Работа для героев - Михаил Калинин

– Как мило, что ты помнишь. А высокомерные выродки в бюро патентов, представь себе, не помнят.

– Да неужели?

– Именно! Никогда еще я так не хотела убить человека, как после общения с этими бумажными царьками!

– Прошу прощения, – кашлянул Джошуа, – может, вернемся к вашей истории?

– И правда, младший мэтр, – мэтресса Ланорвиль улыбнулась ему. – Не серчайте, я натура увлекающаяся. Можете одергивать меня, если я снова буду съезжать с темы.

– Как прикажете, – согласился Джошуа. Рамил из-за спины Марианны предостерегающе покачал головой и одними губами прошептал: «Не стоит так делать».

Джошуа и не собирался злоупотреблять, но благодарно кивнул.

– Короче говоря, Ральф нас вычислил, пал в ноги и стал просить о помощи. Он был убит горем и умолял спасти его дочь. Откровенно говоря, я была уже порядком ослаблена, накануне мы и так занимались благотворительностью в соседней деревне. Спасли трех оболтусов, решивших доказать местным радхарам, какие они справные кулачные бойцы. Шрамы я им убирать не стала – пусть будет наука. Но все равно устала. Ты прекрасно знаешь девиз представителей нашей специальности: «Спасая – помни о себе». Сколько юных и подающих надежды в свое время надорвались, пытаясь облагодетельствовать всех. Но все же милосердие и нам не чуждо. К тому же путаный рассказ весьма меня насторожил. Настолько, что я позволила себя уговорить.

– Да и для Капитула добрая слава в землях, где у вас есть свой интерес, была бы очень кстати, – поддел ее Рамил.

– Экий ты догадливый, – усмехнулась целительница. – Не без этого, дорогой, не без этого. Но проблема действительно оказалась опасной. Девчонка не просто подхватила какую-нибудь заразу или чересчур шаловливого демона. Все гораздо хуже. Она умудрилась найти в этих, казалось бы, хорошо обжитых местах одну из моих любимых пакостей. По которой я даже защитилась на второе высшее магическое.

– Проклятие Первых Дней? – предположил Джошуа, в свое время писавший по монографиям мэтрессы не одну курсовую.

– Славно, молодой человек, очень славно, – похвалила его мэтресса. – Именно оно. Причем самая пакостная его разновидность. Считалось, что все это давно и крепко закрыто в недрах Проклятого города, еще в третьем веке после пришествия людей. Я сама излазила половину этих проклятых древних храмов и ничего не нашла. А уж Римайн я в свое время исколесила вдоль и поперек и такой напасти тут точно не ждала.

Как бы подтверждая слова мэтрессы, Шарлотта застонала. Тело девушки изогнулось дугой, да так сильно, что поверхности стола касались лишь пятки да макушка. Зеленое пламя вырвалось из ее рта. Невидимый барьер не дал ему достичь потолка, свернул движение по невидимой воронке и направил огонь в камин.

– И так уже второй день, – пожаловалась Марианна. – Оливия соорудила отличный барьер, но его надолго не хватит, а что еще придумать, я уже просто не знаю. Мы перепробовали все – от Порвуса до Ланканье.

– Прекрасная работа, – восхитился Рамил, изучая структуру ловушки через монокль синего стекла, извлеченный из складок хламиды. – Странно, что я не слышал о твоей опытной спутнице, обычно я в курсе обнаружившихся талантов, хотя и давно исключен из числа приближенных к кормушке.

– Ах, опять это высокомерие, – отмахнулась Марианна.

– Здесь только посвященные, так что можно называть вещи своими именами, – возразил старший чародей.

– Но не стоит забивать голову моей ученице. Глэдис, милочка, проведай-ка Оливию. Пусть прекратит притворяться, что еще не закончила, и присоединится к коллегам для импровизированного консилиума.

– Слушаюсь, – коротко кивнула девочка и скрылась в недрах дома.

– Сейчас познакомитесь. А о ней ты не слышал вовсе не потому, что был невнимателен. Просто она до поры жила затворницей и только недавно вернулась в игру. Меня больше интересует, – внимательные глаза мэтрессы Ланорвиль скользнули по безмятежному лицу Рамила, – почему ты очутился в здешних краях?

– Ну ты же знаешь, у всех нас порой появляются дела, о которых мы не можем говорить. – Рамил обходил стол, изучая строение сдерживающей ловушки. Монокль слегка гудел, когда он слишком приближался к невидимому каркасу.

– Да. Ты полюбил эту ахинею, когда связался с твоей интересной компанией странных личностей. Неужели и сейчас с ними путешествуешь?

– Угадала.

– Превосходно. Значит, у вас тут тайная миссия, небось задание от самого короля. Что-нибудь секретное и жутко занимательное.

– Ни подтвердить, ни опровергнуть я ничего не могу, – улыбнулся Рамил, не отрываясь от изучения.

– Ясненько. Но наблюдать за лицом нашего юного коллеги – одно удовольствие. Он так забавно дернулся, когда я заговорила о короле. Вам надо уметь лучше скрывать свои чувства, юноша. Все же двор, где, как я поняла, вы обретаетесь и где, возможно, получите в дальнейшем работу, – Ассантэ ведь не вечен, – не место для тех, кто не умеет владеть своим лицом.

– Как нехорошо, Марианна, – пожурил мэтрессу Рамил. – Выведывать наши тайны, когда мы так бескорыстно и незамедлительно откликнулись на твой зов.

– Прости, дорогой, ничего не могу с собой поделать. Ты же знаешь, я всегда была любопытна. Также ты знаешь: мои друзья всегда могут рассчитывать на то, что их тайны не услышат не те уши.

– В нашем случае и «те уши» будут скорее мешать, чем помогать.

– Не соглашусь с тобой, но, впрочем, как знаешь. Надумаешь посоветоваться – я всегда готова одарить тебя советом.

– Не сомневаюсь и воспользуюсь, как только он понадобится.

Дверь за их спинами скрипнула. В комнату вернулась Глэдис. За ней вошла вторая мэтресса – очевидно, Оливия.

Это была женщина лет тридцати (впрочем, после откровений мэтрессы Марианны, выглядевшей ее ровесницей, Джошуа не стал бы утверждать этого уверенно), одетая также в мужской дорожный костюм, идеально подогнанный по фигуре и лишь чуть менее роскошный, чем у ее коллеги. Тяжелые медные волосы были собраны в простой хвост. Яркие голубые глаза смотрели настороженно.

На лице женщины лежала печать усталости. Можно даже сказать, изнеможения.

– Познакомься, дорогая, – мэтресса Марианна подхватила ее под локоток и подвела к столу, – это мой старый друг и широко известный в наших узких кругах мэтр Рамил Гаренцворт. Я, если помнишь, все уши тебе прожужжала в свое время. А это, соответственно, моя спутница и подруга Оливия Дейндж, мэтресса широкого профиля.

– Рад встрече, ваша мудрость, – слегка поклонился старший чародей. – Позвольте выразить восхищение вашей работой.

– Взаимно, ваша мудрость, – вернула ему поклон чародейка. – Моя радость от встречи с вами намного больше. Ваши подвиги, ваши работы всегда вызывали у меня жгучий интерес и вдохновляли на новые открытия.

– Весьма рад. Для того я их и писал, – кивнул Рамил и, подумав, добавил: – И совершал.

– А это представитель римайнского королевского двора младший мэтр Джошуа.

– Королевского? – прищурилась Оливия. – Значит, по этому делу король все же прислал своего представителя.

– Увы, нет, – ответил Джошуа. – Его величеству не было известно об этом инциденте. Хотя, уверяю вас, если бы до столицы дошли хотя бы слухи, мы бы немедленно выехали с проверкой, к таким сигналам у нас относятся весьма серьезно.

– Видимо, не слишком серьезно, – Оливия продолжала подозрительно смотреть на младшего мэтра. – Местный резидент при графе, мэтр Грейн – если после такого этого ротозея можно называть мэтром! – не выказал подобного желания.

– Я, к сожалению, не знаю всех фактов… – начал Джошуа.

– И не нужно, – вмешалась Марианна. – Не пытайтесь вступаться за этого недоумка, молодой человек. И не обижайтесь на резкий тон моей подруги.

– Почему же вы не вызвали помощь?

– Потому что местный резидент показал себя ненадежным профаном, а пока весть шла бы до столицы, возможно, все уже кончилось бы. Так или иначе.

– Вы сильно рисковали, – пожурил ее Рамил.

– Наша стезя – риск от начала до конца, – усмехнулась Марианна.

– Надеюсь, ваша миссия того стоила, – пробормотал мэтр Гаренцворт.

– О чем ты?

– Да так, ни о чем. Лучше расскажите мне, что тут творилось. Мы теперь все в сборе, и можно начинать наш маленький консилиум.

– Оливия, ты расскажешь? А то я вечно съезжаю на второстепенные моменты.

– Конечно. – Чародейка откашлялась, с благодарностью приняла поднесенный Глэдис стакан и начала: – Думаю, никому из присутствующих не надо напоминать о сути Первых проклятий?

Все, даже юная Глэдис, отрицательно покачали головами. Джошуа заметил, каким озабоченным стало лицо мэтра Гаренцворта, да и сам, желая скрыть дрожь в руках, спрятал их в рукавах мантии.

«Первые проклятия» – специализированный термин, введенный еще на заре человеческого чароведения, означающий весьма неприятное явление времен первых поселенцев. В те дни, когда люди еще плохо представляли, какие опасности хранят их новые земли, эти проклятия собирали хорошую жатву. Таившиеся в старых храмах и разрушенных замках ушедших, они подстерегали неосторожных и любопытных, словно хищники в засаде.