Хоккей. Родоначальники и новички - Анатолий Тарасов

Против какой команды трудно играть? Если в ней целый «косяк» выдающихся игроков. Когда они в ударе, то и решают успех. Выдающихся игроков трудно – некем и нечем – сдержать, локализовать. А если такая команда еще и хорошо сыграна, физически крепка, дружна, боевита? Умеет действовать в высоком темпе, да таком, с каким не справится ни один, даже самый сильный и опытный, соперник? Давайте попробуем оценить такую игру с позиций именно соперника.

Во имя чего мы, тренеры, придумываем новые тактические построения, подбираем к каждому матчу психологические ключи? Чтобы заставить соперника решать непростые задачи, лишить его инициативы, веры в успех.

Скоростные действия одного игрока, виртуоза клюшки, конечно же, опасны. Пример тому – наш форвард Владимир Крутов. В обычной игре справиться с ним, действуя один на один, никто не способен. Но вот соперник спускает на него «овчарку» – выпускает на лед игрока, который опекает, преследует нападающего по пятам. А если и у него ничего не получается, на помощь отряжают и второго хоккеиста, и уже при спаренном отборе шайбы опекуны достигают цели.

Ну, а если в звене вместе с Крутовым выступают еще Сергей Макаров, Игорь Ларионов – игроки очень разные, творчески мыслящие на поле, хоккеисты выдающиеся? Можно представить, как осложнится сразу жизнь соперника. Тем более что у этого армейского трио столь же прекрасные партнеры-защитники – Алексей Касатонов и Вячеслав Фетисов – игроки мощные, крылатые. И все эти очень разные по манере игры хоккеисты едины в творческом восприятии хоккея. Вот почему эта пятерка на протяжении столь долгого времени не имела себе равных не только в нашем хоккее.

Мой краткий рассказ о выдающемся армейском звене носит самый общий характер и понадобился мне для того, чтобы использовать в качестве иллюстрации к утверждению: сильный игрок, если он одинок, «в поле не воин». Важно, чтобы действия каждого отдельного хоккеиста помогали партнерам, усиливая и их игру, и всего звена. Слитность скоростного маневра, единство замысла и действий – вот что поставит в тупик любого соперника.

Да, одновременный маневр, скоростной маневр сразу всех игроков команды для соперника опасен и особо неприятен. Но есть в хоккее и такое понятие, как смена скоростного ритма. И любой быстрый маневр игроки совершают, двигаясь не равномерно, а в «рваном» ритме. Происходит своего рода скоростной взрыв. Игроки свое «оружие» – скорость – держат до поры до времени как бы в секрете, а затем все разом пускают его в ход, что всегда застигает соперника врасплох. Он попадает в цейтнот и не может принять верного решения для того, чтобы перехватить передачу, отобрать шайбу, четко опекать атакующих. Обороне соперника трудно, подчас невозможно предотвратить такую мощную, скоростную атаку всей командой.

Что касается игры пятерок североамериканских команд, то в те годы – и это, пусть в меньшей степени, заметно и сейчас – действия нападающих и защитников не были столь слитными, различались по ритму. Если нападающие играли шустро, энергично, покрывая большие пространства льда, то защитники маневрировали более экономно. Помогая атаке, они не спеша, словно нехотя, пересекали среднюю линию поля, а в зоне соперника, как правило, не рисковали, не ввязывались в борьбу, не открывались для получения передачи и откатывались назад в тот же миг, когда партнеры теряли шайбу.

Сейчас канадцы играют полными и сыгранными пятерками, а прежде в составах профессиональных команд было иногда всего две пары защитников. Поэтому в те времена у нас и возникла мысль: нужно стремиться максимально нагружать канадских защитников, не давая им ни секунды передышки. Энергично бороться с ними на флангах в их зоне, мгновенно покидать ее в случае срыва атаки, приобретая таким образом лишних игроков в обороне, а при контратаке действовать большими силами, развивать максимальную скорость. Все это, естественно, дополнялось в нашем воображении быстрой распасовкой шайбы.

Эта тактика, впрочем, не раз срабатывала в матчах против канадских любителей и, несомненно, должна была дать эффект и во встречах с профессионалами. Во всяком случае, мы, тренеры, на это рассчитывали.

Справедливости ради должен отметить, что нам легче было готовиться к встречам с профессионалами, чем им к матчам с нами. Мы все свои замыслы проверяли на канадских любителях. Причем без всякой робости. И, пожиная плоды, имели возможность делать выводы, корректировать свою игру. Профессионалы такой возможности не имели. К тому же страдали они высокомерием. Не знаю, как специалисты, но большинство канадских журналистов внушали игрокам и тренерам НХЛ, что русские, мол, слабы, что любая команда лиги не только легко их обыграет, но и наголову разобьет.

Как-то в Торонто состоялся у меня разговор с Фрэнком Маховличем. Игрок это был умный, солидный, высокотехничный, на редкость аккуратный. На мой вопрос: «Если состоятся, наконец, матчи профессионалов с советскими хоккеистами, как они могут завершиться?» он ответил примерно следующее: «Эти игры будут интересны, возможно упорны, но все же мы победим». И, как бы извиняясь за то, что он безоговорочно предрекает успех своей команде, Фрэнк задал мне встречный вопрос: «А в какое время года будут проходить эти матчи?»

Это, конечно, имело немаловажное значение. И для нас, и для канадцев. За океаном период предсезонья очень короток, и профессиональные хоккеисты вкатываются в свой чемпионат еще «сырыми». В первых матчах НХЛ у хоккеистов идет своего рода раскачка. Наилучшей спортивной формы они достигают вскоре после Нового года. К этому сроку и «подбивается» лучший состав, выясняется, «кто есть кто» в турнирной таблице, апогея достигает реклама, а также конкуренция в чемпионате НХЛ.

Полагаю, что самоуверенность канадцев, внушивших себе, что они легко расправятся с нашей сборной, сыграла с ними злую шутку. О первом матче советских хоккеистов с профессионалами, который состоялся 2 сентября 1972 года, мне подробно, во всех деталях, рассказывал Владислав Третьяк и другие игроки, да и видеозапись этой встречи видел я много раз. Это был матч с сюжетом спортивной драмы. Уже на седьмой минуте наши проигрывали 0:2, а матч закончился с неприятным для канадцев счетом 7:3. Так вот, когда в игре произошел перелом и шайба раз за разом стала влетать в ворота канадского вратаря Кена Драйдена, то опытные и как будто не нуждающиеся в подсказках асы хоккея попросту растерялись. Принимали порой ошибочные решения. Да и зритель, не ожидавший такой метаморфозы, в считаные минуты поменял милость на гнев и, не желая мириться с поражением своих кумиров, принялся награждать их обидными словечками, выражая свое неудовольствие и досаду. Вывод? Не следует никому, в том числе и журналистам, работающим на многомиллионную аудиторию, выдавать желаемое за действительное.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});