Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

— Почему?

— Потому что такова его природа, — снисходительность сменилась несколько наигранным раздражением. — Зачем вы задаёте детские вопросы, мой дорогой маг?

— Потому что ответ «такова его природа» давно перестал меня удовлетворять. У нас совсем не осталось времени, мы вынуждены идти вслепую…

— Нет, — перебила Вейде. — Мы не идём вслепую. Вслепую пойдёте вы, если решите в обычной человеческой гордыне, что можете справиться здесь сами, без меня. Анэто, я отдала этому полторы тысячи лет. Я ждала Второго Пришествия, я…

— И пресветлая королева Вейде не знает, как поступить, не знает, выдержит ли барьер вокруг Западной Тьмы, рискуя всем и вся, творит невероятные заклинания…

— Да! — яростно прошипела эльфийка, разом забыв о«милом друге» и «дорогом маге». — Я готовилась, чтобы спасти ваш паршивый мир, где вы только и можете, что резать друг друга. Я предавала и продавала, чтобы только сохранить нас, эльфов, за чьи спины вам, людям, сейчас придётся прятаться!

— Ваше величество, — с каменным спокойствием поклонился Анэто, — я отдаю дань вашим актёрским способностям. Впрочем, неудивительно — вы ведь шлифовали их полторы тысячи лет. Сейчас вот вы разыграли ярость и всегдашнюю, ожидаемую людьми неприязнь к ним эльфов. Не знаю, зачем вам это надо, дорогая королева. Но догадываюсь. Ваши заклятья имеют несколько слоев; я всего лишь человек, маг, я не прожил пятнадцать веков, готовясь к этому дню, но эти слои — почувствовал. Вы задумали что-то ещё, светлая владычица. Вы подъяли мёртвых, подъяли их столько, что все ужасные деяния Салладорца или некроманта Неясыти по сравнению с этим — детские забавы. Зачем вы это сделали, королева? Я видел — павшие эльфы поднялись и растаяли, а остальные, мёртвые других рас, отдавали вам свою силу. Заклятие прервалось, когда вся эта мощь вливалась в вас, пресветлая. Что дальше, Вейде? И что случится со всеми, кого это заклинание вырвало из могильного покоя?

Вейде выслушала гневную тираду мага молча, не двигаясь и не перебивая, только сверкали огромные дивные глаза.

— Вот так. Мой дорогой маг, получается, разоблачил коварные замыслы предательской эльфийки, смело бросил ей в лицо слова обвинения…

— Нет! — резко оборвал её Анэто, надвинувшись, так, что Вейде от неожиданности осеклась. — Не потому, что замыслы «предательские». Не верю, что светлая королева Вечного леса может сейчас кого-то предавать. Нет, Ваше величество. Вы просто используете нас, не говорите нам всей правды; но предавать — не предаёте. Нам действительно надо встать спина к спине, если есть еще хоть какой-то шанс пройти по волосяному мосту между Спасителем и Западной Тьмой. Я по-прежнему готов сделать всё, что от меня потребуется. Но я бы предпочёл, чтобы королева Вейде высказывалась о своих планах более откровенно.

— Хорошо, — помедлив, уже мягче отозвалась эльфийка. — Я действительно поднимала мёртвых, но совсем не так, как обычные некроманты. Подъятые делились со мною той силой, что владели при жизни, неважно, простые пахари или могущественные маги. Я потревожила прах Ночного Народа, вскрыла их тайные погосты, проникла в скальные гробницы властителей Синь-И, обобрала весь мир, Анэто. Я боюсь, что мои нарнийские братья не одобрили бы такого.

— Как это «не одобрили»? Весь Эвиал готов рухнуть, а они бы «не одобрили»?

— Надо знать Тёмных эльфов так же хорошо, как их знаю я, чтобы понять, Анэто.

— Мне они не показались настолько уж непознаваемыми, моя королева.

— Очень хочется ответить: а вы поживите с моё, любезный милорд ректор. Нарнийцы помешаны на чести, Анэто, на своём собственном кодексе, зачастую не слишком совпадающем с нашим или же человеческим. Они совершенно спокойно откажут в помощи преследуемому, если сочтут, что это поставит Нарн под угрозу. И они совершенно спокойно совершат общее самоубийство, если решат, что иного пути для защиты чести не осталось.

Анэто промолчал.

— Побеспокоить мёртвых — с их точки зрения, величайшее преступление. За него карают изгнанием. Ни один эльф никогда не перемолвится с изгнанником и единым словом. Вы — человек, вам… действительно не понять, что это значит для моего народа. Мы… говорим не только словами.

— Покарать изгнанием — одно, а приговорить весь мир — несколько иное, не согласны?

— Беда в том, — вздохнула Вейде, — что, с точки зрения обитателей Нарна, спасти мир такой ценой — значит обречь его на куда более страшную участь.

— Принцип меньшего зла?

— Совершенно точно, — оживилась эльфийка. — Вот поэтому я и… гм… сочла возможным не ставить их в известность обо всех деталях моего плана. А мне нужна сила, любезный милорд ректор, очень много силы, куда больше, чем может дать даже эта фигура, которую я рассчитывала и планировала последние лет триста, и то еле успела.

— И что вы хотите сделать с этой силой, королева? Что она может? Отбросить Спасителя? Залить светом Западную Тьму? Что?

Вейде усмехнулась.

— Нет, мой дорогой маг. Такие… создания вообще непобедимы посредством чистой мощи, они сами по себе — такая мощь. Если вода прорывает плотину, то единственное средство — открыть для неё каналы. Она их заполнит и успокоится; а срочное возведение на её пути ещё одной преграды кончится лишь большею бедой.

— Как вы хорошо рассуждаете, пресветлая королева, — покачал головой Анэто. — Всё просто, понятно и ясно, что делать дальше. Вам ясно. А вот мне — нет. Иносказания, образы… а что делать, я по-прежнему не знаю.

— Хорошо, — казалось, Вейде с трудом сдерживается. — Я высоко ценю вас, мой дорогой маг, и потому откажусь от некоторых своих привычек, как то: никогда ничего не повторять.

Первое, — она принялась напоказ загибать пальцы. — Мы должны овладеть Аркинским Ключом. Любой ценой, и я имею в виду именно это: «любой», за исключением только одного — я сама погибать не имею права. Просто потому, что меня никто не сможет заменить, даже вы, не в обиду будь сказано, дорогой мой Анэто…

— Я не обижаюсь, — спокойно ответил Анэто. — Я сознаю ограниченность своих сил и познаний.

— Замечательно, — проворчала эльфийка. — Второе. Как только Ключ окажется в наших руках, мы уничтожаем его. Каким именно образом — будет ясно после того, как я взгляну в лицо Западной Тьме. Ну… или не уничтожаем, но «упокаиваем», да простится мне жаргон некромантов. Всё упирается в Ключ, Анэто. Это последнее, что сдерживает Спасителя. Уже устала повторять, да ещё и вашими человечьими словами!.. — не сдержалась она напоследок. — Язык от них ноет.

— Сочувствую, моя королева, — съязвил Анэто. — И как же нам завладеть сиим артефактом?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});