Нежный рассвет любви (СИ) - Рейн Елена

– Десять минут? – переспросила Евгения, мокрой рукой заглаживая волосы, не понимая, к чему Андрей указал время.

– Да, или я вновь войду.

– Я уже проснулась…

– Я предупредил, – отчеканил мужчина, выезжая в коридор, оставляя женщину одну.

Евгения чувствовала себя странно. Она была смущена и растеряна. Громов… переживал за нее. Действительно, так и есть.

Но она… как могла уснуть? А если бы утонула? Женя выдала стон и закрыла лицо руками, не понимая странного поведения. Как глупая девчонка, честное слово. Это же несерьезно. Стресс делает из человека тряпку, как не ужасно звучит. Нужно домыться, выпить горячего молока и уже приходить в норму. Нечего раскисать, а то можно и утопиться случайно.

Закрыв шторку, она поднялась и посмотрела на кожу. В том месте, где мужчина касался, будут синяки. Будет ей уроком. А еще ей было стыдно. Надо же… Выпустив горячий воздух из легких, она повела головой и схватила мочалку, вспоминая, что Громов ей дал только десять минут. Если задержаться, то он будет здесь, что нежелательно.

Через семь минут Липина вышла из ванной комнаты, с сожалением посматривая на дверь. Увы, уже не отремонтировать – будет выглядеть ужасно. Она повесила полотенце на веревку в коридоре и побрела в кухню. Увидев на столе чай, от которого шел пар, Женя смущенно улыбнулась. Андрей приготовил. Глянув на мужчину, сидевшего к ней спиной, непрерывно вглядывавшегося в окно, она приблизилась и произнесла:

– Спасибо.

Молчание в ответ. Понимая, что Громов на взводе, Женя вытянула руку, желая прикоснуться к плечу, но не осмелилась, задерживая ее в воздухе. Боялась к нему прикоснуться.

Как он отреагирует? Откинет? Переборов себя, считая, что не нужно так реагировать, девушка попыталась улыбнуться и проговорила:

– Ты…

– Жень, пей чай и ложись. Уже поздно.

Вероятно, так и есть. Она кивнула и только хотела отойти, как он перехватил за руку и, вглядываясь в ее глаза, довольно резко произнес:

– Больше так не делай! Поняла? Никогда! Либо я снесу все двери в этой квартире.

– Ты уже снес, – постаралась пошутить Евгения, но, отмечая, что ее ответ не развеселил мужчину, кивнула, заверив его: – Обещаю.

– Дверь… завтра починим, – Андрей заставлял себя говорить, выдавливая слова, пытаясь глушить эмоции. Он заострил внимание на ее глазах и уже резче добавил: – Если с тобой что-то случится, подумай, что будет с Мариной и… со мной. Ты нужна нам.

Слова гипнотизировали и заставляли сердце биться в два раза чаще. Женя смотрела в лицо сильного мужчины, забывая, как дышать. Такой проникновенный, обволакивающий взгляд.

Когда его рука коснулась ее щеки, сердце на мгновение остановилось, причиняя боль. Она не могла пошевелиться, дышать. Казалось, что все исчезло, растворилось. Остались лишь двое: она… и он. Только его взгляд, обжигающий, невыносимо приятный.

Звук телефона оглушил обоих. Евгения вздрогнула, мужчина убрал руку, на секунду задерживая внимание на своих пальцах, сжимая их.

Глянув на экран, Громов активировал экран и сразу ответил:

– Да, Илья. Нет, поворачивай назад. Угу, справился. Планы не поменялись, – Андрей замолчал, слушая собеседника, а потом с рычанием буркнул: – Завтра сам передашь. Все, давай.

Небрежно бросив телефон на белоснежный подоконник, мужчина посмотрел на Женю и с улыбкой произнес:

– Это Илья. Он… волнуется.

– Ты ему звонил, когда я… – Евгения запнулась, ругая себя за то, что вновь подняла больную тему, стараясь правильно подобрать слова, – спала?

В ответ послышался хриплый… скорее даже скрипучий смех. Короткий, жесткий и без объяснений. Мужчина повел скулой и сухо произнес:

– Жень, пей чай, а потом отдыхать. Завтра новый день.

Взгляд заострился на столе, где стояла одна кружка чая. Липина загадочно улыбнулась и проговорила:

– Только если с тобой. Не против, если я тебе налью?

– Буду рад.

Такой ответ порадовал женщину. Она довольно кивнула и только сделала шаг к плите, но потом резко повернулась и бросилась в коридор, быстро добегая до зала, где в шкафу на полке хранилась аптечка. Ухватив двумя руками, Евгения поспешила назад. Отмечая изумленное лицо мужчины, она взволнованно объяснила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Обработаю тебе руки, – предположив по сжатым губам мужчины, что у него по этому поводу есть возражения, Евгения поспешно добавила: – Или я не смогу уснуть.

Андрей усмехнулся и, улыбнувшись, отчего хрупкая женщина на мгновение застопорилась, произнес:

– Если так, то я весь в твоем полном распоряжении.

Слова вызвали бурю эмоций. Евгения не ожидала. Краска бросилась в лицо. Кивнув, она открыла пластмассовую крышку и, достав перекись водорода, ватные диски и бинт, разложила на столе, поглядывая на раны мужчины, которые он сам себе нанес, выбивая дверь ломом и руками… если судить по сбитым костяшкам.

В груди до боли что-то кольнуло, с силой сжимая внутренности. Евгения опустила глаза и прикусила губу. Первый раз она осознанно поняла, что у нее есть настоящий защитник, мужчина, который волнуется за нее. Громов заботился о ней и ее дочери, несмотря на то что он в инвалидной коляске.

Глава 15

Наблюдая за тем, как мужчина занимается на тренажерах, пробует шаги, с силой сжимая железные прутья, Евгения искреннее восхищалась. У него получалось! Громов с таким упорством преодолевал препятствия, что она не могла спокойно реагировать. Сильный, невероятный мужчина. Доктор, наблюдающий за Андреем, контролирующий его занятия, постоянно восторгался, вслух заявляя, что такого пациента у него еще не было. И действительно, Громов выделялся из толпы, демонстрируя не только больным, но и персоналу, что такое «рьяно идти к своей цели». Евгения была счастлива, что этот непробиваемый мужчина рядом с ней, а когда ловила его тяжелые взгляды, трепетала, стараясь держаться и отвечать дружески, не показывать, как сильно ее волнует его внимание.

«Моя жена», – именно так представил Громов перед всеми Евгению, гордо заявляя всем о своей женщине. Стоило только ей отойти, как тут же мужчина демонстрировал суровое лицо, отвлекаясь от занятий, пока искал глазами жену.

Время занятий подошли к концу. Последние минуты. Еще немного и они поедут на квартиру Громова. Евгения переживала, не зная, что их там ждет, и не окажутся ли они в полиции за проникновение на чужую собственность. Она понимала, что недвижимость в действительности принадлежит Громову, но временно в сложившейся ситуации все нужно доказывать.

Глянув в сторону окна, где усердно говорил врач, объясняя пациенту, как правильно нужно относиться к своим парализованным конечностям, Евгения загадочно улыбнулась. Удивительный человек. Резкий, честный, что думает, то и говорит, а еще внимательный. К каждому у него свое слово. Наблюдая, у Липиной создалось впечатление, что он всю жизнь знает своих пациентов и поэтому давит на сильные стороны, заставляя забыть о слабостях, игнорировать, крушить, как бы тяжело ни было.

Примерно пять минут назад мужчина стоял рядом с ней, уверенно заявляя, что ее приезд очень хорошо сказывается на выносливости Громова, попросил каждый день присутствовать, убежденно считая, что с такими темпами Громов невероятно быстро встанет на ноги.

Как после таких слов можно не приехать? Конечно, она сделает все, чтобы помочь ему. Была рада. И если бы она знала, что ему будет комфортно в ее присутствии, постаралась выкроить время, чтобы быть рядом. Но теперь выгадывать и выкраивать не нужно, точно все получится, как ни обидно. Работа для нее много значила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Заметив воркующую пару, Евгения качнула головой, чуть напрягая слух, с интересом наблюдая, как они общаются. Девушка в инвалидном кресле пила кофе, которое ей принес молодой человек. Рыжий весельчак махал руками, смешил, корчил лицо, а она счастливо улыбалась, помешивая ложечкой любимый напиток. В ее взгляде было столько светлых, бурлящих эмоций и ни капли угнетающих. Оказывается, очень важно быть нужным, знать, как тебя любят, видеть, что близкие уверены в тебе. И тогда хочется соответствовать, быть сильным для любящих и важных людей, и, конечно, для себя.