Папа, я иду тебя искать! (СИ) - Биглова Алла

– Сергей, это как понимать? – отец, похоже, решил начать меня воспитывать. – У тебя, что, слуг нет, чтобы помыть полы? Я в своём доме не разуваюсь.

– Ты не в своём доме, а в моём. Я сколько раз тебе говорил: снимать обувь. Мне заставить вас отмывать следы, которые вы оставили? К тому же, дома дети – они точно будут бегать босиком. Хочешь, чтобы они заболели? – холодным, непробиваемым тоном, отчеканил я.

– Боже, где Елена, она разрешала мне ходить дома так, как я хочу, – Милана изобразила головную боль, а меня чуть не вывернуло наизнанку от её показательного выступления.

– Елены здесь больше нет. Мы развелись. Дом полностью мой. Вы либо разуваетесь, либо едете на… – резко прервался, вспомнив, что за дверью моя сестра и будущая приёмная дочь. – Домой едете. И вообще, какого х.. хрена вы приехали без предупреждения?

Милана сдалась раньше отца и поспешила в гардеробную, чтобы скинуть сапоги. Вообще, кто ходит в тёплом доме зимой, в сапогах? Понимаю ещё летом, в сухую погоду, не особенно хочется разуваться. Но зимой?!

– И вот так ты встречаешь отца? – рявкнул отец, но я был непробиваем:

– Именно так. Я просил предупреждать о визите, а не строить из себя потом обиженку. Здесь нет моей вины – ты сам виноват, папа.

Мы прошли в гардеробную, где я проследил, чтобы они разулись и надели домашние тапочки.

Сам же я заглянул в кладовую, откуда захватил самоотжимающую швабру.

– Ты, что, сам полы вытирать будешь? – округлил глаза отец. – Ты, что, обнищал? Слуги закончились?

– За такие глупые вопросы, я сейчас тех, кто наследил, заставлю мыть полы, ей богу, – настроение скатилось в минус. – Всех своих рабочих я отпустил. Новый год же, пусть проведут с семьёй.

– Какой кошмар! – Милана показательно ахнула и закрыла рот рукой. – Милый, давай домой поедем, а?

– Нет уж, теперь я просто обязан посмотреть, что там за разведёнка с прицепом на его шею решила сесть и разорить.

Глава 24, часть 3

Катя

Боже, напридумала себе невесть что! Испугалась, что Елена вернулась, или что у Сергея есть другая. Нет, это была его мачеха с отцом и, очевидно, сестрой Сергея.

Но больно и обидно оказалось из-за другого. Мачеха выглядела куда лучше, чем я. Стройная длинноногая блондинка. Всё при ней: и красивая талия, и пухлые бёдра, и где-то третий размер груди. Большие губы и не менее выразительные глаза. Она была настоящей ожившей барби.

Радовало только одно: это был вкус отца, а не Сергея. Впрочем, бывшая моего нынешнего была очень уж похожа на эту куклу, и моё настроение мигом испортилось.

– Ма, а это кто? – тихо шепчет Юся, а я подумываю насчёт идеи сбежать через окно.

А чего? Первый этаж, не расшибёмся. Останавливало то, что на улице морозец, а Юся в лёгком домашнем платьице.

В комнату вернулась маленькая девочка. С виду ангелочек, чуть выше Юси, но примерно одного возраста. Тоже красивая, вся в маму.

– Братец разрешил мне к вам присоединиться, – учтиво замечает она, и я вздрагиваю.

Насколько была неприятна мать девочки, настолько же приятна была сама девочка.

– Меня Снежа зовут, а тебя? – она обратилась к Юсе, и дочка посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения.

Я коротко кивнула.

Юся поднимается со своего места и тоже делает шаг на встречу.

– Я – Юся. Приятно познакомиться, – моя дочь протягивает руку, и Снежа неожиданно её обнимает.

– А тебе сколько лет? – спрашивает она, выпустив мою дочь из объятий.

– Мне скоро шесть будет, – с гордостью заявляет Юся. – А тебе?

– Мне уже шесть, – Снежа горделиво выпячивает грудную клетку, видимо обрадовавшись, что она старше. – В новом году семь будет, я в первый класс уже пойду. А ты в садик ещё ходишь?

– Да, – Юся вздыхает. – На будущий год мама обещала меня в подготовительный класс записать, – дочь косится на меня, словно осуждает.

– Ой, я уже хочу, – Снежа машет рукой, ведёт себя как важная фифа, и я не сдерживаю смеха. Она не обращает внимание. – Такая скука! Они учат нас писать, читать и считать. Я уже это умею. А ты?

– Бабушка научила меня писать и считать, – оживает Юся и хвастается. – Я такое крутое письмо Деду Морозу написала! Кстати, ко мне в этом году настоящий заходил!

Снежа округляет глаза:

– Прямо настоящий волшебник? Мама в этом году призналась, что нанимала человека в костюме, и, мол, я уже взрослая, чтобы верить в эти сказки. Представляешь, шесть лет меня обманывала!

Наблюдаю за ними со стороны и искренне завидую их проблемам. Очень хочется вернуться в ту пору, где единственной моей проблемой было: а настоящий ли Дед Мороз.

– Да? – Юся поворачивается ко мне. – Мам, а ты никого не нанимала?

– Нет, доченька! Никого я не нанимала. Я передала твоё письмо Деду Морозу через Сергея, – я не вру, говорю сущую правду.

– Через братика? – вклинивается Снежа и улыбается. – Вот да. Он может. У меня крутой брат, у него ещё и не такие связи есть!

Юся выдыхает. Они продолжают болтать между собой, а затем вместе начинают наряжать ёлочку. Я даже удивлена, как легко и быстро они нашли общий язык. Чувствую себя лишней на этом празднике жизни и никак не вклиниваюсь в их разговор и их игру.

Через некоторое время дверь в гостиную распахивается, и в неё входит Сергей со своими родственниками.

Снежа от неожиданности подпрыгивает и роняет стеклянную игрушку. Инстинктивно она отступает от разбитого стекла, и Юся повторяет за ней.

Я же удивляюсь. Что, так можно было? Воспитать человека, который не будет бояться совершать ошибки?

Юся же громко спрашивает:

– Дядя Сергей, а можно Снежа будет ночевать со мной в одной комнате?!

Глава 24, часть 4

Сергей

Пока я вытирал полы за наследившими, отец делал вид, что меня здесь не существует и разговаривал со своей женой.

– Совсем от рук отбился! Только что развёлся с женой и нашёл себе какую-то прошмандовку с ребёнком!

– Где это видано вообще! Ребёнок в семье должен быть общий, а не от постороннего мужчины! – поддакивала Милана, пока я не рявкнул:

– Я вообще-то тоже тут стою и всё слышу.

Я как раз вытер все пятна и теперь мечтал грязную воду вылить на эту сделанную куклы, а ведро надеть на голову отца.

– А твой голос больше не в счёт. Где ты вообще эту старую клушу нашёл? Она выглядит старше, чем моя жена! Как я в глаза людям смотреть буду? – не унимался отец.

– То, что ты выбрал в жены ровесницу своего сына говорит о твоей внутренней латентной педофилии, отец! – меня не на шутку разозлили, и я готов подраться с ним.

– Да как ты смеешь! – отец резко покраснел и сжал кулаки.

Кажется, желание подраться у нас возникло одновременно.

– Смею говорить тебе правду в лицо? Отец, мне тридцать один, тебе пятьдесят. Твоей жене тридцать четыре. Ты не думаешь, что это что это с тобой что-то не так, а не со мной? И это не я бросил жену с ребёнком ради молодой профурсетки, – раз уж он начал оскорблять мою женщину, то чем я хуже своего отца?

– Выбирай выражения перед мачехой, которая заменила тебе мать!

– Женщина, которая старше меня на четыре года никого мне не заменяла, – я искренне хотел перейти на мат. Хотел выставить эту семейку за дверь, но напоминал себе, что сестра не виновата, что у неё такие родители.

– Ты вообще с женой развёлся из-за глупой причины! – буркнула Милана, подливая масло в огонь.

– Она сделала аборт, не сказав об этом мне, – холодным тоном произнёс я, также сжимая кулаки.

Выставить бы их всех.

– И что? Я тоже делала аборт в её возрасте. Она молодая и красивая, негоже так рано портить свою жизнь мелкими кричащими детьми, – заявила Милана, и у меня резко зазвенело в ушах.

– Поддерживаю. Это не повод рушить семью. Вон, когда ты родился я совершенно не знал, что с тобой делать! Ты постоянно плакал и хотел внимания. Как будто не мужик у меня рос, а девка.