Город женихов - Сандра Стеффен

Хотя он по-прежнему не видел смысла в желании Мэл, сохранить городскую квартиру, он понял, что не должен был удивляться ее решению. В конце концов, Мэл всегда отличалась упрямством.

От плиты потянуло чем-то вкусным. Он проголодался за день, но сейчас явственно ощутил голод иного свойства.

— Хейли, тебе пора ложиться, — сказал Клейт, посмотрев на часы.

Хейли недовольно поморщилась и уже приготовилась шумно протестовать, но взглянула на Мэл и… передумала. Направляясь к лестнице, Хейли произнесла взрослым голосом:

— Да, пора спать, если я не хочу отстать от класса и потерять место в ресторане. Спокойной ночи, Мэлоди, спокойной ночи, папа.

Папа?

Клейт машинально ответил — не в силах отвести изумленного взгляда от спины дочери. Впервые за несколько лет Хейли назвала его не Клейтоном, а папой. Проследив, как дочка резво взобралась наверх, он сказал, обращаясь к Мэлоди:

— Она, несомненно, выправляется. И это твоя заслуга, Мэл. — Он медленно обернулся к жене. — Я, кажется, еще не успел сказать тебе спасибо.

Руки Мэлоди застыли вместе с игральными фишками, которые она собирала со стола. Непреодолимая сила заставила ее поднять на него глаза. Вчера Клейт встал до рассвета, а вернулся домой поздно, когда она уже давно была в постели. И сегодня повторилось то же. Эти два дня Клейт провел в седле и не имел никакого права выглядеть так великолепно. Как не имел права заставлять ее сердце биться в таком бешеном ритме.

Внезапно он повернулся и направился к лестнице.

— Куда ты? — спросила Мэлоди.

— Схожу наверх, пожелаю Хейли спокойной ночи, — ответил он через плечо.

Когда он ушел, Мэлоди поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях. Она не могла его понять, и это происходило не от недостатка усердия. Она могла бы поклясться, что минуту назад он испытывал желание. Так же, как и в тот вечер. И оба раза он уходил прочь, оставляя ее в полном недоумении.

Она медленно оторвала руки от лица и перевела взгляд с плиты, где разогревался ужин для Клейта, на лестницу, ведущую из гостиной наверх. Если Хейли в своем обычном настроении, у Мэлоди сколько угодно времени для раздумий — потому что девочка обожает поговорить перед сном.

Оставив фишки на столе, Мэл прошла в ванную комнату и принялась наливать воду в старинную ванну на гнутых ножках. Потом добавила горсть ароматической соли, разделась и легла в горячую воду. Мэлоди давно мечтала, чтобы Клейт женился на ней. Теперь она считала, что прежде ей следовало убедиться в его любви. Мэлоди была уверена, что идет по верному пути, строя свои отношения с Клейтом, и что завоюет его сердце — через физическую близость. Теперь они близки, но она понимает его еще меньше, чем прежде.

Мэлоди вымылась и тщательно вытерлась полотенцем, привезенным из своей квартиры. Больше всего она боялась, что положение ее безнадежно. Может быть, Клейт не любит худощавых женщин? Может быть, все пошло бы иначе, будь она чуточку более опытна? Возможно, инстинкт обманывал ее, и…

Дверь отворилась, и мысли Мэлоди в одно мгновение рассеялись. В дверях неподвижно стоял Клейт. Он был без рубашки, устремленные на нее серые глаза, казались совсем черными. Мэл замерла на месте. Клейт протянул руку и развязал узел, которым она стянула на груди концы полотенца. Мэлоди затаила дыхание. Одно легкое движение его пальцев — и полотенце соскользнуло на пол.

— Я хочу искупить ту ночь, — сказал Клейт хрипло. — Ты мне позволишь, Мэл? — И он протянул руку и коснулся ее груди.

— Что, если Хейли спустится вниз? — прошептала Мэлоди.

Клейт толкнул дверь ногой, и дверь захлопнулась. В следующее мгновение он уже заключил ее в объятия и принялся страстно целовать. Мэлоди не успела опомниться, как оказалась лежащей на коврике на полу в узком пространстве между ванной и раковиной. Она знала только, что Клейт рядом с ней и что его руки делают необыкновенные вещи, а тело ее откликается самым удивительным образом…

Когда Мэлоди почувствовала, что ни секунды больше не выдержит его поцелуев и ласк, он овладел ею. Несмотря на то, что все кончилось быстрее, чем в прошлый раз, наслаждение было невыразимым. И не менее глубоким. Мэлоди отзывалась пылко и самозабвенно.

Потом она лежала, свернувшись калачиком, на своей половине кровати под одеялом. Ее веки сонно смыкались, а теплая рука Клейта приятной тяжестью покоилась на ее бедре.

— Спокойной ночи, Мэл, — прошептал он ей на ухо. Мэлоди согрелась, ей было тепло, спокойно, уютно. Но кое-что она все же не могла понять.

— Клейт? — пробормотала она.

— Да…

— Почему ты все время называешь меня Мэл?

— Это же твое имя.

Кровать была мягкой, одеяло легким и теплым. Но, неудержимо проваливаясь в сон, она все-таки хотела получить ответ на свой вопрос.

— Все зовут меня Мэлоди, а ты единственный, кто зовет меня Мэл. Почему?

Его голос, казалось, прозвучал откуда-то очень издалека:

— Потому что для меня ты навсегда останешься Мэл.

Мэлоди распахнула глаза. В комнате было темно, но события нескольких последних недель вдруг пронеслись перед ее внутренним взором, и все, что прежде виделось, словно в тумане, обрело предельную ясность.

Потому что для меня ты навсегда останешься Мэл, сказал Клейт.

Мэл, а не Мэлоди. Мэл, младшая сестренка Вайета, внучка Клетуса Мак-Калли. Мэлоди поняла, наконец ужасную истину. Клейт предложил стать его женой именно Мэл. Не потому, что он любил ее. Совсем наоборот.

Ей захотелось плакать, а слез не было. Хотелось уверить себя, что она ошибается, но лгать себе она не умела никогда. Понятно, почему, даже вступив с ним в интимные отношения, она не чувствовала, что стала ему близким человеком. Интимная близость ничего не значила. Потому что Клейт не хотел ничего менять.

Две ночи назад он поборол свое желание, хотя более слабый человек мог бы не устоять — для слабого удовлетворенное желание на первом месте. Но Клейт Карсон не был слабым. Он был упрямым и сильным. В прошлом веке женщины пускались в путь за тридевять земель, чтобы найти мужа среди таких вот суровых, грубоватых, упорных мужчин. И в наше время многие женщины на это готовы. Причем они не требуют любви. Но Мэлоди так не могла. Придется ей найти способ объяснить Клейту, что и его такие отношения не удовлетворят.

Даже если бы способ объяснить все Клейту существовал, спустя два месяца Мэл так и не нашла его. Кое-что изменилось, но в основном отношения их остались прежними.

Опал и Изабель не разговаривали, и местные кумушки продолжали ломать голову над загадкой, ведь Лоэтта больше никому, кроме Мэл, не открылась. Она теперь целиком приняла на себя обязанности по обслуживанию посетителей, приходивших в ресторан ужинать. Сперва, кое-кто пробовал роптать, но, отведав стряпню Лоэтты, они быстро стихли. И только просили добавки.