Великий Гусляр - Кир Булычев

Путаясь в печальных мыслях и раскаянии, Удалов добрался до реки, что текла на окраине города. У реки сидело несколько рыболовов, кто-то купался, кто-то загорал на травке у берега.

Удалов грустно глядел на эту картину, размышляя, вернуться ли домой, или утопиться в этой реке.

И вдруг его взгляд случайно упал на тот берег.

И он не поверил глазам.

Его собственное тело, почти обнаженное, в знакомых синих трусах, загорало на берегу, смежив веки и обратив столь знакомое и, в общем приятное лицо, к солнцу.

– Корнелий! - закричал он сам себе и тут же замолчал - обладатель его тела и не подозревает, что он и есть Корнелий Удалов.

Проклиная свою немощную оболочку, Удалов сбежал к воде.

– Гражданин! - позвал он. - Но видно обладатель его тела спал и не слышал.

Но как перебраться через реку?

– Мальчик! - крикнул Удалов ребенку, который резвился в воде, - ты не хочешь побыть немножко взрослым дядей? Я тебе свое тело дам.

– Такое? - спросил мальчик презрительно. - А что я с ним делать буду? Оно же ничего не умеет.

– Но мне на минутку. Мне очень надо!

– И не надейся, - ответил мальчишка и нырнул.

Ну кого позвать на помощь?

В отчаянии Удалов принялся раздеваться, чтобы попробовать переплыть речку самому, хотя все инстинкты и предчувствия предсказывали, что его новое тело плавать никогда не умело.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы Удалова не пожалел рыбак и не перевез на тот берег в лодке.

Его тело мирно дремало под солнцем. Удалов наклонился над телом, искренне любуясь линией своего лба, курчавостью на висках, маленькой родинкой на щеке. Мог ли он когда-нибудь предположить, что будет любоваться сам собой...

Обладатель тела почувствовал на себе пристальный взгляд Удалова и открыл глаза.

– Вы кто такой? - спросил он.

– Я Удалов, - сказал Корнелий. - Я за своим телом пришел.

– Не меняюсь, - сказал обладатель тела и повернулся набок.

– Это еще почему? - удивился Удалов. - Мне домой улетать. Как же я в чужой оболочке, а?

Обладатель смежил глаза и игнорировал просьбы Удалова.

Вокруг стали собираться люди. Рыбак, который привез Удалова с того берега, пришел на помощь:

– Это же гость, понимаете? - сказал он. - Ваш долг вернуть тело.

– Нет, - сказал обладатель - ни за что! Второго такого тела мне не отыскать.

– Да почему же! - воскликнул Удалов.

– Да потому, что я - Кююкси-кон.

При этих словах обладатель тела раскрыл глаза, сел и обвел удаловским взором толпу любопытных.

По толпе прокатился почтительный шорох.

– Кто такой Кююкси-кон? - спросил Удалов.

– Это величайший из писателей нашего времени!

– Ну и что? - спросил Удалов. - Если величайший, значит тело отдавать не надо?

– Поймите, - сказал Кююкси-кон Удалову. - Я талантливо вживаюсь в чужие образы и фиксирую в убедительных словах новые ощущения и чувства. Для моего нового гениального романа нужен настоящий пришелец. Сегодня утром мне удалось раздобыть ваше тело. Вы теперь - герой будущего шедевра. Понимаете?

– Не хочу, - сказал Удалов. - Вы мне тело верните. Я заплачу.

– Не нужны мне деньги, - сказал писатель. - Мне нужна слава.

– Ну как же так! - возмутился Удалов, обращаясь к толпе. - Помогите мне, товарищи, войдите в мое положение!

Но никто не сочувствовал Удалову. Все восторженно смотрели на своего знаменитого земляка и стремились пожать ему руку, удаловскую руку. И Удалову хотелось крикнуть: «Поосторожнее! Вы мне пальцы отдавите!»

В этот момент сверху донеслось жужжание. С неба опускался вертолет. Из него выскочил взволнованный Попси-кон.

– Нашли! - закричал Попси-кон, бросаясь к удаловскому телу.

... Переговоры с великим писателем о возврате тела продлились до полуночи. Сначала на пляже, потом в доме у Попси-кона, наконец, на вилле писателя, за бутылками вина. В конце концов договорились, что писатель вернет Удалову тело за день до отъезда, а пока попользуется им, чтобы войти в образ. К ночи писатель с Удаловым так сблизились, что, обнявшись, долго гуляли по тихим улицам, пели песни, как русские, так и палистратовские и Удалову было странно, но приятно держать самого себя под руку, обнимать за плечи и заглядывать самому себе в пьяные глаза.

Писатель честно вернул Удалову его оболочку в намеченный срок, а две недели до того, Удалов, успокоившись, провел в развлечениях. Достаточно сказать, что он посетил восемь музеев, три раза был в театре, дважды в ресторане, пять раз на морских купаниях и, что самое интересное, поменял, теперь уж без боязни, восемь тел, в том числе побыл полчаса тигром, полетал над морем в образе альбатроса и шутки ради обещал руку и сердце одному провинциалу, когда проживал в теле прекрасной манекенщицы.

Провожать Удалова пришли не только Попси-кон с семейством, но и новые друзья, в частности, обладатели тел, в которых Удалов пожил. Мальчик, сын Попси, попросил прощения, и Удалов расцеловал его на прощание, что сделать было нетрудно, потому что именно этот сорванец унаследовал тело манекенщицы...

Ксения встретила Удалова ласково - ясно, почему. Ведь Удалов привез целый чемодан подарков. Поставив обед, Ксения начала разбирать чемодан, а Удалов сел просматривать газеты за последний месяц, сильно отстал в вопросах политики и спорта.

– А это кому? - услышал Удалов голос жены. - Фрукты, что ли?

Ксения держала в руке два шарика. Теперь трудно сказать, забыл ли Удалов вернуть генераторы, или сунул в чемодан, надеясь, что вернется когда-нибудь на Палистрату, воспользуется ими снова.

– Положи на место, - сказал Удалов. - Это чуждая техника.

– Техника, говоришь? - сказала Ксения, которая отличается подозрительностью. - Если чуждая, зачем привез? Сознавайся!

– Ну как тебе объяснить... Есть такая невинная игра... - Удалов отложил газету «Советский спорт» и вкратце поведал жене о странных обычаях на планете Палистрата. Ксения, разумеется, не поверила. Она удаловским рассказам не верила. Зато сразу взревновала мужа к тамошней манекенщице и возмутилась преступным, на ее взгляд, отношениям Удалова и пятнадцатилетней девчушки, тело которой ее муж якобы носил в саду. Когда Удалову надоело слушать, он поднялся с кресла, протянул жене один шарик и сказал:

– Дотронься до моего шарика, увидишь, что не вру.

– А током не ударит? - спросила Ксения.

– Током не ударит, - сказал Удалов. - На минутку перейдешь в мое тело, а потом обратно. И чтобы больше до шариков не дотрагиваться. Ясно?

Ксения подчинилась. Встала по стойке смирно, протянула вперед руку с зажатым шариком, зажмурилась, и Удалов, улыбаясь воспоминаниям о Палистрате, легко и привычно коснулся генератором генератора жены. И стал собственной женой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});