Секреты великих ораторов. Говори как Черчилль, держись как Линкольн - Джеймс Хьюмс

СЕКРЕТ ГОСТИНИЧНОГО МЕНЕДЖМЕНТА ПРОСТ. ЕГО ЛЕГКО МОЖНО ВЫРАЗИТЬ ОДНОЙ ФРАЗОЙ: [пауза] наука бизнеса — это наука сервиса.

Подсветите удачную фразу, как неоновую рекламу

И президент Франклин Рузвельт, и президент Джон Кеннеди использовали тактику подготовки момента, чтобы сделать еще выразительнее фразы в своих инаугурационных речах и превратить их в самые запоминающиеся высказывания своего времени. Вот что сказал Франклин Делано Рузвельт в марте 1933 года:

ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ ЕЩЕ РАЗ ВЫСКАЗАТЬ МОЕ ТВЕРДОЕ УБЕЖДЕНИЕ: единственное, чего следует по-настоящему страшиться, — это страх.

Почему Рузвельт использовал слова «мое твердое убеждение»? Стоит ли это понимать так, что остальные важные вещи, о которых он упомянул в своей инаугурационной речи, не столь важны и незыблемы для него? Нет, просто высказанная фраза была очень важна для Рузвельта. И он привлек к ней внимание, точно самолет, выписывающий слова на голубом небе.

Как Джон Кеннеди подал свою самую известную фразу?

ПОЭТОМ)/ ДОРОГИЕ АМЕРИКАНЦЫ [пауза], не спрашивайте, что страна может сделать для вас, — спросите, что вы можете сделать для своей страны.

Кеннеди произнес эти слова в середине своей инаугурационной речи, чтобы настроить аудиторию и привлечь ее внимание. Это был подготовительный ход Джона Кеннеди, позволивший ярким светом осветить его ключевую фразу.

Добавьте огня с помощью подготовки момента

Такую тактику подачи ключевой фразы на протяжении столетий использовали великие ораторы. Демосфен, величайший афинский оратор, использовал эту технику в 341 году до Рождества Христова, предупреждая своих слушателей о Филиппе Македонском:

И ХОТЬ, МОЖЕТ БЫТЬ, НЕОЖИДАННО ТО, ЧТО Я ХОЧУ СЕЙЧАС СКАЗАТЬ, НО ОНО ВЕРНО: самое плохое, что было у нас в прошлом, оказывается для будущего самым благоприятным[55].

В любые исторические эпохи политики пользовались структурирующей вводной фразой для овладения тем вниманием публики, которого достойны выбранные ими ключевые фразы. Уинстон Черчилль подчеркнул свою самую известную ключевую фразу (в своей первой речи на посту премьер-министра) тоже с помощью подготовки.

Я ХОТЕЛ БЫ СКАЗАТЬ ПАЛАТЕ, КАК Я СКАЗАЛ ТЕМ, КТО УЖЕ ВОШЕЛ В ПРАВИТЕЛЬСТВО [пауза]: мне нечего предложить вам, кроме крови, тяжкого труда, слез и пота.

В своем Геттисбергском послании Авраам Линкольн представил заключительную часть с помощью подготовительной вводной фразы.

МЫ ЗДЕСЬ ДОЛЖНЫ ТОРЖЕСТВЕННО ЗАЯВИТЬ [пауза], что они погибли недаром, и что наша нация с благословения Господа обретет новое возрождение свободы, и что правительство народа, управляемое народом и для народа, никогда не исчезнет с лица земли.

А как Патрик Генри, величайший оратор времен борьбы за независимость, подготовил аудиторию к бессмертным словам? Тоже с помощью подготовительной фразы:

НЕ ЗНАЮ, ЧТО СКАЖУТ ДРУГИЕ, ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ МЕНЯ [пауза] — дайте мне волю или дайте мне смерть!

Готовьте момент

Из всех речей, произнесенных в начале XX века, самой знаменитой стала речь Уильяма Дженнингса Брайана «Золотой крест». Его ораторское мастерство привело к уходу демократов из власти в 1896 году и привлекло внимание к малоизвестному на тот момент 30-летнему конгрессмену, выдвинувшему свою кандидатуру на президентский пост. Его речь была такой зажигательной, что он повторил ее сотни раз за последующие пятнадцать лет во время поездок по стране. Между прочим, именно речь Брайана «Золотой крест» стала первой речью, полностью записанной на фонограф.

ОТВЕТИМ ВСЕМ ТЕМ, КТО ТРЕБУЕТ ЗОЛОТОГО СТАНДАРТА, СКАЗАВ ИМ: вам не удастся надеть на трудящегося терновый венец, вам не удастся распять человечество на кресте из золота[56].

Современник Брайана Теодор Рузвельт тоже использовал подготовку момента, чтобы представить памятное изречение, определявшее его жизненную философию:

Я ПРИЗЫВАЮ ВАС, СООТЕЧЕСТВЕННИКИ [пауза] — итак, наша страна призывает нас не к легкой жизни, а к жизни, полной напряженных усилий.

Исключение — Рейган

Великий мастер общения Рональд Рейган, на мой взгляд, недостаточно представлен в последнем выпуске всеамериканского цитатника «Bartlett’s Familiar Quotations». Его поклонники могут приписать это политическими пристрастиям составителей, но это можно объяснить и присущим Рейгану отвращению ко всяческим ораторским трюкам. В первой инаугурационной речи Рейгана, написанной Тони Доланом, имелась ключевая фраза, рассчитанная на эффект эхо:

Если мы любим свою страну, как же мы можем не любить живущих в ней людей.

Выпивая как-то раз с Доланом в Хей-Адамсе в Вашингтоне, я предложил предварить эту фразу таким подготовительным предложением:

ПОЭТОМУ, МОИ ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ, Я ГОВОРЮ ВАМ [пауза]: если мы любим нашу страну…

Долан покачал головой и сказал: «Губернатор не любит такого рода штучки. Ему кажется, что это делает его похожим на сенатора Клэгхорна». (Клэгхорн — политик-пустозвон, герой радиошоу Фреда Аллена 1930-1940-х годов.) И это верно: начиная свои выступления словами «Итак, мои дорогие сограждане», или «Позвольте мне сказать вам», или «А теперь, леди и джентльмены», вы рискуете оказаться похожим на депутата-провинциала, утомляющего аудиторию бесконечными разглагольствованиями.

У Рейгана был собственный тест на качество речей. Он представлял, что разговаривает со своим парикмахером Джеком из Санта-Барбары. Ему нравилось говорить так, как люди обычно разговаривают друг с другом за обедом или болтают с соседом через забор.

Рейган с презрением относился к яркой риторике, которой были наполнены речи Кеннеди, написанные Тедом Соренсеном. Он никогда не сказал бы: «Так что, дорогие мои американцы, никогда не спрашивайте, почему…» Для Рейгана такая фраза звучала чересчур слащаво и высокопарно. Поэтому он никогда не пользовался дополнительными инструментами выделения своих ключевых фраз, жертвуя таким образом запоминаемостью в пользу создания более доверительной атмосферы.

В речи должен быть только один подготовительный момент

Я не рекомендую вам злоупотреблять описанным в этой главе механизмом привлечения внимания к фразам и цитатам.

Вполне достаточно использовать подготовительную фразу один раз за все выступление или речь, и использовать ее только для той фразы, которая должна оставаться в памяти слушателей как можно дольше.

Используйте подготовительный момент только один раз за все выступление и только для той фразы, которую хотите надолго закрепить в памяти слушателей.

Мощный финал

Велико искусство правильно начать, Но поистине великое искусство — правильно завершить.

Генри Лонгфелло

В ходе президентской кампании 1960 года Джон Кеннеди выступал на митингах в аэропортах разных городов страны. На каждой площадке перед ангарами он должен был произнести краткую речь, подготовленную его спичрайтером Тедом Соренсеном. В руках у Кеннеди был отпечатанный текст с набросками речи, а внизу от руки было нарисовано солнце. Оно означало, что пора переходить к такой стандартной концовке:

На закрытии Конституционного конвента старейшего делегата Бенджамина Франклина попросили поставить свою подпись первым. В передней части зала стояло кресло, и в нем сидел председательствующий генерал Вашингтон. Спинка кресла представляла собой стилизованное изображение солнца с лучами, наполовину скрывшееся за горизонтом. Франклин сказал: «Были времена, когда я считал это солнце заходящим за горизонт, но теперь точно знаю: это восходящее солнце, солнце нового времени для Америки, новая заря свободы».

В речах, которые Соренсен готовил для Кеннеди, он использовал еще один рисунок — свечу. Изображение свечи означало другую стандартную концовку:

Однажды в 1780 году в Хартфорде, в Коннектикуте, среди бела дня небеса из голубых стали темно-серыми, и к полудню в городе стало так темно, что верующие — а в те времена все были верующими — пали на колени и принялись молиться, решив, что грядет конец света. В этот день в Палате делегатов было назначено заседание.

Поскольку в городе началось столпотворение, многие явились на заседание с опозданием. Спикер Палаты, полковник Давенпорт, поднялся и, когда шум утих, начал свою речь такими словами: «Судный день либо настал, либо не настал. Если он не настал, нет причины опаздывать. Если настал, то пусть Господь найдет меня исполняющим свой долг. Поэтому я приму меры, чтобы сюда доставили свечи, дабы осветить этот зал демократии».