Синтез (СИ) - "Токацин"

Последним отключился Иджес. Гедимин даже не заметил, когда это произошло, — полчаса назад сармат сидел и смотрел в монитор немигающим взглядом, а сейчас он свисал с ручки кресла, опустив руки до пола, и жёсткая планка, упирающаяся в рёбра, ничуть не мешала ему дышать ровно и размеренно.

«Полшестого?» — Гедимин машинально сверил показания часов на щите управления и самодельного прибора, прикреплённого к плечу. Данные не отличались ни на секунду. На восточном краю цеха громко и часто щёлкали фасовочные барабаны, распределяя готовые топливные таблетки по пустотелым циркониевым трубкам. «Контроль прошёл? Где Хольгер?» — Гедимин поднялся из кресла и заложил руки за голову, напрягая затёкшие мышцы. Свежая кровь заставила мысли и зрение проясниться, и главный инженер тихо хмыкнул — Хольгер, не добравшись до диспетчерской, заснул на крыше контрольного участка. Он лежал там на боку, положив руку под голову; прозрачный рилкар то мутнел от его дыхания, то снова очищался. «Роботы отмоют,» — решил Гедимин, задумчиво посмотрев на спящего. Будить Хольгера ему не хотелось.

«Остальные где?» — он огляделся по сторонам. Никого из сарматов вокруг не было, и Гедимин, с силой проведя ладонью по глазам, вспомнил, что четыре часа назад отослал их в кабинет инженера. «Спят там. Значит, в печь не свалятся,» — подумал он и слегка усмехнулся. «Хольгер тоже в безопасности. А вот Иджеса надо поднять. Ещё рёбра сломает.»

Он хотел снять сармата с кресла и переложить на ровный пол, но не успел — почувствовав чужую руку на плече, Иджес дёрнулся и вскинул голову, растерянно мигая.

— Sata?

— Всё тихо, — отозвался Гедимин, возвращаясь в кресло. — Хочешь спать — ложись у стены. Уже идёт фасовка, через час всё закончится.

— А? Фасовка? — Иджес провёл ладонью по глазам и помотал головой, принимая вертикальное положение. — Надо же… Сколько сейчас? Я долго спал?

— Без пятнадцати шесть. Скоро привезут еду, — Гедимин кивнул на Хольгера. — Ты — недолго. А вот он…

Иджес криво ухмыльнулся и снова провёл рукой по глазам.

— Жёваный крот! Что с нами сделали макаки?! Трое суток без сна — и лежишь, как шмат Би-плазмы…

— Говорил же, иди наверх, — недовольно сощурился Гедимин. Иджес отмахнулся.

— А ты как? Глаза ясные, — бывший механик недоверчиво покачал головой. — Как ты держишься?

Гедимин пожал плечами.

— Тут интересно. Мне нравятся эти механизмы, — он кивнул на участки конвейера, виднеющиеся из-под диспетчерской рубки.

— А-а, — протянул Иджес, поднимаясь на ноги и упираясь ладонями в крышу. — У-ух… Тело как из-под катка выползло! Когда мы доберёмся до душевой?

— После завтрака — моя смена, — отозвался Гедимин, стараясь не думать ни о горячей воде душевой, ни о холодной чёрной жидкости под взломанным озёрным льдом. — Мы с Хольгером останемся здесь. Вы втроём пойдёте в душ и спать. С шести вечера — ваша смена.

Иджес мигнул.

— Ты не помрёшь прямо здесь, а? — он заглянул главному инженеру в глаза и опасливо сощурился. — Нельзя так.

— Все устали, — пожал плечами Гедимин. — Но механизмы должны работать.

Он нажал зелёную клавишу под неприметным текстовым табло. Строка, медленно ползущая по нему, погасла. «Готово» — высветилось через пять секунд. Электрокран, неподвижно повисший над западным краем цеха, поехал на галерею. Иджес поёжился.

— Новый цикл? А у них там есть гексафторид? — со слабой надеждой в голосе спросил он. Гедимин ухмыльнулся.

— Они готовы.

— Лучше некуда, — пробормотал инженер-механик, оглядываясь по сторонам. — Мы так и будем тут работать вдвоём? На всех этих линиях?

— Они просты в управлении, — пожал плечами Гедимин. — Удобные механизмы. А ты сильно устал. Ложись у стены. В таком состоянии от тебя не будет проку.

Иджес обиженно хмыкнул.

— Иди ты! Я не уйду с поста.

За двойными воротами протяжно загудел погрузчик. Гедимин опустил рычаг, разводя в стороны створки, — камера, выведенная за стену, показывала небольшой транспорт, развозящий по отдалённым постам воду и пищу. «Жаль, горчицу не возят,» — сармат поискал по карманам и с трудом нашёл единственный почти пустой тюбик с приправой. «Когда съел?.. Ладно, на сегодня хватит…»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я схожу, — сказал Иджес, услышав сигнал отъезжающего погрузчика. Сармат-разносчик оставил контейнеры на проходной. Гедимин закрыл за ним ворота и кивнул.

— Я разбужу остальных.

Громкий гудок — сигнал обеденного перерыва — заполнил весь зал, заглушив шум механизмов. Гедимин отдёрнул палец от кнопки — ему самому это гудение показалось слишком громким. «Привык к негромким звукам,» — недовольно сощурился он.

Хольгер, не открывая глаз, скатился с прозрачной крыши, развернулся лицом к механизму и схватил рацию. В следующую секунду он, опомнившись, встряхнулся и убрал смарт в карман.

— Уран и торий! — крикнул он, обернувшись к диспетчерской. — Гедимин, что стряслось?

— Есть пора, — ответил Гедимин, открывая дверь.

Со смотровой площадки выглянул сонный Линкен. «Еда!» — жестом показал ему ремонтник. Взрывник ухмыльнулся, закивал и скрылся в лаборатории. Через пять секунд в цех вышли двое сарматов — Лилит успела не только встать, но и протереть лицо мокрой ветошью, Линкен умывался на ходу.

— Всё цело? — взрывник осмотрел цех и довольно кивнул. — Сколько сейчас? Давно спим? Чего не разбудил?

— Незачем, — отозвался Гедимин. — Сейчас Иджес принесёт еду, и все немного встряхнутся. Потом вы, трое, пойдёте в барак.

Линкен мигнул.

— Это зачем? Это тебе пора в барак. Пока ты ещё в своём уме. Ты вообще сегодня спал? Или хотя бы вчера?

На проходной что-то лязгнуло. Звук был очень знакомый, но неожиданный, и Гедимин, насторожившись, развернулся к воротам. На щите управления загорелась сигнальная лампочка — кто-то просил открыть, и очень настойчиво. «Код?» — запросил Гедимин; ответили ему через десять секунд — общезаводским кодом широкого доступа. Сармат удивлённо мигнул.

— К нам гости, — сказал он, жестом попросил присмотреть за щитом и вышел из диспетчерской. Ворота открылись, пропуская внутрь смущённого Иджеса, одинокого филка в белом комбинезоне, озирающегося по сторонам с любопытством и опаской, и «Рузвельта» со стопкой сдвоенных контейнеров в стальных «клешнях».

— Доброе утро, месьё, — донеслось из экзоскелета, и Гедимин слегка усмехнулся и дружелюбно кивнул.

— Фюльбер Мартинес? Пришёл принимать работу?

Иджес, забрав у «броненосца» контейнеры, быстро юркнул за спину главного инженера; Гедимин услышал его шаги по стальной лестнице и озадаченное хмыканье сарматов из диспетчерской.

— О нет, мсьё главный инженер. Я не инспектор, — отозвался Фюльбер с лёгкой усмешкой. — Но видеть вас за работой всегда приятно. Вы запустили все четыре линии?

— Да, на второй цикл, — кивнул Гедимин. — Уже есть готовые стержни. Ждём каркасов.

— В конце месяца непременно будут, — пообещал человек. — Перебросим вам часть материковых заказов. Весьма значительные объёмы, мсьё главный инженер. И Марс, и Венера, и орбитальные станции ждут наш уран.

Гедимин хмыкнул. «Да, здесь будет чем заняться. Много новых реакторов, много топлива для старых… Хорошо.»

— Нам нужно разделить смены, — сказал он. — Сарматы устали. Я намерен сделать две смены по двенадцать часов. Тогда мы успеем отдохнуть, и цех не останется без наблюдения.

— Нет-нет, мсьё Гедимин, — донеслось из экзоскелета, и сармат настороженно сощурился. — Об этом речи быть не может. О «Вестингаузе» говорят разное, но с «Вайт Рок» его ещё не сравнивали. Вы будете работать в три смены, по общему заводскому расписанию. По два инженера на смену. Ваши рабочие уже готовы. Мсьё Ярн Вистар пришёл познакомиться с вами, через пятнадцать минут здесь будет его смена.

Филк в белом комбинезоне кивнул, с любопытством глядя на Гедимина.

— У команды мсьё Ярна ещё нет опыта. Я вынужден просить вас встретить их и дать им краткий инструктаж, — сказал Фюльбер. — Через восемь часов прибудет вторая рабочая смена. Надеюсь, двое из вас успеют отдохнуть и будут готовы их встретить, когда вы уйдёте.