Изгои Интермундуса (СИ) - Дронова Анастасия

Выпрямившись, посмотрела по сторонам. Стража украдкой заглядывала в центральные двери. А вот боковые зазывали полоской серебристого цвета. Спрыгнула со стула и, стараясь не шуметь, направилась прямо к ним.

Одним глазком...

И тут меня схватили за плечо. Вскрик оборвался – ладонь закрыла рот.

– Ты чего кричишь? Это же я! – Лео убрал руку. – Хочешь, чтобы король узнал, что ты так поздно не спишь?

Фыркнув, показала ему язык.

Лео улыбнулся и протянул мне кулек из салфетки. Развернув его, я была готова прыгать от счастья. Лунарные пирожные!

Вдохнув горячий сладкий аромат, я откусила кусок, и рот заполнился медово-холодной начинкой с молочным привкусом...

Просыпаюсь от того, что рот наполнился слюной. Встаю подтянувшись. Теона и след простыл. И Слава Истоку...

В 13:00 уже готова отправится со своим возлюбленным хоть на край света, оставив позади сомнения и абсурдное утро. Воздух уже остыл, и температура уже не поднимается выше 9С , но это не помешает мне чудесно провести день. Свитер мне в помощь.

Кир приезжает ко мне примерно через час. Я выходу на улицу и сажусь в машину.

– Привет, малыш, – получаю легкий поцелуй в уголок губ и растекаюсь по сидению.

В его компании все мои треволнения отступают, и я могу вздохнуть свободно, не боясь наткнуться на пару проницательных лазурных глаз.

Когда мы минуем центр, а мимо все чаще мелькают старые здания с облупившейся краской и выбитыми окнами, я понимаю, что Кир везет меня за пределы центра.

– Мы в Бронзовск? – спрашиваю я, оторвав взгляд от оконного стекла.

– Нет, – отвечает парень, улыбнувшись. Серые огоньки в глазах игриво сверкают, а мои ладони тут же становятся влажными от его взгляда.

Пока мы болтаем, меня обволакивает родной голос, даря чувство, будто бы меня укрыли теплым одеялом в жуткий мороз. Я ощущаю себя целой. Моя душа парит где-то над крышей автомобиля, а сердце щемит от счастья. «Меня любят» – выстукивает оно.

Как же здорово, когда тебя слушают без насмешки, ловя каждое слово, когда хочется раскрыть душу, а не запирать ее на сотню замков.

Машина останавливается, и я начинаю озираться по сторонам, пытаясь определить наше местоположение:

– Где мы?

– В парке Ленина, – Кир достает из багажника сумку. – Мы в Старом Городе. Прости, наверное, лучше было бы пойти в кафе, погодка уже не та...

Выбравшись из машины, и получив полный обзор, заключаю, что место вокруг больше походит на лес, чем на парк. Но, присмотревшись, я замечаю железные прутья, пригнутые к земле – все, что осталось от кованой ограды. Мы, взявшись за руки, идем вдоль тропинки, ведущей вглубь лесопарка. Выйдя на небольшую полянку, Кир выбирает более-менее чистое место близ деревьев и расстилает клетчатое стеганое одеяло.

– Раньше центр города находился севернее, а это был центральный парк, – Кир жестом руки обводит окружающие нас деревья. – Но из-за природных катаклизмов – вроде бы землетрясений – люди решили перенести здание городского совета, а вместе с ним и весь город.

Окинув взглядом, окружающие нас деревья, пытаюсь представить как это место выглядело, будучи парком – с ухоженными тропинками, снующими туда-сюда людьми и, конечно же, с красивой под два метра оградой.

– Вон там, видишь? – он указывает на темные рваные силуэты меж деревьев, – Эти заброшенные дома – все, что осталось от Старого Города. Мой дед жил в одном из этих домов. Если хочешь, мы можем сходить туда, но сначала… – парень встает. – Я схожу за хворостом, и мы приготовим что-нибудь на костре.

– Я с тобой, – вызываюсь я, но Кир качает головой.

– Побудь здесь, посторожи вещи, вокруг полно охотников за вкусной едой. Я мигом, – быстрый поцелуй прожигает насквозь, не давая опомниться и возразить. И вот уже Кир идет по тропинке, уходящей вглубь леса.

Я провожаю его спину грустным взглядом: мне совсем не хочется оставаться одной, даже ненадолго. Ведь стоило ему уйти, в голову снова прыгнуло сегодняшнее утро. И чего это я так часто о нем думаю? Хотя Теон и не придал большое значение моему поступку, это не значит, что я так просто смогу об этом забыть. Конечно, это не такая уж и глобальная трагедия, но все же... Почему? Я все никак не могу прогнать охватившее меня тогда чувство, когда кончики пальцев коснулись его щеки. Чувство покоя, словно я, наконец, обрела то, что искала. Возможно, это потому что, пытаясь коснуться Связи, ощутить Septimus Sensu, я не сразу смогла сопоставить физические ощущения и то, что себе вообразила. Вот глупость, разве можно физически нащупать Связь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Стараясь отвлечься, я ложусь на плед, так, чтобы в поле зрения осталась тропинка, по которой Кир ушел в лес. Солнце далекими и уже прохладными лучами обнимает приготовившуюся ко сну землю, словно прощаясь с ней – не скоро еще я смогу ощутить ласковое дуновение теплого ветерка на своем лице. Закрыв глаза, вслушиваюсь в пение птиц и представляю себя гуляющей по парку Старого Города, где не смолкает веселый гул, перемешиваясь с голосами природы. Меня клонит в сон, и я почти засыпаю, когда услышу шорох.

Открыв глаза, начинаю озираться по сторонам, чтобы определить источник шума: цепляю взглядом силуэт в черном, стоящий подле старого тополя у края тропы.

– Кто Вы? – спрашиваю я, но фигура молчит.

Тревога тонкой струйкой начинает вливаться в мое сердце. Человек разворачивается, чтобы уйти.

– Постойте! – вскакиваю на ноги и кидаюсь к тропе, но только я настигаю незнакомца, он исчезает, и через секунду появляется в нескольких метрах от меня на тропинке, уходившей дальше в лес.

Следую за ним, не отдавая себя отчета в том, что оставляю вещи без присмотра и что могу заблудиться. Почему-то кажется, что этот странный человек пришел в парк ради меня, и он хочет мне что-то сказать или показать. Я иду за ним по пятам, держась чуть поодаль – вдруг он опять решит исчезнуть – не прекращая бросать подозрительные взгляды на его потрепанный дорожный плащ. Поляна, на которой мы организовали место для пикника, давно скрылась из виду, а петлявшая меж деревьев тропа совсем сбила меня с толку – я уже не могу определить, в какую сторону идти, чтобы вернутся назад. Я останавливаюсь, решая повернуть мне назад или нет. Незнакомец тоже замер. Ждет моего решения? От этого становится жутко, будто окружившие деревья подступают на шаг ближе, заманивая в ловушку.

От испуга делаю шаг назад, а фигура в этот момент поворачивается ко мне лицом.

– Иди за мной, – низкий мужской голос нарушает тишину.

– Куда? – спрашиваю я, тень от капюшона не дает мне разглядеть черты его лица, но голос кажется смутно знакомым.

Мужчина не отвечает, лишь продолжает идти вперед сквозь чащу. Солнце скрывается в густой кроне, медленно двигаясь к закату, когда мы выходим на свободное от деревьев пространство. Я поддаюсь вперед, чтобы лучше осмотреться. Мои глаза останавливаются на камне у края обрыва, куда опускается мой странный спутник. Я подхожу ближе, испещренный рытвинами и бороздами склон ведет прямо в непроходимую чащу, над которой возвышается огромная темно-зеленая площадка, с теснившимися на ней высокими деревьями.

– Что ты видишь? – спрашивает незнакомец.

– Кто Вы? – отвечаю вопросом на вопрос. – Как ваше имя?

– Имя? – повторяет он. – У меня его нет.

– То есть как? – изумляюсь я.

– Имя нужно тем, у кого есть тот, кто будет произносить его вслух, – отзывается незнакомец. – У меня таких людей нет. Имя мне не нужно.

– Но как же, – возражаю я, – жить без имени? Вот я встретила Вас, мне нужно Вас как-то называть.

– Ты права, тебе нужно мое имя, а мне – нет, – отвечает мужчина, в конец меня запутав. – Скажи лучше, что ты видишь?

– Ну... дубовая роща… – чувствую, как смятение охватывает меня с ног до головы.

– Ты ошибаешься, – незнакомец поднимается, проведя рукой по воздуху: картина тут же меняется, и я вижу замок, в котором провела все свое детство.