Овермун - Диана Чауш

Алиса вздрогнула, медленно обернулась. Ее залитые слезами голубые глаза смотрели на улыбающуюся зеленоглазую подругу. Розовые губы задрожали. Она осторожно поднялась из-за стола.

- Карина! - закричала она, рыдая. И вдруг набросилась на нее, крепко сжав в объятьях. - Карина! Ох, я уже не надеялась тебя больше увидеть!..

- А на похоронах? - язвительно произнесла та, нисколько не смущенная бурными эмоциями.

- Дурочка! - воскликнула Алиса. - Что за слова такие?!

- Ну, если ты не ждала увидеть меня живой - это да, понятно. А если вообще увидеть, то, вероятно, на моих похоронах тебе с этим повезло бы...

- Замолчи немедленно! - девушка в ярости отпрянула назад. - Карина, как ты можешь говорить так о своей собственной смерти?!

Карина расхохоталась, откинувшись назад. Она вновь прислонилась к косяку. И почти хищно взглянула в напуганные глаза Алисы.

- Веришь, на смерть мне теперь наплевать! Стоит один раз умереть, как перестаешь бояться даже оголенного электрического провода в полной ванне!

Алиса присела, стиснув руками колени. Похоже, она начала узнавать невозмутимую юморную подругу. Что ни говори, но даже в самых непредвиденных и подчастую глупых ситуациях она находила что-то забавное. И никогда не могла удержаться от комментария. Малинина со скрытым восторгом и нескрываемым возмущением созерцала ее полную уверенности в себе позу, смотрела в насмешливые глаза. Даже эти скрещенные на груди руки и склоненная набок голова выдавали в ней какую-то изюминку. Теперь Алиса окончательно убедилась, что стоящая перед ней девушка не боится жизни. А теперь и смерти...

- Ну, хватит на меня так смотреть! - воскликнула Карина, вскинув руки. - Малинина, ей-богу, ты похожа на побитого сенбернара! Видела когда-нибудь такую несчастную животину? Ну, так хватит сырость разводить, тем более из-за каких-то предубеждений!

Алиса смахнула со щеки слезу.

- А как, по-твоему, я должна выглядеть? - громко и с легкой злостью вопросила она. - Радостной и непринужденно улыбающейся? А как бы ты себя вела, если б услышала, что твоя лучшая подруга, твой самый верный и надежный друг глупейшим образом утонул в реке?!

Карина задумалась. Помолчала.

- Да, пожалуй ты права, - спокойно сказала она. - Я бы тоже вот так хныкала...

Алиса вновь поднялась и обняла ее, теперь с нежностью. И тихо прошептала:

- Я думала, что не продержусь до конца дня, если не увижу тебя...

- Тогда я, похоже, очень вовремя, - улыбнулась Акиллер, тоже ласково. - А ведь меня хотели конкретно задержать...

- Значит, ты все-таки расскажешь несчастной Алисе Малининой, что с тобой произошло, и что означает все это?

- Уверяю. Для того я сюда и прибыла.

Она украдкой оглянулась. В уголке комнаты светился красный огонек камеры наблюдения.

- Но не здесь, - прошептала девушка, приставив палец к губам, - у стен есть уши.

Алиса чуть улыбнулась, поняв намек. Она взяла со стола журнал, забросила на плечо сумочку. Свободной рукой стащила со спинки стула легкую кожаную куртку. Кивнула на выход. Карина улыбнулась.

- А теперь скажи мне, наконец, - заговорила Алиса Малинина, как только красная машина выехала за пределы пустующей стоянки. - Где ты была вот уже три дня, если это - полнейшая чушь? - она небрежно бросила ярко раскрашенный модный журнал на панель. - И что случилось с твоим телефоном? У меня сердце останавливалось, когда оператор отвечал, что ты вне зоны доступа... Я все думала, что ты теперь действительно непостижимо далеко.

Карина краем глаза посмотрела на заголовок открытой статьи: "Карина Акиллер покончила жизнь самоубийством?". Как только машина остановилась на светофоре, девушка взяла журнал в правую руку. Броские факты, красиво развернутые фразы, трагический стиль... В такое заявление сложно было не поверить.

- Алиса, - она посмотрела на подругу, отдавая журнал, - тебе сказать все, как было, или все-таки не тревожить твои расшатанные нервы?

- С моими нервами все в полном порядке! - возмутилась блондинка и вдруг всхлипнула неожиданно для себя. Карина хихикнула. - Выкладывай все, как было.

- Что ж... Ты сама напросилась.

И Карина Акиллер рассказала все. И то, как она уехала в другой город за контрактом с поставщиком алкогольных напитков, ведь они с Алисой давно договорились об этом. Рассказала и то, как гуляла по узким улочкам, любуясь архитектурой и приветливыми людьми... Как пришла на мост, как стала разговаривать с Самиром. Как ее телефон сорвался с ограждения, а она попыталась его поймать. Что было дальше, она рассказала со слов очевидцев: перевернулась через ограждение и упала в реку. Концом истории, в которой ничего не было упомянуто о чудесной лестнице, огненных вратах и рассветной долине (вследствие странной потери памяти) служила фраза:

- И я вернулась сюда.

Алиса молча смотрела вперед. Потом на Карину. И снова вперед. Судя по всему, она просто не знала, как теперь реагировать. Конечно, и раньше ее подруга выкидывала непостижимые уму шутки или истории... Однако теперь совсем не тот случай.

- Карина, не время шуток, - сказала она предостерегающе. - Если вместо тебя на обложке красуется какая-то другая девица, очень тебя напоминающая, то нечего ломать комедию. Скажи правду, ты ведь знаешь, что я все пойму.

- Хочешь сказать, что вся эта история похожа на шутку? - она вскинула бровь, не отрывая взгляд от дороги. - Разве я когда-нибудь шутила на такие темы?..

- Ты шутила даже на темы съеденных кошечек и собачек, чье мясо торговцы суют в хот-доги! - воскликнула она.

Карина хохотнула, откинувшись на сиденье.

- Ну все же так шутят!.. И вообще, - она успокоилась внезапно. - Кошечки и собачки - это кошечки и собачки. А история моего воскрешения имеет непосредственное отношение к моей - слышишь? - к моей собственной жизни. Разве я бы стала доказывать тебе, что была мертва и лежала в морге, не имей я соответствующих фактов? Это, по меньшей мере, не смешно.

Алиса задумалась, не ответив.

- Веришь, я своими собственными глазами видела свидетельство о смерти. Дата на нем была - двадцать шестое апреля. Это как раз тот день, когда я приехала туда. Я даже не думала, что два дня станут для меня просто минутами... - Карина вздохнула. - Мне стоило нервов убедить всех окружающих, что я жива. У санитарки, которая видела меня в морге, случился припадок, старуха-техничка ушла на пенсию, а главврач слезно умолял меня дать ему образец моей крови, слюны и даже кожи. Видишь? - она показала маленькую незаметную полосочку на запястье - след от шрама. - Я разрешила только потому, что хотела как-то его утешить, ведь, сама посуди, если о моем случае где-нибудь узнают, Колосова запросто могут обвинить во врачебной некомпетентности... Уж не знаю, что такого найдет он в этом образце, но он обещал сохранить все в тайне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});