Мое карательное право (СИ) - Блум Мэри

Глава 13

— Ваше Императорское Величество, — я слегка поклонился, как того требовал этикет.

— Слышал, у тебя тяжелые времена сейчас, Илья, — тепло, почти по-отечески произнес император. — Ты как?

Гости вокруг, уловившие смену интонации, стали с досадой коситься в мою сторону. Отвергаемый всеми ими, для главы империи я являлся своим. Его младший сын был моим крестным, а старший должен был стать моим тестем. К несчастью, от этой дружной семьи сегодня осталась только императорская чета и Лиза.

— Справляюсь помаленьку, — ответил я.

— Если потребуется, можешь и развернуться…

Несколько генералов, недавно разглагольствовавших в зале славы, прошествовали мимо, отвесив по почтительному поклону императору и не получив взамен приглашения присоединиться к разговору.

— И как тебе здесь? — спросил Александр V, задумчиво проводив их глазами.

— Довольно своеобразное место.

— Это странные стены, — согласился он. — Кажется, что они крепость, однако могут быть и тюрьмой…

В тот же миг голоса других гостей и музыка затихли, словно нас окружило ватным одеялом, не впускавшим звуки к нам и не выпускавшим наш разговор наружу. Император применил магию, отрезав беседу от чужих ушей.

— В истории нашей империи, — спокойно продолжил он, — была всего пара случаев, когда правитель терял сразу и трон, и голову. И каждый раз это приходило откуда-то отсюда, — его глаза небрежно мазнули по сторонам. — Я не хочу быть тем, кто пополнит этот список.

— Зачем вы мне это говорите? — осторожно уточнил я.

— Однажды, — медленно отозвался он, — меня вынудили принять решение, которое мне не нравилось. Я поставил не на ту лошадку и чуть не проиграл. Сейчас я хочу поставить на правильную… Береги себя, береги бабушку, береги банк. Если “Империи” конец, то вся империя обвалится. Вот такой каламбур…

Следом все звуки вернулись. Музыка будто резанула по ушам.

— Да что там, — хмыкнул Александр V, — мне придется открыть свой дворец для экскурсий. Как сейчас в Британии. Представляешь, этот позор?..

Совсем близко раздались шаги. В свете ламп ярко сверкнул золотой значок на темно-синей форме, ворот которой почти не просматривался из-за отвисшего, как у бульдога, подбородка.

— Ваше Императорское Величество, позвольте на пару слов, — чинно произнес барон Беккер, при этом не забывая косо смотреть на меня, словно говоря “я за вами наблюдаю, Илья Андреевич”. Этот бы точно не позволил мне развернуться.

Еле заметно подмигнув мне, император повернулся к начальнику Охранки. Я же отошел, осматриваясь. Если тут была правящая чета, то должна быть и Лиза — этикет ей бы попросту не позволил проигнорировать прием подобного уровня. Бабушка неподалеку, явно заметившая мой взгляд, показала веером в другой конец зала. Там среди наряженной толпы гостей, заметно взбудораженных торжеством, я наконец нашел подругу в длинном голубом платье, со свободным струящимся подолом, расшитым серебром лифом и открытыми плечами. Светлые волосы были изящно уложены вокруг головы, из-за чего Лиза казалась чуть старше и чуть строже.

Рядом, то и дело пряча ее от меня, толпилась большая компания девушек, а вокруг них сверкали эполетами молодые офицеры, реже топтались парни в смокингах, которых в зале было намного меньше. Едва ли там обсуждали политику, экономику или военное дело. Даже издалека было понятно, что молодые люди рассыпались в галантных комплиментах, а девушки кокетливо щебетали в ответ, расписывая танцы перед балом, решая кто, когда и с кем. Вздохнув, я направился к подруге.

Балы я не любил, и тому была одна вполне объяснимая причина — танцы. Танцы были болью. В то время как парни моего возраста наслаждались компанией девушек моего возраста, я стоял со стариками и слушал про артрит. Но особенно мне не нравилось смотреть, как танцует Лиза. Точнее, как она танцует, смотреть мне нравилось — не нравилось видеть, как она танцует с другими. Я же ни с кем не танцевал — не мог.

Наконец я дошел до подруги, с улыбкой поглядывавшей все это время в мою сторону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Сожалею, — чуть нетерпеливо сказала она стоявшему рядом с ней офицеру, — но мои первые четыре танца уже заняты. Пятый вас устроит?

Будущий кавалер кивнул и довольно удалился, а Лиза мгновенно повернулась ко мне.

— Ты тут прямо нарасхват, — усмехнулся я.

— Думаешь? — с улыбкой отозвалась она. — По-моему, меня тут недолюбливают.

— Явно не так сильно, как меня.

— Пусть и не все, — шепнула она, — но поверь, тебя тут любят…

А затем ее снова позвали, приглашая на очередной танец и с опаской косясь на меня, будто я мог ей запретить. Лиза послала мне виноватый взгляд, возвращаясь в шумную компанию. Пожав плечами, я отошел в сторону. Что поделать, балы не для меня.

Наконец праздник начался официально. Легкая мелодия сменилась торжественной, словно сзывая всех. Гости, гулявшие по коридорам дворца, торопливо вернулись в зал и собрались полукругом, в центр которого степенно вышел император и после приветственных аплодисментов начал поздравительную речь. Пока все почтительно слушали, я отправился в зал славы, где меня встретили тишина и пустота — лишь портреты на стенах сотнями глаз уставились на меня. Достав из кармана смартфон, я набрал Потоцкого.

— Еду, Илья, — с ходу пропыхтел он, — уже почти добрался…

Заглушая его, по ту сторону раздавалось далекое гудение.

— Ты там что, на поезде едешь? — не понял я.

— На такси. Но тут пробка дикая…

— Давай шустрее.

Вот же бесполезность. Зачем они вообще решили нанять его?

Окончив вызов, я отвернулся к портрету, за которым находился тайник. Золотая рама казалась слегка перекошенной, будто так и приглашая сдвинуть ее еще больше.

— Крис, — позвал я, — а можешь посмотреть, что внутри, не открывая?

— Могу, хозяин, — ответила она.

Следом в тишине зала раздались быстрые шаги. Хранительница выпрыгнула словно из пустоты и бодро потопала к портрету. Вытянув руку, резко засунула ее в стену — точь-в-точь как тогда в живот Меньшикова. Все аж по локоть исчезло из виду, пока она сосредоточенно шарила внутри.

— Надо же, — вдруг хмыкнула демоница, — это ж просто неприлично!.. Извините, хозяин, но это придется открыть.

Мой взгляд оценивающе пробежался по углам. Камер, которые время от времени попадались в коридорах, здесь не было. Естественно, позаботились, чтобы ненароком не попасть на них самим. Из приемного зала донеслась далекая волна аплодисментов — награждение было в разгаре. Вокруг же царила тишина — ни шагов, ни голосов.

— Открывай, — сказал я.

Крис сразу же вытащила руку из стены и легким движением отодвинула раму портрета, за которой обнаружилась небольшая железная дверца. Острые ногти ловко провернули сейфовый замок, будто он был просто задвижкой, и вытащили изнутри свернутую пополам записку и небольшой кинжал с золотой рукояткой, густо исписанной витиеватыми символами.

— Ключ в бездну? — изумилась Вэл, мигом возникшая рядом.

Я нахмурился. Ключом в бездну назывался специальный ритуальный кинжал для призыва демона. Достать такой считалось настоящим чудом, а вот применять было сродни самоубийству. Похоже, в попытке избавиться от меня враги решились на отчаянные меры. И кто же, интересно, решил пожертвовать своей душой? Кто ненавидит меня настолько сильно?

— Как хранитель я обязана уничтожить это, — непривычно серьезно заявила Крис.

Она сжала рукоятку кинжала — легко, будто без усилий. Однако он тут же рассыпался на части и превратился в золотистую пыль, которая покружила в воздухе и бесследно исчезла, не коснувшись паркета.

— Так-то лучше, — довольно заметила демоница, отряхивая руку.

Я тем временем развернул записку, которая лежала вместе с кинжалом в тайнике. Внутри было несколько напечатанных строк — их автор явно опасался выдать свой почерк.

“Хромоног опасен. Плата внесена. Действуйте.”

— А записку уничтожить, хозяин? — пепельная голова перегнулась через мое плечо.