Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич

— Так, где ты его нашла, Ира?

— Это не я его нашла, а он меня. Представляете, парень в семнадцать лет организует ВИА, устанавливает в нем железную дисциплину, да такую, что все считают это естественным положением вещей. Представляете, девочки, никаких обид, никакой ревности, никаких интриг!!!

— Фантастика! А ты ему, зачем нужна?

— Юрий, как и ребята, не знали элементарной нотной грамоты. Но знаете, как они учатся? Я с ними занимаюсь с конца августа, и твёрдо уверена, что через год они запросто смогут сдать все спецпредметы за курс музучилища. Ну, почти.

— И это тоже твой Юрий организовал?

— И он тоже, но и ребята подобрались фантастические. Вы же слышали? Так ли играют первокурсники консерватории? По-моему, хуже моих ребят.

— Так как вы встретились? Или это тайна?

— Ну, какая тайна… Мой племянник пригласил, Гена. Кстати, Гена покинул ВИА, не выдержал бешеного темпа.

— А ты?

— А я, когда услышала песни Юрия, была согласна на всё. А тут и директор школы предложил просто сказочные условия.

— Какие?

— Часы музыки, внеклассную работу и ВИА в школе, да ещё в клубе формальную должность. А самое главное, двухкомнатную квартиру, представляете?

— С удобствами в огороде. — насмешливо и завистливо хмыкнула брюнетка.

— Ой, девочки, да вы знаете, какой ремонт мне устроил Юрий? Провёл воду, установил титан из вагона, так что горячая вода у меня имеется. Устроил канализацию. У меня ванна, да не простая, а с гидромассажем.

— Это что за чудо?

— В стенках ванны насверлены дырочки, куда вставлены форсунки. Под ванной насос, который гоняет воду. В общем, лежишь в ванне, а тебя со всех сторон омывают струйки воды. Это такой приятный массаж… не передать словами. А ещё у меня сауна и водяное отопление в доме. Сказка!

— Невероятно! И это в семнадцать лет? Погоди, он сам всё делал?

— Он руководил. Как-то вдруг оказалось, что с директорами разных организаций Юрий оказался на короткой ноге. Рабочих ему выделяют. Впрочем, Юрий и сам может сделать всё что угодно. Глюкофон он делал на моих глазах.

— Мальчик просто чудо! Ира, скажи откровенно, он твой любовник?

— Как ты могла такое подумать, Лариса? Он мой ученик!

— А я бы ему дала! — страстно прошептала молчавшая до этого блондинка — Хоть сейчас, невзирая ни на какие последствия!

— Зоя, не болтай глупостей! — шикнула на неё Ирина Сергеевна.

— Никаких глупостей! — поддержала подружку вторая блондинка — Ира, отдай мне его! Это ведь такой… такой!!! Талант, хозяин. Да он ещё и хищник! Как он оглядывал зал, когда вы вышли! Он явно хотел кого-то убить! Ира, он Витольда хотел убить? Так ему и надо, подлецу! Хотя нет, Ира, попроси своего Юрия, чтобы он не убивал Витольда. У подлеца судьба куда страшнее, ты же знаешь, что он женился по залёту?

— На ком?

— На Крысе-Анфисе.

— Маршальской внучке?

— На ней. Будь спокойна Ира! Крыса-Анфиса и за твои слёзы отомстит, и за мои, и за Надькины. Она его втопчет в могилу, а потом ещё и спляшет на ней.

— Я не могу поверить, что ты не одарила вниманием этого юношу. — снова вступила брюнетка — Сознайся, Ира, у вас что-то было? После всего, что он для тебя сделал? Да он уже фактически вернул тебя в искусство, а ты не одарила его и капелькой сладкого?

— Не болтай глупостей, сумасшедшая. Юрий всего лишь школьник, ничего у нас не было, и нет.

— Ага-ага! А у самой-то как глазки загораются! Ой, повезло тебе, подруга!

— У нас исключительно творческие отношения. — сухо парировала Ирина Сергеевна, и подружка почувствовала её недовольство.

— Я о них и говорю. Согласись, концертную программу из романсов на стихи Цветаевой он тебе подарил, а это ой как дорого стоит. А ещё новейший инструмент. Сам-то барабан пока собой не представляет ничего особенного, но звучит свежо, необычно. Слушай, а может твой Юрий и мне пару-тройку песен отдаст? Много я заплатить не смогу, но, сколько сумею. Меня в ресторане ценят, может, подбросят сколько-нибудь.

— Хорошо, я поговорю.

— А костюмы у вас? Это же просто чудо! Я слышала, что их шил твой Юрий?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Тоже. Уж такой он талантливый. А ещё его сестра, Лена, она играет на аккордеоне. И сколько раз повторять, Юрий не мой, он сам по себе… к сожалению.

За дверью стихло.

— Ой, что-то я спьяну заболталась. Схожу-ка я кое-куда.

В три гигантских прыжка я оказался за углом, где спустя минуту, ну совершенно случайно, столкнулся с Ириной Сергеевной, и вытянувшись по стойке смирно взял под козырёк:

— Ирина Сергеевна, вся группа в комнатах, собираемся на ужин, ждём только Вас.

— Юрий, мы же вроде бы перешли на «ты»? — Ирина Сергеевна ласково провела ладонью по моей щеке — Ой, а у тебя оказывается, щетина появилась. Колючая!

— Ирина Сергеевна! — официальным тоном говорю я — Извините мне тон, который я себе позволил давеча. Я просто хотел помочь Вам справиться с душевным волнением.

— Нет, ты всё-таки железный болван! Чугунный! — в сердцах шипит юная женщина.

— Чугунные — они бабы. Чугунными бабами разрушают старые дома.

— Как-как?

— Привязывают к экскаватору, и с размаху лупят по стенам.

— Тьфу! Опять ты со своими шуточками! И опять увёл разговор непонятно куда.

— Пойдёмте ужинать, Ирина Сергеевна.

— А я не хочу! И не буду! — капризничает она как маленькая девочка

— Есть такое слово: Н-Н-НА-А-ДА! — скорчив страшную рожу, рычу я, и Ирина Сергеевна смеётся.

Кризис преодолён, можно жить дальше.

* * *

На следующий день у нас концерт в том же зале. Зрителей, даже на первый взгляд, значительно больше. В проходах стоят дополнительные стулья, а позади заднего ряда поставили какие-то древние скамейки. Реагируют на нас исключительно тепло, публика открытая, доброжелательная, и это безумно приятно.

После концерта в гримёрке, а позже и в общежитие к нам с Ириной Сергеевной идут и идут гонцы от ресторанных и прочих оркестров и групп, и всем нужно одно: наши песни. Мы никому не отказываем, всех переадресовываем в ВААП и комиссию по культуре: песни зарегистрированы и по закону ими может пользоваться любой желающий, за долю малую.

Любопытно, но среди нескольких десятков потенциальных покупателей промелькнуло несколько человек из Ленинграда, Одессы и Геленджика. Как их занесло в такую даль, в самое сердце Сибири, решительно непонятно.

А с утра нас вызвали в консерваторию, что называется «с вещами», то есть, с инструментами. Даже предоставили автобус — страшненького вида довоенный рыдван, скрипучий, тряский, но довольно бодрый.

В небольшом зале нас сразу пригласили на сцену, а когда мы кое-как разместились, в зал вошла и расселась в третьем ряду группа чрезвычайно солидных мужчин и женщин. Главой группы, по всей видимости, был холёный мужчина в шикарной импортной тройке. Пижон. Даже на сцену донесло аромат его французского парфюма.

— Дорогие ребята, прошу вас не волноваться, и играть как обычно. Ваши выступления наделали много шума, поэтому мы хотим принять решение о возможности сотрудничества музыкального училища при консерватории и вашего коллектива. Сразу скажу, что такими предложениями мы не разбрасываемся, фактически вы первый за всю историю консерватории коллектив, которому мы хотим это предложить.

Ребята на сцене замерли. Глаза Ирины Сергеевны сделались вдвое больше и остекленели. Ещё бы! Её-то никто не удосужился предупредить об интригах, в центре которых ей неожиданно довелось оказаться.

Ничего! Меня-то смутить не так легко. Командую:

— Ну-ка ребята, собрались, открыли второй лист, первым номером будет «Всё только начинается». Солируют Фая и Валера. Далее по списку до номера восемь. Потом берём вторую папку с романсами. Все готовы?

Поворачиваюсь к нашей руководительнице. К счастью, она повернулась и стоит спиной к комиссии:

— Ирина Сергеевна, ВИА готов, разрешите начинать?

Такого благодарного взгляда я за две жизни не зарабатывал, а тут довелось. Ирина Сергеевна пришла в норму и приняла управление в свои руки. Отыграли мы не блестяще, конечно, но учитывая обстоятельства, вполне достойно. Совершенно ожидаемо, больший интерес вызвала вторая часть, с романсами. Это понятно: эстрадные песни первой части всё же далеки от утончённых предпочтений консерваторской публики. В конце нам даже вежливо похлопали и попросили для освидетельствования глюкофоны. Все имеющиеся «летающие тарелки» мы выложили на стол, и члены комиссии принялись их тестировать, сравнивать звучание. Посыпались разные слова: то ли чудовищные ругательства, то ли приличные термины. Длилось это довольно долго, не менее двух часов, после чего было вынесено решение: игрушка довольно забавная, пока собой ничего выдающегося не представляет, но в перспективе, возможно, способная удивить. И вообще то, что в Советском Союзе снова изобрели нечто новое в области музыки, это неплохо. Особенно неплохо то, что к новации теперь причастна Новосибирская Консерватория.