На капитанском мостике - Иван Петрович Куприянов

свободу — войной! Хороша демократия, если по воле Пентагона мы вынуждены хоронить тысячи солдат в джунглях Вьетнама! Если хотите знать, сегодня самая позорная страница в нашей истории. И самым разумным было бы теперь приспустить флаги и держать их приспущенными до тех пор, пока наши солдаты и офицеры не возвратятся домой, на континент! Леди и джентльмены, что же вы молчите?

Журналисты уходят.

Куда же вы? Леди и джентльмены, я еще не все сказал!

З а т е м н е н и е.

Но вот вспыхивает свет, и перед нами та же комната, напоминающая одиночную камеру, и так же беззаботно спит на кровати  Ф р э н к  Д и н г т о н, и в том же порядке на табурете лежит его одежда.

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Светлая комната. На стене два портрета — В. И. Ленина и Хо Ши Мина. В комнате письменный стол, книжный шкаф, вдоль стены несколько стульев. В комнате капитан  Н г у е н  В а н  Ф а н  и бывший летчик лейтенант военно-воздушных сил США  Ф р э н к  Д и н г т о н. Фан стоит у окна. Фрэнк сидит возле стола на табурете. Он без погон, в зеленой рубашке, в зеленых брюках, на ногах шлепанцы.

Ф р э н к. Нет-нет, господин капитан! Я по радио выступать не буду!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Почему?

Ф р э н к. Я не могу, господин капитан, выступать против страны, под флагом которой я сражался. Это было бы нечестно!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Нечестно, лейтенант Дингтон, бросать бомбы на страну, которой вы даже не объявили войны.

Ф р э н к. Гм… Объявление войны — дипломатическая формальность, которая давным-давно устарела.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Даже так? Любопытно. Но если не соблюдать эту формальность, лейтенант, этак можно стать на путь поощрения любого разбоя?

Ф р э н к. Вы меня неправильно поняли, господин капитан.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Значит, отказываетесь? Что ж, это ваше право! Я не собираюсь вас убеждать и тем более настаивать. Но вы же сами только что заявили, что участие Соединенных Штатов в гражданской войне во Вьетнаме является актом агрессии.

Ф р э н к. Да. Я это сказал.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Это ведь не я, а вы заявили, что сейчас самым разумным шагом для США является вывод своих войск из Вьетнама.

Ф р э н к. Это не только мое мнение.

Н г у е н  В а н  Ф а н (после паузы). Лейтенант, каждый день войны стоит сотни и тысячи жизней, и не только вьетнамцев.

Ф р э н к. Я не политик, господин капитан, я офицер!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Это не делает вам чести, лейтенант Дингтон! Гитлеровские офицеры тоже в свое время говорили, что они не политики. Но жизнь заставила их быть политиками.

Ф р э н к. Да, но то были нацисты!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Да-да, нацисты!..

Ф р э н к. Я очень сожалею, господин капитан, но я…

Н г у е н  В а н  Ф а н (перебивает его). Вы трус, лейтенант!

Ф р э н к. Я не трус. Господин капитан, я хотел бы знать, в чем конкретно проявилась моя трусость?

Н г у е н  В а н  Ф а н. Вы боитесь сказать правду. А правда состоит в том: вы решили, что о вашем выступлении завтра же узнают в Вашингтоне и тут же лишат вашу семью пенсии, которую они получают за вас как за погибшего.

Ф р э н к. Я не настолько богат, господин капитан.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Знаю!..

Появляется  Х и е н. Она в форме майора.

Х и е н. Разрешите, товарищ капитан?

Н г у е н  В а н  Ф а н. Хиен?!

Хиен молчит.

Хиен?! (Бросает взгляд на Фрэнка.)

Х и е н (застенчиво). Фан, я не помешала тебе?

Н г у е н  В а н  Ф а н. О чем ты говоришь?! Скажи, ты давно в Ханое?

Х и е н. Нет. Сегодня утром прибыла.

Ф р э н к. Извините, господин капитан. Мисс Хиен, вы не узнаете меня?

Х и е н. Лейтенант Фрэнк Дингтон?! Как? И вы тоже здесь?

Ф р э н к (виновато). Судьба, мисс.

Х и е н. Отлетались?

Ф р э н к. Да, для меня война кончена!

Х и е н. Молитвы, значит, не помогли?

Ф р э н к. Нет, почему же? Я остался живым, мисс, а это главное!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Хиен, ты знакома с лейтенантом?

Х и е н. Да, он даже однажды провожал меня домой.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Ты шутишь?

Х и е н. Нет, почему же? Я говорю правду.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Ты хорошо знаешь лейтенанта?

Х и е н. Так, немножко.

Ф р э н к. Хиен работала у нас, капитан.

Х и е н. Вы ошибаетесь, господин лейтенант, я у вас никогда не работала. Майор Хиен работала в баре.

Ф р э н к. Прошу извинения, мисс! Я, кажется, допустил маленькую неточность.

Х и е н. Хиен, которую вы знали, осталась в Сайгоне, господин лейтенант!

Ф р э н к (с обидой). Я вас понял, мисс!

Н г у е н  В а н  Ф а н (закрывает папку). Все, лейтенант!

Ф р э н к. Я могу идти, господин капитан?

Н г у е н  В а н  Ф а н. Да-да! (Идет к двери.)

Фрэнк встает, гасит сигарету.

Сержант Хоанг Тхонг, отведите лейтенанта в камеру!

Голос за сценой: «Слушаюсь, товарищ капитан!»

Ф р э н к (остановившись у выхода). Мисс, я очень рад был встретиться с вами!

Х и е н. Я тоже, лейтенант. Судьба!

Фрэнк уходит.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Хиен, а ты все такая же колючка? А ну, ежик, рассказывай все по порядку! Нет-нет, вначале ты мне ответишь на один вопрос. Скажи, только честно: ты не голодна?

Х и е н. Фан, не беспокойся, я нисколько не голодна.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Вот чудак! Да что я спрашиваю? Я сейчас же дам команду. Хиен, а может быть, мы отправимся в Ханой? Ну конечно, в Ханой. Как, не возражаешь? Как скажешь, так и будет!.. (В сильном волнении.) Ну, ладно!.. Мы это сделаем чуть позже! Хиен, скажи, ты здорова?.. И вообще — как ты себя чувствуешь?

Х и е н. Хорошо, Фан. Теперь хорошо!

Н г у е н  В а н  Ф а н. То есть? Что значит теперь?

Х и е н. Видишь ли, я больше месяца лежала в госпитале.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Так ты прямо из госпиталя?

Х и е н. Нет, после госпиталя я месяц была в санатории.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Да… И мне — ни слова?..

Х и е н. Не сердись, Фан! Не надо! Я не хотела тебя беспокоить, Фан.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Ну и зря! Если хочешь знать, я больше всего люблю, когда меня беспокоят!..

Х и е н. Фан, ты получил мое письмо?..

Н г у е н  В а н  Ф а н. Это то, что ты мне писала еще из Сайгона?

Х и е н. Да.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Как же, получил. Но кто тебе сказал такую чепуху?

Х и е н. Моя школьная подружка Ли.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Ли?.. Не знаю такую!

Х и е н. Фан, верни мне письмо. Я не имела права писать тебе такое.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Хорошо. Будем считать, что его не было! (Обнимает Хиен.)

Х и е н. Я знала, что ты вернешь мне его. Хорошо!.. Я сегодня очень счастливая!

Н г у е н  В а н  Ф а н. Хиен, ты здесь надолго?

Х и е н. Я через час должна быть в Ханое. Меня товарищи ждут.

Н г у е н  В а н  Ф а н. Как? Снова на Юг?.. Пятнадцать — тридцать, пятнадцать — тридцать, я — «Звезда Вьетнама», так?

Х и е н (улыбается). Может