Самовар с шампанским - Дарья Донцова

Естественно, представитель торгов согласился на это условие и в нужный день прислал к дому, где хранились несметные богатства, бронированный автомобиль с охраной. Анри вместе с представителем аукционного дома вошли внутрь, Гриньон отпер сейф, а тот… оказался пуст.

Каким образом вор проник в тщательно охраняемое место? Анри Гриньон был скрягой, тратить деньги он не любил, поэтому поместил ювелирные изделия не в банк, где тщательно соблюдают меры безопасности, а на небольшой склад, которым владел один из его приятелей, живших неподалеку. Сосед потомка Франсины вел дела по старинке, как это делали его отец, дед и прадед. В его заведении в стенах имелись ящики, куда складывались вещи, они запирались на нехитрые замки. В качестве секьюрити работали двое немолодых мужчин, один дежурил днем, другой ночью. Клиентами склада были жители района, но с каждым годом их становилось все меньше, потому что молодежь теперь предпочитает держать ценности в банковских ячейках, а для всякой лабуды они арендуют место на современном складе, где можно держать все – от мебели до стопки книг, и ничего не испортится, потому что помещение оборудовано вентиляцией, там поддерживается нужная температура и есть охрана. Пакгаузом, куда Анри поместил клад, пользовались одни старики, которые не хотели изменять своим привычкам. Но, повторяю, Анри был редкостным скрягой, и он ничего не сказал о находке жене. Мадам Гриньон страдала астмой, поэтому она на время ремонта дома уехала в деревню к родственникам. Она не хотела дышать пылью, это могло вызвать обострение болезни.

Поняв, что его обокрали, Анри прямо на складе свалился без чувств и потом вскоре умер в больнице. История про драгоценности герцогини попала в газеты, и некоторое время французы активно ее обсуждали. Аукционный дом отдал полицейским фото комплекта, который Гриньон принес для показа, и снимки других драгоценностей. Они тоже оказались в таблоидах, все восхищались изумительной работой. Основным мотивом узора украшений был герб герцога Шевальер: золотой щит, на нем лоза винограда и несколько оленей, держащих гроздь.

Жорж Перье, в те годы еще не комиссар, а простой сотрудник полиции, участвовал в поисках преступников. Но что случилось с кладом, кто его украл, куда подевались все ювелирные изделия, так и осталось нераскрытой тайной.

* * *

– Кто там? – бдительно спросил из домофона Юра.

– Доставка горячих обедов, – ответила я, поднимая большой пакет с логотипом ресторана.

– Я ничего не заказывал, – ответил Барханов.

– Открывай, это Даша, не узнал меня? – засмеялась я.

Послышался тихий щелчок, я вошла в подъезд, поднялась на второй этаж и постучала в дверь:

– Ау! Небось ты проголодался?

Дверь распахнулась.

– Совершенно не ожидал тебя увидеть, – продолжил удивляться ювелир. – Зачем приехала?

Пришлось прикинуться обиженной:

– Ты не рад моему визиту? Привезла тебе котлету по-киевски, жареную картошку, пирожки с грибами, салат и булочки с творогом. Последние для меня, я рассчитываю на чай. Надеюсь, заварка есть? Сахара и молока не надо.

– Ох, не нравится мне твоя забота, – забубнил Юра. – Всегда, когда человек мне что-то хорошее делает, это плохо заканчивается.

– Похоже, у тебя проблемы в отношениях с людьми, – вздохнула я, скидывая туфли. – Я решила угостить друга человеческой едой. Зуб даю, ты лапшой быстрого приготовления питаешься.

– А вот и нет, – запротестовал ювелир, – купил пюре с мясом в стакане. Лучше сразу скажи, что тебе надо?

Я села на диван.

– Ладно. У кого ты видел кольцо, фото которого я тебе прислала?

Ювелир перестал рыться в пакете.

– Язык мог – враг мой. Сто раз твердил себе: «Юрий, лучше помалкивай». Но нет! Почему это кольцо тебя так интересует?

– Сначала ответь на мой вопрос, – не поддалась я, – узнаю правду и тихо уеду. Если не узнаю, тоже тихо уеду, но через пару часов поднимется шум, потому что в твою мастерскую с грохотом, воем, свистом и фейерверком примчится лягушонка в коробчонке по имени Александр Михайлович Дегтярев, полицейский полковник, начальник особой структуры. И вот тогда прощайся с тишиной и покоем, от Дегтярева всегда много шума, и он на удивление бестактен, у него хватка крокодила, он не отстанет, пока весь твой мозг не съест. Ну, ваш выбор, сэр?

Бархатов плюхнулся в кресло.

– Не помню точно когда, лет пять-шесть назад, приехала сюда блондиночка, показала фото кольца и взмолилась: «Юрий Константинович, сделайте копию. Отец подарил мне на день рождения перстень, а я перчатку стаскивала, и упс! – улетел презент невесть куда. Отец скоро вернется, заметит пропажу. Умоляю! Только вы можете меня спасти. За работу заплачу сколько хотите!» И вытаскивает из сумочки «котлету», стянутую резинкой. А у меня развод с третьей женой, да и девчонку жаль. Сделал ей фейк. Ну, ты знаешь, как я работаю. Иногда даже ювелиры ошибаются, мои подделки за подлинники принимают. – Юрий вздохнул и продолжил рассказ.

Через два дня после того, как заказчица унесла готовую работу, она снова позвонила в дверь мастеру, открыла толстый альбом с фотографиями и сказала:

– Успеете за три месяца это сделать?

Юра опешил. Вещей было слишком много, все старинные. Да чтобы только достать расходные материалы, потребуется уйма времени. У Бархатова был некий запас, но его на масштабную работу не хватит. И почему девушке понадобилось столько подделок? Она что, собирается ограбить музей? Частную коллекцию? Думает подложить подделки вместо настоящих экспонатов? Нет, в таких аферах ювелир участвовать не собирался, и он отказал клиентке. Та сначала упрашивала Бархатова, плакала, твердила: «Папа меня убьет», потом устроила истерику, разбила лампу. Юра разозлился и вытолкал ее взашей.

Ювелир перевел дух, посмотрел на пустую тарелку и с сожалением произнес:

– Киевская котлета вкуснее пюре в стакане.

– Рада, что угодила, – улыбнулась я. – И что было дальше?

Бархатов прищурился:

– А ничего! Я Элен Козловской позвонил, выговорил ей: «Что за истеричку ты ко мне прислала!» Ты Элен знаешь?

– Да, Козловская живет с нами в одном поселке, – подтвердила я. – Когда в Ложкине в прошлом году выставили на продажу дом, я посоветовала ей его купить.

– Ко мне без рекомендации не войти, – зачастил Бархатов. – Никогда дверь постороннему не открою. Если настаивать начнет, сразу на тревожную кнопку нажму.

– И правильно, ты имеешь дело с драгоценными камнями, золотом, – одобрила я, – нужно быть бдительным. А что Элен?

Бархатов встал и пошел к подоконнику, на котором стоял чайник.

– Сначала она прикидывалась непонимающей, потом спросила: «А как клиентка выглядела?» Я описал психопатку. Элен заорала: «Маленькая гадина! Никогда б ее к тебе не отправила, она услышала наш разговор с Андре, он заколку для галстука сломал, антикварную, пожаловался мне: «Хорошего ювелира найти нужно. Но такого, который старинную вещь как надо починит, в России не отыскать». А я ему сказала: «Котик, вот номер Юры Бархатова, он любую цацку оживит, а какие копии делает! От настоящих не отличить. Только скажи, что тебя я прислала, а то Юрчик без рекомендации никого не берет». Нацарапала цифры на бумажке и на столе ее оставила! Ну точно, эта дрянь листок схватила и к тебе приперла, соврала, что я ей дорожку постелила». Ну, и все.

– Как зовут девушку, ты не узнал? – поинтересовалась я.

– Она представилась Таней, – буркнул Юра. – Фамилия Кузнецова. Одета была модно, сумка дорогая, в ушах неплохие брюлики. Речь нормальная, не «гэкала», не «шокала», зато «акала», явно москвичка, бросила на стол ключи от машины, брелок на них от «Мерседеса» висел, золотой, фирма такой ВИП-клиентам выдает. Я еще первый раз, как ее увидел, подумал: дочка богатого папы. Элен, между прочим, ее имя не назвала, но она профурсетку знает.

– Здорово, – вздохнула я. – А теперь скажи, на снимке, который я прислала, запечатлена твоя работа?

– Нет, – отрезал Бархатов, – думаю, это оригинал.

– Ты можешь определить по фото подлинность изделия? – усомнилась я.

Ювелир расплескал чай из кружки:

– Могу по снимку разобрать, моя работа или чужая!

Глава 26

Уйдя от Бархатова, я села в машину и поехала домой. Как кольцо герцогини Шевальер попало к Олесе Телегиной? Вернее, где его взял Василий Кожин? В старушку, которая решила сдать перстень в скупку, я не верю. Но, похоже, Вася понятия не имел об истинной стоимости изделия, считал его обычным кольцом, поэтому и подарил гражданской жене. Почему же он потом испугался, велел Олесе не носить украшение и отобрал его? Ювелирные изделия пропали в Париже. Каким образом перстень очутился в Москве? Луиза-Людмила фиктивно выскочила замуж за Поля Эвиара и жила в Париже. Василий Кожин связан с самоубийством Ангелины Маковецкой, и он где-то раздобыл кольцо герцогини Шевальер. Правда, интересно? Очень хочется узнать, что за девушка прикатывала к Юрию и почему ей спешно понадобилась сначала копия перстня, а затем дубликаты еще нескольких старинных украшений? Возможно, спектакль с похищением дочери Сергея Петровича как-то связан с ограблением Анри Гриньона, потомка служанки Франсины?