Свадьба отменяется. Смотрины - Вера Чиркова

– Лорд Кайд, – на негромкий окрик капитана обратил внимание только сам Дорд да встревожившийся Эртрайт. Северные гости, радушно приглашённые лжегерцогом отобедать вместе с ним, дружной стайкой потянулись за лакеем, посланным мажордомом показать умывальни.

– Я вас слушаю, – официально кивнул герцог приостановившись, – в чем дело?

– Я хотел бы для начала предложить перейти на «ты»… надеюсь это не выглядит с моей стороны слишком большой наглостью? – Брант всё время путался в обращениях, привычка разговаривать с Дордандом на «ты», невольно подталкивала к такому же вольному обращению в отношении его секретаря.

– Я и сам хотел это предложить. – Герцог доброжелательно улыбнулся, ему было ещё труднее все время помнить о своём новом статусе.

И это просто чудо, что в суматохе капитан не заметил пары мелких оговорок. Или предпочёл не заметить, как склонен был думать теперь секретарь.

– У меня есть к вам… извини, к тебе, просьба: осторожно намекни герцогу, что неплохо бы предложить северной принцессе погостить во дворце. – Капитан даже вспотел, выговорив эту необычную просьбу, однако, проклиная наглую Тренну, потребовавшую от него такой услуги, Брант не мог не признать её правоты.

– Я могу… разумеется, намекнуть… – насторожился герцог, – но должен буду ему пояснить… с чего это я считаю принцессу Рашильду достойной особого расположения.

– Меня за них тоже попросили, – с отвращением процедил Брант, – и никакой возможности отказать не оставили, хотя есть в этом и выгода: в случае чего воины принцессы встанут на сторону Дорда.

– А их много? – Сообщение о мнимой опасности не так сильно заинтересовало герцога, как численность северян.

– Всего шестеро… с теми двумя, что пошли мыть руки, но они стоят двух десятков.

– И где остальные? – Дорд уже принял решение, догадавшись по прозрачному намёку капитана, от кого исходило такое предложение.

– Сидят за воротами… – тяжело вздохнув, сказал капитан, – мои люди выяснили, что они въехали в город на рассвете и успели лишь позавтракать в харчевне да нанять переводчицу. Кстати… вы… ты ЕЁ видел?

– Видел, – так же хмуро кивнул Дорд, – иди скажи, чтобы воинов поселили в казарме. А насчёт принцессы я поговорю с герцогом.

– Ну, что там случилось?! – нетерпеливо зашептал Райт, когда брат догнал его в дверях столовой.

– Пригласи Рашильду поселиться в гостевых комнатах первого этажа, – тайком оглянувшись, чтобы убедиться в безопасности, так же тихо приказал герцог. – Поговорим позже.

– Это ты замечательно придумал! – неожиданно расцвёл довольной улыбкой Эртрайт. – Я и сам хотел тебя попросить… по-моему, у них туговато с деньгами.

– Король Редверрик довольно богат, хоть и прижимист, у него должны быть деньги… – засомневался Дорд, – никогда не поверю, чтобы он отпустил дочь без солидной суммы.

– Я тоже думаю, что-то тут нечисто. – Глаза Райта заговорщицки заблестели. – Нужно будет разузнать…

– Тсс, идут. – Дорд ни на миг не переставал поглядывать по сторонам, всё больше чувствуя себя загоняемым в западню зверем.

Северяне вошли в столовую и остановились, видимо, не совсем уверенные в своем знании местных обычаев. Райту, вопросительно оглянувшемуся на секретаря, ничего не оставалось, кроме как повторить приглашение мажордома.

– Прошу, садитесь, – проклиная в душе высокомерные и занудные правила, которые всегда нагоняли на него сон, попросту объявил лжегерцог, заметив, что принцесса умудрилась переодеть кофточку, теперь она была в тонкой полотняной блузе, вышитой с большим мастерством.

Один из её спутников подхватил свою госпожу под локоть и подвел к соседнему с герцогским креслу, помог сесть, затем непринужденно устроился рядом.

Дорд немедленно занял кресло с другой стороны от брата, памятуя о клятвенном обещании, данном накануне, не бросать его одного среди девиц.

Второй телохранитель принцессы мгновенно оценил диспозицию, ловко уцепил под руку Милли и повел прямо к Дорду. Девушка как-то встревожилась, попробовала вырваться, но очень быстро смирилась – ручищи северных воинов даже издали внушали уважение и опасение. Наблюдающим со стороны легко было догадаться, каково это, попытаться вырваться из таких тисков.

По эквитанскому обычаю сначала подали супы, как обычно, несколько видов: мясной, рыбный, грибной, куриный, овощной и ещё бог знает какой. Во все супницы Райт никогда не заглядывал, твёрдо определив для себя, что первых трёх-четырех разновидностей ему вполне достаточно, чтоб разнообразить своё меню.

– Какой вы любите суп? – вежливо поинтересовался лжегерцог, сделав знак лакею, чтобы ему налили грибного. Есть при девушке вареную рыбу почему-то показалось не совсем удобно.

Вернее, совершенно неудобно: после того как в детстве Райт подавился костью, он предпочитал расковыривать попадающиеся в супе кусочки рыбы на мелкие лохмотки.

– Райт, теперь повара вынимают даже мельчайшие кости и вообще выбирают для супа особые сорта рыбы, – сердился на такое чрезмерное осторожничанье Дорд, однако брат кротко говорил: «Угу» – и упорно продолжал ковырять рыбу.

Сказать можно что угодно, но он-то точно знает: бывают такие подлые кости, которые не найдёт ни один повар.

– Такой, – с сильным акцентом храбро объявила принцесса, с сомнением поглядывая на густую тёмную жидкость, которую наливал в тарелку герцога лакей.

– Осмелюсь дать вашему высочеству совет, – немедленно встрепенулась мрачная Милли, – возьмите суп с гусиными фрикадельками, он похож на ваше хосото, если налить погуще.

– Такой! – упрямо повторила Рашильда и заслужила огорчённый взгляд Милли и одобрительный Райта, ценившего в людях способность отстаивать собственное мнение.

Сидевший рядом с Милли северянин склонился к её уху и что-то вопросительно пробубнил по-лурдски.

Милли так же тихо ему ответила, виновато кося глазами на принцессу, и Дорд, расслышавший всё до словечка, но ничего не понявший, в который раз за последние дни расстроенно стиснул зубы. Очень удобно, оказывается, ему было мгновенно узнавать про всех и про всё, когда рядом находился Гизелиус, говоривший на всех языках континента. Его, Дорданда, терпения хватило на изучение только трёх, считая родной. Вторым был имгантский, третьим – ошемское наречие, на котором с различными вариантами говорили жители объединённых степных кагалов.

– Гали, – впервые за все время братья услышали голос северянина в полную силу, – возьми хосото, его светлость будет кушать паш.

Дорд с Райтом невольно переглянулись: воин говорил по-эйтански так же чисто, как коренные жители.

– О… – Принцесса, упрямо поджавшая губки при первых словах сородича, растерянно охнула и перевела вопросительный взгляд на герцога. – Ты… паш?

– Я герцог, – мгновенно скаламбурил Райт, – поэтому могу быть, кем хочу… а что такое странное я, по-вашему, кушаю? Это грибной суп с луком и картошечкой, очень вкусно…

– Паш… – уныло подтвердила принцесса и ещё огорчённее вздохнула, показывая лакею на супницу с грибным супом, – такой.

– Может… госпожа переводчица объяснит нам, в чём все-таки дело, – не выдержав, процедил Дорд ледяным тоном, обозлясь на всезнающую шпионку, ведущую нечестную игру.

– Извините… разумеется, – голос Милли снова был кротким и виноватым, – я не ожидала такой случайности и не предупредила заранее. В лурденских лесах и ущельях в тёплое время года бывает просто море грибов… ими кормят оленей и овец. Люди тоже едят… но лишь самые бедные и нищие… только те, кто не хочет или не может работать. У всех остальных хватает средств, чтобы на столах всегда были мясные и рыбные блюда. Жареные грибы называются паш… по аналогии со словом пашен – запах. Невозможно скрыть, когда человек готовит грибы, они пахнут на три двора в округе.

– Теперь понятно. – Райт, уже проглотивший несколько ложек супа и нашедший его замечательным, тоже не собирался отступать от своих привычек.

Хватает ему и того, что любимые рулетики должен есть втихую, как воришка.

– Кстати… – с невольным уважением покосившись на невозмутимо работающего ложкой герцога, решила добавить ясности ученица Тренны, – в Лурдении не вызревает картошка и поэтому считается немыслимым деликатесом, как и местные фрукты.

– Вот! – многозначительно поднял вверх палец Райт. – У них бедняки жарят грибы, а у нас картошку и кормят свиней опавшими яблоками.

– Ты паш корош, – осторожно пригубив с ложки незнакомое блюдо, сделала вывод принцесса и активно включилась в уничтожение супа.

Райт едва не подавился смехом и торопливо уткнулся в тарелку, пытаясь взять себя в руки.

Спутники Рашильды с невозмутимыми лицами решительно потребовали хосото. Лакей, внимательно прислушивающийся к разговору, сообразительно выловил им из супницы самую гущу и получил за это одобрительный взгляд Монрата, бдительно наблюдающего за происходящим со стороны.