Творчество; Воспоминания; Библиографические разыскания - Уильям Теккерей

Расцвел улыбчивый рассвет на лепестке крылатом,

Луч солнца пробудился вновь у певчих птиц в плену.

Пронизана листва густая соловьиной трелью,

Где прежде только вихрь шальной в нагих ветвях свистел;

Ты спросишь у меня, к чему звон птичьего веселья

Луч солнца пробудился вновь, и лес помолодел.

Дано песнь птице обрести в сиянье дня земного,

Как и стыдливой розе - цвет пылающих ланит.

Певучий солнца луч заполнил мое сердце снова.

Кто догадался, отчего лицо мое горит?

Пер. А. Солянова

РОЗА НАД МОИМ БАЛКОНОМ

Та роза, что горит зарей, склонившись над балконом,

И в воздух утренний струит пьянящий аромат,

Созданьем странным - без листвы, безжизненным и сонным

Стояла здесь - и не года - лишь месяцы назад.

И соловей, который всем свои дарует трели,

Молчал, пока метель мела и резкий ветер дул...

Запел он, лишь когда ручьи по рощам зазвенели,

Когда услышал он листвы тугой, веселый гул.

Любой играет роль свою в одном большом спектакле,

И если солнце дарит свет и сердцу моему,

И если радости лучи в том сердце не иссякли,

Я вспыхиваю и пою... Вам ясно, почему?

Пер. Е. Печерской

ЛИШЬ ПОКРОЕТ ЛОГ ТУМАНОМ (1848)

Лишь покроет лог туманом,

Холмы позлатит луной,

У креста, что за фонтаном,

Ждет тебя любимый твой.

У креста, что за фонтаном,

У того, что за фонтаном,

Ждет тебя любимый твой!

Много в жизни испытал я,

Много видел разных мест,

Но нигде не забывал я

Тот фонтан и старый крест,

Где мантилия в узорах

Обвивала нежный стан.

В день, когда я Леонору

Встретил, лог скрывал туман.

В день, когда... и т. д.

Много разных стран видал я

Много исходил дорог,

Но долины не встречал я

Сердцу ближе, чем наш лог.

Нет и девушки на свете

И душою, и лицом

Равной той, кого я встретил

Летней ночью в логе том!

Пер. А. Васильчикова

[НАД ТОПЯМИ НАВИСЛА МГЛА] (1848)

Над топями нависла мгла,

Уныло ветер выл,

А горница была тепла,

В камине жарок пыл.

Малютка сирота прошел,

Заметил в окнах свет,

Почувствовал, как ветер зол,

Как снег крутится вслед.

И он замечен из окна,

Усталый, чуть живой,

Он слышит: чьи-то голоса

Зовут к себе домой.

Рассвет придет, и гость уйдет.

(В камине жарок пыл...)

Пусть небо охранит сирот!

(Уныло ветер выл...)

Пер. М. Дьяконова

ЖЕРЕБЕЦ ДЖЕЙКОБА ВДОСКУСВОЙСА (1848)

(Новейшая хвала Дворцу Суда)

Кто шлепает в Уайтхолл-Ярд,

Отыщет без труда

Приют для с-тряпочных затей,

Или Дворец Суда.

Стал курам на смех счастлив тот,

Кто раз попал сюда.

Судейских хиро-мантий власть

Мне горше всяких мук:

Плетет законные силки

Жиреющий паук,

Ограбить город он горазд

В двенадцать миль во-круг.

Судья - носатый крючкотвор,

Сте-рвач, ни дать, ни взять,

Освоил божеский язык,

Как греческий, видать:

Не в силах он без холуя

Двух слов, мудрец, связать.

Здесь к-в-акает на правый суд

Законников ква-ртет,

Позволил им купить места

Не ум, а ш-ум монет;

Шесть адвокатов под ш-умок

Живут, не зная бед.

Шесть плюс четыре - славный счет,

Вот райский уголок:

Пока их перья пули льют,

Тучнеет кошелек,

С овец паршивых клок урвут,

Куш - с пары вшивых с-клок.

Был случай - честный малый жил,

Трубил за свой пятак,

Купил красавца жеребца

Зачем, не знал чудак:

Кажись, и не любил его

Иль повредил чердак.

И скакуна сей джентльмен

Устроил в Тэттерсолл 6;

Торгаш-лошадник тут как тут

И скакуна увел,

Назвав хозяина его;

Каков ловкач-орел?

Но грум - ищейка чудака

Взял злыдня на щипец,

Когда тот мчал на жеребце,

Почуя свой конец;

И закричал от-важно грум:

"А ну с коня, подлец!"

Прохвост был страсть как обозлен

В по-личности своей;

В ответ ржанье жеребца

Грум хохотнул громчей,

Кувырк! - и на своих двоих

Дал деру прохиндей.

Хозяин с радости взопрел,

Глазел с отрадой он,

Как снова найденный скакун

Рысцой бежит в загон.

Как звать хозяина того,

О ком строчу хитро?

Звать Джейкоб Вдоскусвойс, эсквайр.

Воруй и я добро,

Не дай мне, Господи, попасть

В "Таймс" под его перо!..

А тут конюший в дом к нему,

Как рыцарь - ко двору,

Пока хозяин крепко дрых,

Нагрянул поутру

И счет к оплате предъявил,

Склонясь к его одру.

Семнадцать шиллингов и плюс

Два фунта запросил

Он за кормежку жеребца,

На коем вор блудил.

"Я что, по-твоему, дурак?"

Сэр Джейкоб возопил.

"Платить за то, что скакуна

Вор сбондил у меня

И в деннике твоем держал

Как моего коня?

Ан нет уж, дудки, брат, твой счет

Грабеж средь бела дня!"

На том и кончен разговор,

Да вот одна беда:

Решил конюший взять свое

И - шасть! - туда-сюда.

Был Джейкоб Вдоскусвойс, эсквайр

Зван во Дворец Суда.

Шел бедолага в судный храм,

Чтоб правду обрести,

И адвоката нанял там,

Чтоб дело повести,

Где - чисто ангел! - кажет срам

Фемида во плоти.

И дело начал прокурор,

Куда сэр Джейкоб влип,

Провякал что-то адвокат,

Судью талан пришиб,

И Джейкоб В-доску-свойс, эсквайр

Попал как кур-в-ощип.

Тот самый страсть как мрачный день

Пронзил его насквозь:

Семнадцать фунтов долг ему

Враз выплатить пришлось,

Одиннадцать дал за процесс

И мелочь вкривь и вкось.

Взял десять фунтов адвокат

За проигранный спор,

Шесть пенсов к ним дополучив

(Ведь скромность - не зазор).

Храни, Господь, Дворец Суда

И всякий приго-вор.

Не знаю, был ли Джейкоб зол,

Узрев такую мразь,

Да все ж, кажись, бранился он,

С разбоем не смирясь;

Я в двадцать с лишком фунтов чек

Заполнил, сам кривясь.

Дворец Суда, в кручине злой

Несу твою печать

И долг - три фунта - претворить

Обязан в двадцать пять.

Смеешься ты, Дворец Суда:

Чужое горе, чать.

Эй ты, плати за-конный долг,

А ну-тка, не зевай

И паче впятеро отдай

На Божий каравай...

Дворец Суда когда-нибудь

Пошлем мы к Богу в рай!

Изыди с кафедры скорей,

Облыжник и срамник!

Ты, жулик, спутал свой карман

И истины родник.

Изыди, гнусный богохул,

Отсохни твой язык!

Давай, сэр Джейкоб Вдоскусвойс,

Остри перо в руках;

Вставай, Джон Джервис, глотку мне

Заткнуть - один пустяк.

За-конник жирный строит хлев

На нашинских костях.

СТРЯПЧИК ИКС

Пер. А. Солянова

БАЛЛАДА О БУЙАБЕСЕ {7} (1849)

На улице, в Париже славной,

Стоит известный ресторан

(Зовется улица издавна

Поднесь Ru Neuve des Petits Champs) {*}.

{Новая Улица Малых Полей (фр.).}

Хоть заведенье небогато,

Готовят в нем деликатес:

Там часто я бывал когда-то

И ел отменный буйабес.

Прекраснейшее это блюдо,

Я в том присягу дать готов:

В одной кастрюле - ну и чудо!

Найдете рыбу всех сортов,

Обилье перца, лука, мидий,

Тут Гринвич сам теряет вес!

Все это в самом лучшем виде

И составляет буйабес.

Да, в нем венец чревоугодий!

Пора философам давно,

Ценя прекрасное в природе,

Любить и явства и вино;

Какой монах найдет несносным

Меню предписанных трапез,

Когда по дням исконно постным

Вкушать бы мог он буйабес?

Не изменилась обстановка:

Все та же вывеска, фонарь,

И улыбается торговка,

Вскрывая устрицы, как встарь.

А что Терре? Он ухмылялся,

Гримасничал, как юркий бес,

И, подлетев к столу, справлялся,

Гостям по вкусу ль буйабес.

Мы входим. Тот же зал пред нами.

"А как мосье Терре, гарсон?"

Тот говорит, пожав плечами:

"Давным-давно скончался он".

"Так минули его печали

Да внидет в царствие небес!"

"А что б вы кушать пожелали?"

"А все ли варят буйабес?"

"Mais oui, monsiur *, - он скор с ответом,

{* О да, мосье (фр.).}

Voulez-vous boire, monsieur? Quel vin?"*

{* Прикажете вина, мосье? Какого? (фр.).}

"Что лучше?" - "Помогу советом:

С печатью желтой шамбертен".

...Да, жаль Терре! Он распростился

С отрадой вскормленных телес,

Когда навеки вас лишился,

Бургундское да буйабес.

В углу стоит мой стол любимый,

Не занят, будто на заказ.

Года прошли невозвратимо,

И снова я за ним сейчас.

Под этой крышей, cari luoghi *,

{* Дорогие места (ит.).}

Я был повеса из повес,

Теперь, ворчун седой и строгий,

Сижу и жду я буйабес.

Где сотрапезники, что были

Товарищами дней былых?

Гарсон! Налейте из бутыли

До дна хочу я пить за них.

Со мной их голоса и лица,

И мир исчезнувший воскрес

Вся банда вкруг стола толпится,

Спеша отведать буйабес.

Удачно очень Джон женился,

Смеется, как и прежде, Том,