиться, но держаться от него лучше подальше.

— Как жаль, что его сейчас с нами нет, — вздохнула Леони.

Как-то раз Мериваль, направляясь в соседнюю деревушку, повстречал парочку, выбравшуюся на очередную прогулку. Он еще издалека заприметил два неясных пятна, в скором времени превратившиеся в двух всадников, с бешеной скоростью мчавшихся в его сторону. Увидев Мериваля, Леони натянула поводья. Девушка раскраснелась, огненно-медные волосы разлохматились. Секунду спустя приблизился и Руперт, лицо его было угрюмо.

— Ну что за глупец этот Руперт! — крикнула Леони, переводя дух.

— Она меня загнала, — пробурчал его светлость.

— Мог бы остаться дома! — Леони вздернула подбородок.

Последовала бурная перепалка, вызвавшая у Мериваля улыбку.

— Недавно Дженнифер обозвала меня мальчишкой, но в сравнении с вами я чувствую себя седовласым старцем. Доброго пути! — Он помахал рукой и продолжил свой путь.

Уладив в деревне дела, Мериваль заглянул в таверну, чтобы пропустить стаканчик-другой. В дверях он столкнулся с высоким господином.

— Прошу прощения, сэр, — извинился Мериваль и остолбенел. — Сен-Вир! Что вы здесь делаете, граф? Я и понятия не имел…

Сен-Вир раздраженно отпрянул, но затем поклонился и заговорил если не радушным, то, во всяком случае, вежливым тоном.

— Ваш покорный слуга, Мериваль. Вот уж не думал встретить вас здесь.

— Как и я вас. Более странное место и придумать трудно! Что привело вас в нашу глушь?

Сен-Вир на мгновение замялся.

— Решил навестить друзей, — объяснил граф после паузы. — Они живут на севере, отсюда до них примерно день пути. Моя шхуна бросила якорь в Портсмуте. — Француз раздраженно махнул рукой. — Да вот пришлось задержаться: легкое недомогание. Думаю, на моем месте вы поступили бы точно также. Глупо являться в гости больным.