Глаз бури - Тэд Уильямс

- Рыбий знак Ордена Манускрипта, - сказал Бинабик. - Моргене привязывал это к ноге воробья вместе с запиской, о которой я говаривал раньше. Конец записки разъяснял, что это для тебя.

Саймон поднял кольцо, пытаясь поймать отблеск тусклого солнечного света.

- Я никогда не видел этого у Моргенса, - сказал он, слегка удивленный, что кольцо не вызывает никаких воспоминаний. - Такие были у всех членов Ордена? И как я могу носить его? Я едва могу читать. И пишу не очень-то грамотно.

Бинабик улыбнулся:

- У моего наставника не было такого кольца, по крайней мере я никогда его не видел. Но Моргенс имел желание, чтобы оно было у тебя, и такого разрешения с несомненностью достаточно.

- Бинабик, - сказал Саймон, прищурившись. - Там внутри что-то написано. - Он поднес кольцо к глазам, чтобы рассмотреть получше. - Я не могу прочитать.

Тролль сузил, глаза.

- Это было написано на каком-то языке ситхи, - сказал он, поворачивая кольцо, чтобы разглядеть его внутреннюю сторону. - Это трудно прочитывать, потому что очень мелко, и еще я не знаю этого стиля. - Бинабик посмотрел еще раз.

- "Дракон" означивает это, - прочитал он наконец. - А этот, я предполагаю, "смерть"… Смерть Дракона?.. Смерть и Дракон? - тролль посмотрел на Саймона и пожал плечами. - Я не имею понимания, что это может означивать. Я не имею такого знания. Это какая-то выдумка твоего доктора, я предполагаю, или, может быть, фамильный девиз? Ярнауга может иметь в прочитывании больше успеха.

Кольцо легко скользнуло на третий палец правой руки Саймона, как будто было нарочно сделано для него. Но Моргенс был таким маленьким! Как он мог это носить?

- Ты думаешь, это волшебное кольцо? - внезапно спросил Саймон, нахмурившись, словно заклятья летали вокруг золотого ободка, как роящиеся пчелы.

- Если и так, - с насмешливой мрачностью сказал Бинабик, - Моргенс не вкладывал никакой инструкции для его употребления. - Он покачал головой. - Я предполагаю, что это имеет малую вероятность. Просто подарок от человека, который любил тебя.

- А почему ты отдал его мне именно сейчас? - спросил Саймон, чувствуя, что у него щиплет в глазах, и изо всех сил пытаясь подавить слезы.

- Потому что я имею должность уходить завтра и продвигаться на север. Если ты захочешь оставаться здесь, у нас может не быть случая снова видеть друг друга.

- Бинабик! - Напряжение увеличилось. Сейчас Саймон чувствовал себя маленьким мальчиком, которого толкают то в одну сторону, то в другую ссорящиеся взрослые.

- Это только правда. - Круглое лицо тролля теперь было совершенно серьезным. Он поднял руку, останавливая дальнейшие расспросы и протесты. - Теперь тебе надо иметь решение, мой дорогой друг. Я еду в страну, где много снега и льда, чтобы выполнять дело, которое может оказаться просто глупостью и может стоить цену жизни для дураков, взявшихся за него. Те, кто будет оставаться в этом месте, будут очень испытывать большую злость армии короля. Я питаю страх, что это пагубный выбор. - Бинабик мрачно покачал головой. - Но, Саймон, выберешь ты идти с нами или останешься здесь, биться за Наглимунд - и принцессу, - мы все равно будем очень добрыми друзьями, да?

Он поднялся на цыпочки, чтобы похлопать Саймона по плечу, потом повернулся и пошел через двор к архивам.

***

Саймон застал ее в одиночестве. Она бросала камешки в замковый колодец. На ней был хорошо защищающий от холода тяжелый дорожный плащ с капюшоном.

- Здравствуйте, принцесса, - сказал он. Она взглянула на него и грустно улыбнулась. Сегодня она почему-то выглядела гораздо старше своих лет, совсем как взрослая женщина.

- Привет, Саймон, - облачко дыхания морозным туманом закрыло ее лицо.

Он начал было сгибать колено для глубокого поклона, но она уже отвернулась. Еще один камешек со стуком упал в колодец. Он решил сесть рядом, что было бы вполне естественно, но единственным пригодным для этого местом был край колодца, так что Саймон мог либо оказаться в неловкой близости к принцессе, либо сидеть, повернувшись к ней спиной. Лучше уж было оставаться на ногах.

- Как вам тут живется? - спросил он наконец.

Она вздохнула.

- Мой дядя обращается со мной так, как будто я сделана из яичной скорлупы и паутинок и могу разбиться вдребезги, если подниму что-нибудь тяжелое или кто-нибудь толкнет меня.

- Я уверен… Я уверен, что он просто хочет, чтобы вы были в безопасности. Вы совершили очень рискованное путешествие, прежде чем попасть сюда.

- Мы, кажется, путешествовали вместе, но никто не ходит за тобой и не следит, как бы ты не ободрал коленку. Они даже учат тебя владеть мечом!

- Мири… Принцесса! - Саймон был шокирован. - Но вы же не собираетесь сражаться с мечом в руках, верно?

Она посмотрела на него, и глаза их встретились. На мгновение взгляд ее засиял, как полуденное солнце, и какая-то необыкновенная решимость была в нем; почти сразу же принцесса опустила глаза.

- Нет, - сказала она. - Наверное нет. Но, о, я действительно хочу сделать хоть что-нибудь!

Саймон с удивлением услышал подлинную боль в ее голосе и вспомнил в этот момент, какой она была во время подъема к Переходу - безропотная, сильная, самый надежный спутник, какого только можно было пожелать.

- Что… что вы хотите делать?

Она снова-подняла глаза, довольная тем, как серьезно он спросил об этом.

- Ну, - начала она, - ты ведь знаешь, что Джошуа никак не может убедить Дивисаллиса, что его господин, герцог Леобардис, должен поддержать принца в борьбе с моим отцом. Дядя мог бы послать меня в Наббан!

- Послать вас… в Наббан?

- Ну конечно! - Она нахмурилась. - По материнской линии я происхожу их дома Ингадаринов, это очень знатный наббанайский род. Моя тетя замужем за Леобардисом. Кто же лучше меня может уговорить герцога? - Она выразительно всплеснула затянутыми в кожаные перчатки руками.

- О… - Саймон не знал, что и сказать. - Но Джошуа, наверное, думает, что это будет… будет… я не знаю. - Он подумал. - Я хотел сказать, что, может быть, дочери Верховного короля не следует устраивать заговор против него?

- А кто лучше меня знает Верховного короля? - Она уже сердилась.

- А вы… - Он осекся, но любопытство все-таки победило. - Что вы чувствуете к своему отцу?

- Ты хочешь сказать, ненавижу ли я его? - В ее голосе звучала горечь. - Я ненавижу то, чем он стал. Я ненавижу то, на что его толкают люди, которые окружают его. Если его сердце вдруг смягчится и он увидит, что творит, и раскается - что ж, тогда я снова смогу любить его.

Целая процессия камешков отправилась в колодец. Саймон молча стоял рядом, чувствуя себя крайне неловко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});