Таинственные маги рынка. Лучшие трейдеры, о которых вы никогда не слышали - Джек Д. Швагер

большой дом. После монастыря это меня больше не волновало. Пребывание в монастыре помогло мне отвлечься от мысли, что деньги – это все. На самом деле это не так.

– А что же является важным для вас теперь?

– Счастье в том, чтобы день за днем делать именно то, что ты сам хочешь. Если у меня хорошо получается то, что я делаю, то я зарабатываю деньги, и это здорово. Но это не главный стимул. Куда важнее удовлетворение, которое я получаю от того, что хорошо разбираюсь в чем-то. Люди говорят: «Вам легко так бравировать, потому что у вас есть деньги». Это правда, сейчас они у меня есть, но были периоды времени, когда я фактически был разорен. Когда я начал управлять капиталом Гельмута, у меня было двое детей, а жили мы в квартире с двумя спальнями, причем мой «офис» находился в одной из спален! Я даже не мог позволить себе иметь письменный стол: использовал одну из дешевых подставок под телевизор, купленных в IKEA. Мои дети тогда были еще маленькими. Я до сих пор помню, как пошел в магазин за видеокамерой. Она стоила $700, и я не мог позволить себе купить ее.

И хотя я испытывал затруднения из-за отсутствия денег, правда состоит в том, что тогда я был так же счастлив, как и сейчас. Я не мог в это поверить: Гельмут Веймар, нанявший одного из величайших трейдеров всех времен, давал мне деньги, а я торговал, чтобы заработать себе на жизнь. Счастье – это вера в то, что будущее окажется лучше прошлого.

Даже сейчас я вот только купил этот прекрасный дом, и он мне нравится, но это не особняк на берегу моря. Я езжу на старой «Тойоте» 4Runner 1998 года выпуска, и меня это ничуть не беспокоит, ведь машина – всего лишь средство передвижения. Мне не требуется разъезжать на «Лендровере». Думаю, это все началось именно с того, что я побывал в том монастыре в Бирме.

– Чем вы занимались после того, как ушли из Cranmore Capital?

– Я вернулся к Гельмуту, и он дал мне немного денег в управление. Я получил деньги и от некоторых других инвесторов и перезапустил свой CTA примерно на $3 млн. Я торговал на нем почти два года, получая прибыль от 10 до 15 % в год. Имея под управлением всего $3 млн, трудно было собрать большее количество средств. Для этого нужна инфраструктура, а я не мог позволить себе ее иметь, вот в чем загвоздка. Да и вообще я не «маркетинговый» парень.

Потом я познакомился с директором по информационным технологиям в большом мультистратегическом хедж-фонде Walter Garrison and Associates. Он предложил мне работу трейдером с зарплатой в $250 000, предоставив мне для управления начальный счет в $50 млн, штатного специалиста, работающего на меня, и большой офис с окном, выходящим на Парк-авеню. Итак, я снова закрыл свой CTA и пошел работать на Walter Garrison.

Имея в своем распоряжении штатного специалиста по количественному анализу, я смог более точно оценивать многое из того, что я делал. Мы запускали программу в основном в соответствии с рекомендациями системы, но иногда я отменял рекомендованные сделки, а иногда заключал сделку, которую система не предлагала.

– Оказались ли эти внесистемные сделки полезными?

– Они приносили доход. Мой трейдер все время спорил со мной, говоря: «Почему мы это делаем?» И я отвечал ему: «Потому что это приносит деньги». Мы отслеживали, что происходило, когда я отключал систему. Если бы это не приносило денег, я бы не стал этим заниматься.

– Какие виды сделок, которые вы совершали, не являлись частью системы?

– В основном это были сделки с фондовыми индексами. Я регулярно беседовал с тем парнем, Джеймсом Ванделлом, бывшим коллегой. Джеймс был «вечным медведем». Всякий раз, когда Джеймс явно нацеливался на понижение, я открывал длинную позицию, а когда он становился «быком», что происходило не очень часто, я открывал короткую позицию. Не всегда легко распознать победителя, но проигравшего распознать легко. Я думал тогда про себя: «Вот я вкусил плоды и от его доли». То, что говорил и делал Джеймс, было ровно тем же, о чем думал и что делал я, когда слил счет в Таиланде. Я понял это, потому что уже получил тот печальный опыт. Я не утверждаю, что я умнее его, – я просто говорю, что он делал именно то, что раньше делал я сам, и я знал, чем это закончится: вскоре он разорился. Итак, на этот раз я собирался сделать противоположное тому, что мне хотелось делать в Таиланде, и я собирался заработать на этой стратегии, вместо того чтобы потерять деньги. Когда COT не подавала торговых сигналов, а у Джеймса появлялось твердое мнение, он был моим главным индикатором, указывающим, что мне следует открывать противоположную позицию.

– Итак, вместо использования данных COT в качестве основы для сделки вы использовали COT, основанную на человеческом факторе.

– Да ведь это абсолютно то же самое. Люди все время спрашивают меня: «Что вы сделаете, если данные COT перестанут публиковаться?» Я говорю им, что смогу торговать прямо на данных CNBC. Вы можете смотреть CNBC или Bloomberg хоть весь день, и десять разных людей будут приходить и говорить то же самое.