Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

В разных районах области запрещается местной властью носить лампасы и упраздняется слово „казак“…

Во многих местах области запрещаются местные ярмарки крестьянским обиходом. В станице назначают комиссарами австрийских военнопленных.

Обращаем внимание на необходимость быть особенно осторожными в ломке таких бытовых мелочей, совершенно не имеющих значение в общей политике и вместе с тем раздражающих население. Держите твёрдо курс в основных вопросах и идите навстречу, делайте поблажки в привычных населению архаических пережитках»[1044].

Это – лишь отзвуки проблемы «расказачивания», вокруг которой накручено тоже много лжи или непонимания обстановки эпохи. С одной стороны, казачество объективно имело повышенный процент контрреволюционного элемента, с другой стороны, в царской России население казачьих областей официально делилось на «казаков» и «иногородних», и хотя иногородних призывали во время войны так же, как и казаков, то есть «налог кровью» платили все одинаково, казаки в казачьих областях пользовались особыми и немалыми льготами.

И это создавало очень нездоровые отношения между примерно 40–45 % казачьего населения и 55–60 % «иногороднего» населения. Иными словами, у конфликта были объективные корни, а его ещё и намеренно раздували скрытые враги Советской власти…

Однако я привёл телеграмму от 3 июня 1919 года прежде всего из-за ключевых слов в ней: «Держите твёрдо курс в основных вопросах…»

Скажем, вопрос твёрдых цен на продовольствие – важнейший в 1918 году вопрос внутренней политики. Но вот некий текст:

«1) Введение твёрдых цен на картофель отложить <Поставить вновь этот вопрос 15.IX> до 1.Х.

2) Дать Ц[ентральному] с[татистическому] упр[авлению] задание:

немедленно мобилизовать все силы статист[ического] аппарата для (б) учёта урожая к[арто]феля;

…

3) Поручить Комппроду немедленно мобилизовать максимум сил для организации к 25.VIII срочной и массовой закупки не менее 40 милл[ионов] пудов к[арто]феля по вольным ценам и своза его в госуд[арственные] склады столиц и военных баз.

…

7) Ассигновать Компроду на операцию закупки картофеля 500 милл[ионов] руб[лей]»[1045]

Это – ленинский черновик постановления Совнаркома от 22 августа 1918 года об отсрочке введения твёрдых цен на картофель до 1 октября.

Как видим, ленинская политика «военного коммунизма» отнюдь не была твердолобой и негибкой. Раз выдался хороший урожай картофеля, то для государства – народного государства, выгоднее быстро закупить максимум картофеля по вольным рыночным ценам, чем отпугивать производителей и владельцев картофеля твёрдыми ценами.

То есть, твёрдо надо было держать курс в таких основных вопросах, которые без твёрдости не решить, а там, где можно «делать поблажки», их надо делать. Другое дело, что в то время давать поблажки получалось далеко не всегда…

Летом 1918 года проблема борьбы с голодом встала для Советской власти как важнейшая, отодвигающая на второй план даже военные проблемы, которые, впрочем, с первой проблемой тоже были многообразно связаны.

Ленин только нащупывал пути решения, и тогда – на рубеже весны и лета 1918 года он записал – для себя, на отдельном листке, мысли, которые были впервые опубликованы лишь в 1959 году.

Ленин писал:

«Держать у себя излишки хлеба и других продовольственных продуктов, когда народ в Питере, в Москве и в десятках неземледельческих уездов не только терпит недостаток в хлебе, но мучительно голодает, есть величайшее преступление, заслуживающее самой беспощадной кары…»[1046]

При всей очевидной справедливости мысли о том, что придерживать хлеб в голодающей стране – величайшее преступление, далеко не все в частнособственническом обществе с такой мыслью могли согласиться. Те же, скажем, русские цари смотрели на проблему совершенно иначе, чем Ленин – в своём месте будут приведены на сей счёт данные ошарашивающие!

Итак, проблема определилась: голодающим рабочим и вообще населению городов нужен хлеб.

Хлеб в стране есть, и не взять хлеб нельзя…

Но как его взять?

Разрешить свободную торговлю?

Так проблему не решишь… В старой России люди массово умирали от голода при наличии запасов хлеба – хлеботорговцы не желали продавать хлеб и не продавали. Повторяю: в своё время читатель познакомится с ужасающими данными на сей счёт…

Так что свободная торговля хлебом в условиях России 1918 года означала бы всего лишь легализацию бешеной спекуляции без решения проблемы по существу… Выход был в твёрдых ценах и изъятии всех излишков товарного хлеба у зажиточного крестьянства – кулачества, по твёрдым ценам.

Сказать легко – как сделать?

Если читатель возьмёт в руки 50-й том Полного собрания сочинений Ленина, где приведены его письма, телеграммы и записки с октября 1917 года по июнь 1919 года, то он увидит, как много времени и сил Владимир Ильич – которого сегодня обвиняют ни больше, ни меньше, как в геноциде (!!) русского народа – отдавал продовольственной проблеме.

Например, 8 мая 1918 года Совнарком принимает постановление об учёте всех имеющихся автомобилей и передаче всех лишних грузовых машин не куда-нибудь, а в Народный комиссариат по продовольствию. Но даже если есть на чём возить хлеб, надо иметь его, чтобы нагрузить транспорт.

Решение подсказывали сами рабочие. В конце мая 1918 года Ленин получил телеграмму от рабочих из Выксы, где те сообщали, что «вконец изголодавшись» едут на пароходах со своими отрядами и пулемётами добывать хлеб силой.

31 мая 1918 года Ленин ответил телеграммой:

«Я очень надеюсь, что выксунские товарищи рабочие свой превосходный план массового движения с пулемётами за хлебом осуществят как истинные революционеры, то есть дав в отряд отборных людей, надёжных, неграбителей и для действия по нарядам в полном согласии с Цюрупой (наркомом продовольствия. – С.К.), для общего дела спасения от голода всех голодных, а не только для себя.

Ленин»[1047]

2 июня 1918 года ответ Ленина был напечатан в «Известиях ВЦИК», и это стало одним из первых публичных предупреждений тем, кто в голодающей стране имел товарный хлеб и не желал отдать его голодающим соотечественникам, совершая тем самым величайшее преступление, заслуживающее самой беспощадной кары…

Увы, в то время русский человек ещё лишь учился быть инициативным и решительным, а тормошить его приходилось Ленину и Сталину. Вот характерный документ – телеграмма Ленина от 3 июня 1918 года чрезвычайному военному комиссару в Тульской губернии, большевику с 1907 года, матросу Балтфлота с 1909 года, председателю Псковского ВРК в 1917 году Василию Лукичу Панюшкину (1888–1960):

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});