Пятый обруч. Книга первая: Кехо (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

— Ты оскверненный!

Сказано это было так, точно Юти пыталась оскорбить старика. Хотя в голосе девочки слышалась искренняя обида.

Ерикан остановился. Его и без того сосредоточенное лицо приобрело еще более серьезный вид. Он медленно стянул с себя рубаху и повернулся к Юти боком, показывая серое пятно, размером не больше двух ладоней.

— Я служу Аншаре богиня знает сколько лет, — негромко сказал он. — И не всегда жизнь была ко мне милостива. В какой-то момент я стал искать другие ответы на извечные вопросы. И судьба привела меня в Пустошь… Ты права, на мне отметка Скверны. Вот только я не оскверненный. Потому и прохожу спокойно среди егерей, а они не чувствуют меня. За годы, проведенные после инициации в яме, это пятно не стало больше, не расползлось по всему телу.

— Но ты мог кого-нибудь заразить, — срывался голос Юти.

— Девочка, — мягко сказал учитель. — Сколько дней ты провела рядом со мной? Сколько раз касалась моих рук? Разве Скверна обратила на тебя свое внимание?

Юти промолчала, а старик оделся.

— Все, что в мире Одаренных говорят о Скверне — полная чушь. И твой гнев в отношении контрабандиста не меньшая нелепость. Нельзя, чтобы Скверна вошла в тебя, если ты сам этого не хочешь. Пойдем скорее, я должен тебе кое-что показать. Надо спешить, солнце скоро уже сядет.

Все, что говорил учитель было так убедительно, что стоило ему позвать, девочка сразу же последовала за Ериканом. Хотя еще несколько часов назад всерьез задумывалась, не сбежать ли от него. Нарушить данную в храме клятву и тем самым закончить с путем воина. Однако Юти услышала то, что хотела. Или захотела услышать. А еще Одаренная понимала, без учителя она погибнет.

Более правильным девочке было бы сейчас спросить, куда им надо успеть до заката? Однако Одаренная задала другой вопрос.

— Серокожий говорил, что мир наполнится слезами, а реки…

— Не бери в голову, пустая болтовня, — прервал ее наставник, не давая закончить.

Однако та резкая форма, в которой он это сделал, навела Юти на мысль, что слова гиганта тоже задели Ерикана. Поэтому девочка продолжила.

— Так писалось в заповедях богини. Что все воины должны встать одной стеной и не допустить возвращения Инрада и ему подобных. Иначе мир наполнится слезами, а реки станут багровыми от крови.

— У оскверненных есть легенда, что когда-нибудь убитый Инрад восстанет в достойнейшем последователе, возродится в одном из серокожих, как ты их назвала. Он поведет всех живущих в Пустоши в Великий поход за гору, имеется в виду Хребет Дракона. Ну, и завоюет все, до чего сможет дотянуться. Наш материк станет первой ласточкой.

— Но дело ведь не только в завоевании, так, учитель? — посуровела Юти.

В ее неполные тринадцать лет дочь Наместника застала немного локальных войн. До прихода Империи, на четвертом году жизни Юти, из-за земельных споров разгорелся конфликт между владетелями Третьего и Четвертого Пределов, который привел к полугодовой войне. Девочка помнила это не со слов отца. Тогда она лишилась халвы, которую поставляли из Понта. Любимого своего лакомства.

За полгода до смерти отца, Райдар пытались штурмом взять кочевники. И не будь среди защитников храброго Пелира Фелена Керис Райдарского, все могло выйти совсем плохо. Вообще набеги степняков иногда случались. Среди многочисленных племен часто менялись вожди, некоторые из них, обычно наиболее неразумные, решали поживиться за счет богатых западных соседей.

Переговоры, как правило, ни к чему не приводили. Даже если захватывались какие-то поселения или заставы, то позже хан открещивался от глупых вождей, отдавая тех на откуп Императору. Еще чаще нарушители закона попросту сбегали обратно в восточные земли и там уже растворялись среди соплеменников. Несколько раз Император шел войной на восток. Но разве можно завоевать тех, у кого местонахождение городов меняется так же часто, как направление ветра у острова Карибан? А перенимать опыт кочевников и вырезать всех, кто был выше телеги, император не хотел, боясь прослыть кровавым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Девочка могла бы вспомнить и крупные политические конфликты. Например, государство Фала, подмявшее под себя почти все полисы Фалангарского материка, нарочно искало повода для развязывании войны с Империей. И причиной тому служил конфликт религиозный. Фалайцы считали себя истинными последователями богини, даже путем хитрых манипуляций выкупили несколько священных оранжевых камней, дабы воздвигнуть у себя храмы Аншары. Только тех было построено в разы меньше, чем на Центральном материке, потому и Одаренные у соседей были редкостью.

Причина, почему война Империи с Фалайским государством до сих пор не состоялась, заключалась в том, что последние на протяжении многих лет с переменным успехом воевали с морскими пиратами. Которые, в свою очередь, щедро поддерживались деньгами Конструкта, читай, самого Императора.

Другими словами, если говорить коротко, человечество только на веку Юти занималось тем, что с несказанным удовольствием пыталось уменьшить свою численность с помощью оружия. И то, почему этого до сих пор не случилось, для девочки оставалось большой загадкой. Что будет, если добавить сюда очередного фанатика, готового повести за собой оскверненных? Война. Эка невидаль. Но вряд ли при подобном исходе Ерикан был бы так встревожен. Поэтому Юти и искала скрытый смысл.

— Иногда ты слишком проницательна, — грустно сказал он. И немного помолчав, словно собираясь с мыслями, добавил. — Инрад не ставил себе целью подчинить все известные ему царства. Скверна должна была поставить на колени мир. А те, кто станут противится ей или кого она не примет, умрут.

Ерикан замолчал, а Юти лишь попыталась это представить. И вздрогнула от кошмарных планов серого мира. Мира оскверненных, живущих по завету полоумного и кровожадного бога. Это не было обычным завоеванием, скорее тотальным истреблением инаковерующих.

— Но даже если сказанное правда, если он… — девочка тяжело вздохнула, но все же произнесла вслух, — восстал. Неужели нет никакого средства остановить его?

— Есть, — тихо, будто бы даже про себя, ответил Ерикан. И уже добавил громче. — Пойдем скорее, времени осталось совсем мало.

В ближайший час учитель делал все, чтобы его подопечная сломала себе позвоночник или, на худой конец, ноги. Старик с невероятной ловкостью взбирался на самые отвесные выступы, после чего подтягивал за собой Юти. И вновь устремлялся вперед, не давая ей возможности передохнуть, следуя все выше и выше.

Странно, но именно сейчас, когда каждый новый шаг грозил смертельной опасностью, девочка перестала бояться. Она прокручивала все услышанное в голове. А еще, когда позволял момент, Юти завороженно смотрела на серое кольцо. Очередная ступенька на пути к мастерству, о котором она несколько недель назад даже не задумывалась. Тогда все ее мысли были заняты Наместником. Одаренная и представить не могла, как быстро все изменится в ее жизни.

Только за сегодняшний день она чуть не попала на рога к ревуну, потом почти попробовала на вкус сталь Воронов, а закончила свое путешествие вместе с оскверненными. Теми самыми, с кем должна была бороться на протяжении пути. Юти до сих пор с трудом могла переварить случившееся. Мир казался сейчас иллюзорным, ненастоящим. Он будто испытывал девочку на прочность, подкидывая все новые сложности.

Наконец старик остановился, оказавшись на вытянутом каменистом плато с редкой выгоревшей на солнце травой. Растительности здесь доставалось несладко, продуваемая всеми ветрами она пыталась пустить свои корни в скудную почву, которую, в свою очередь, сейчас старался вымыть отсюда дождь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Учитель поманил Юти пальцем, подведя к самому краю плато. Внизу, укрытое с одной стороны горой, а с остальных густыми лесом, раскинулось поселение. С виду, самое обычное, такие встречались на окраинах Ближних земель. Чуть больше сотни срубовых домов, которые полукольцом окружала небольшая речка с мутной водой. Во дворе одной хижины мокло белье, которое забыли убрать, когда начался дождь. В центре поселения, у огромной мрачной ямы, больше похожей на выгребную, в грязи рядом возились трое ребятишек, явно привыкшие к милостям непогоды. С виду, самая обычная глухая имперская деревушка. В такую новости доходят с большим опозданием, а случайно забредший с караваном купец становится целым событием и предметом разговоров на несколько недель.