Князья Русс, Чех и Лех. Славянское братство - Василий Седугин

— Но я слишком молод, — наконец неуверенно произнес он…

— Ничего, где-то поможем. Но верим в тебя, потому что ты много знаешь такого, о чем среди нас никто понятия не имеет: как надо по-настоящему организовать войско, как построить его перед сражением, как руководить им в бою. У тебя есть знание тайн римской армии. Вот поэтому мы и подумали, что ты справишься, поэтому мы и решили тебя выдвинуть на этот высокий пост. Вожди племен останутся на своих местах, их власть мы не затронем, но тебе будет принадлежать высшее руководство объединенным войском славян.

— Но как быть с Лютобором? Он никогда не поступится даже частицей своей власти. Я был у него, разговаривал с ним, я хорошо знаю его настроение…

— Ничего, заставим, — уверенно проговорил Могута. — Двинем против него наши войска. Возможно, к нам присоединится князь словен Добран. Куда будет деваться? Не воевать же против всех племен?

Русс по-прежнему находился в состоянии крайней растерянности. Хотя новость на него обрушилась внезапно и времени на размышления не было, но он хорошо понимал трудности своей будущей работы. И он сказал:

— Мне надо подумать.

— Думай, но не долго, — ответил Могута. — Имей в виду, что если ты откажешься, мы на твое место найдем другого человека, хотя делать этого не хотелось бы.

Русс от князей сразу отправился к Скрыню. А к кому еще больше идти? Родители далеко, Зарена в таких вопросах не разбирается. Могла бы посоветовать Велина, но о ней он старался даже не вспоминать.

— И ты еще сомневаешься? — накинулся на него Скрынь. — Тебе князья вверяют такую должность — командовать войском, а ты тянешь время!

— Но взять на себя ответственность по руководству в бою такими большими силами? Это тебе не центурия, в которой сотня человек. За десятки тысяч жизней придется нести ответственность!

— Я несколько раз участвовал в сражениях и видел, что вокруг князя всегда стоят воеводы, умудренные опытом военачальники, которые советуют, подсказывают. Ты тоже не останешься в одиночестве, особенно на первых порах… Трудно придется, но зато какой почет!

— Очень мне нужен этот почет! К седлу его не пристегнешь.

— Еще как пристегнешь. Об этом многие мечтают!

— Не о том надо думать. Как разумно распорядиться властью, вот главное.

Через день Русс пришел к Воимиру и дал свое согласие. Тотчас были собраны воеводы и старейшины племени бодричей, после недолгого совещания они одобрили решение князей и постановили вынести этот вопрос на обсуждение племенного вече.

Кажется, стар и млад пришли на народное собрание. Князь Воимир прохаживался по помосту, глядел себе под ноги, почему-то тянул время. Ему кричали:

— Пора начинать!

— Кого ждешь, князь?

Воимир вроде бы очнулся от своих дум, поднял руку. Шум стих.

— Собрал я вас, братья, по весьма важному делу, — негромко сказал он, но на площади была такая тишина, что все услышали его. — Большие беды обрушились в последние годы на наше племя. Германцы соединяют свои силы и все чаще одерживают победы над нами, разрушают наши жилища, захватывают наши земли. А мы по старинке действуем разрозненно, каждый своим племенем и несем большие потери. Пора, наконец, соединиться! Мы с князем гаволян Могутой, старейшинами и воеводами нашими так решили: соединяем наши силы, а во главе их ставим соплеменника нашего, сына воеводы Борислава — Русса!

Толпа ответила на эти слова ревом:

— Добро-о-о-о!

На помост выскочил худенький, юркий мужичишка, замахал руками, закричал:

— Давно надо было так решить! О чем вы, князья и воеводы, думали? Враг топчет наши земли, а племена славянские между собой резню устроили! А с Руссом вместе били и саксов, и англов, мы его знаем и за него стоим горой!

— О-о-о-о-о! — громом пронеслось над площадью.

— Так что, избираем Русса великим князем?

— Добро-о-о-о!

Через неделю Русс поехал в племя гаволян, где на вече также был избран великим князем.

Славяне тогда переживали период военной демократии, когда часто народные собрания избирали себе вожаков на военные походы, князей для правления; так что случай избрания Русса великим князем не был каким-то исключением из правил. Правда, уж тогда постепенно стал утверждаться обычай передачи княжеской власти по наследству, появились княжеские династии. Эти процессы — и избрание народными собраниями князей, и переход престола от отца к сыну — шли одновременно, в зависимости от сложившихся обстоятельств; государства складывались не сразу, а постепенно, в течение десятилетий и веков, преодолевая племенную рознь. Были еще эти государственные объединения рыхлыми, неустойчивыми, порой распадались, чтобы потом снова сплотиться воедино.

III

— Кто он такой, этот Русс, чтобы я ему подчинялся? — бушевал Лютобор, получив известие о решении вече бодричей и гаволян. — Пусть только сунется ко мне, я его войско распущу в пух и прах!

— Вот что с ним поделаешь, упрямым бугаем? — при очередной встрече сказал Могута. — Не воевать же с ним?

— Может, Русса поженить на одной из его дочерей? — предложил Воимир. — Тогда против зятя он не посмеет поднять оружие.

— А у него их нет. Пять детей у него и все сыновья!

— Можно похитрей поступить, — немного подумав, продолжал Могута. — Кто на сегодня князь у словен?

— У них правит династия Словенов почти сто лет, пять лет назад я встречался с Драгомиром. Но ему тогда шел восьмой десяток. Помер Драгомир прошлым годом. Его сын Добран на престоле.

— Женат?

— Кажется, нет. Его бы на твоей дочери Велине поженить. Тогда мы приобретем надежного союзника, а против трех племен и Лютобор будет бессильным.

— А что, неплохая мысль.

— Твоя дочь согласится выйти за Добрана?

— Заставим.

— Тогда поеду к словенам говорить на этот счет.

К своей поездке Могута подготовился серьезно. Продумал подарки матери Добрана, старой княгине Чеславе, с которой вел дружбу с ранних лет, снарядил нарядный возок, запряг в него тройку лучших коней, а за неделю до отъезда послал гонца, чтобы предупредить о своем прибытии.

Встречен он был со всем радушием и добросердечностью. Сама княгиня, которой было за шестьдесят, вышла на красное крыльцо. Они трижды расцеловались, а потом она повела его во дворец. В большой трапезной были выставлены столы, которые ломились от разных яств. Могута был усажен на почетное место, в золотой кубок ему наливали заморского вина, Чеслава подавала ему блюда с едой собственноручно. Гости поочередно, вставая, произносили здравицы в честь княгини словен и князя гаволян.

На другой день, хорошо отоспавшись, Могута снова встретился с Чеславой. Разговор происходил в светлице князя с глазу на глаз.

После взаимных приветствий Могута сказал:

— Прибыл я к тебе, пресветлая княгиня, по важному государственному делу. Все труднее и труднее стало жить нам, гаволянам и бодричам, на границе и защищать свои и ваши земли от ворога. Истощили мы свои силы и стали сдавать шаг за шагом наши отчие земли. А происходит это потому, что порознь ведем борьбу, нет среди нас, славян, единства. Но договорились мы с бордичским князем Воимиром, что станем теперь заступать пути врагу сообща. Хотелось, чтобы и ваше племя поддержало нас.

— Славное дело вы начали с Воимиром, — степенно ответила Чеслава. — А потому будет с моей стороны вам всяческое содействие и помощь.

— Не сомневался в твоей поддержке, Чеслава, потому и приехал. Но хотелось бы наш уговор подкрепить чем-то более важным и значимым.

— Что может быть более значимым, чем наши обещания сотрудничать и помогать друг другу, Могута?

— Брачный союз любящих сердец!

— Уж не предлагаешь ли ты мне выйти замуж за тебя? — рассмеялась Чеслава.

— Избави богиня Лада от такого! — в тон ее шутки ответил Могута. — Немало есть людей помоложе нас.

— Наверно, имеешь в виду моего сына Добрана? — посерьезнев, спросила Чеслава.

— Именно о нем и хочу повести разговор.

— И кого же ты намерен ему сосватать?

— Дочь бодричского князя Велину. Красавица редкая и умница, каких не часто сыщешь в окрестных землях. Поверь мне, она будет достойной княгиней племени словен.

Чеслава долго молчала, видно, обдумывая предложение Могуты, потом произнесла:

— Сын мой Добран вырос мужественным воином, вместе с отцом прошел не одно сражение. Сейчас он скитается где-то в лесах, страстно любит охоту. На девушек не смотрит, хотя пора бы уж ему заводить свою семью и заботиться о наследнике. Давай мы с тобой договоримся, Могута: сына неволить не стану, приедет он в Микилин, посмотрит на свою суженую. Понравятся они друг другу, не буду ему перечить.

— И на том спасибо, пресветлая княгиня. Ты, как всегда, приняла мудрое решение.