Юрей теу - Дин Сухов

Оказывается, это место люди называют Луной! Но их здесь не было и это было особенно ценно для Петти Чарли, давно уставшей от общества земных людей. Раскинув в стороны невесомые ветрила крыльев, она свободно парила над холодной планетой и упивалась своим кратким бессмертием.

Под ней мелькали русла высохших рек и морей и циклопические нагромождения лунного грунта, похожие на древние капища и астрономические обсерватории. Пролетая над одной из аккуратных вмятин кратера, Петти заметила на дне его расплавленное серебро лунного озера. Возможно, это был кратер Кабеус, где не так давно была найдены замороженные кристаллы воды? Ощутив внутри легкую жажду, Петти камнем сорвалась вниз и со всего размаху плюхнулась в неподвижную серебряную гладь. Пронзив вязкую инертную массу воды, Петти достигла самого дна кратера и, пройдя сквозь «червячный переход», неожиданно зависла в подвешенном состоянии над руинами гигантского города. Он простирался почти до самой линии горизонта, загромождая ее скелетами монументальных сооружений. Лишь одна узкая длинная полоска, стилетом прорезающая угрюмые заброшенные улицы была чиста от каменных построек и по ней, от горизонта медленно двигалась цепочка далекого каравана.

Тем временем бархатный звук одинокого саксофона стал громче, и его грустная мелодия стала приобретать яркий инфернальный акцент. Эхо дублирующих друг друга нот, разбиваясь о стены древнего города, придали музыке саксофона величавую пространственность и божественную энергию. И это было не звуковая космическая феерия Pink Floyd «Astronomy Domine» в Шотландии. Это была завораживающая джазовая магия Acoustic Ladyland «Red sky» в кратере Гассенди!

Немного покружившись над руинами заброшенного города, Петти, наконец, присмотрела удобную площадку для отдыха. Это была громоздкая башня из поставленных друг на друга семи усеченных пирамид, на вершине, которой находилась широкая прямоугольная площадка. На каменных сегментах башни до сих пор можно было различить остатки некогда роскошных террас, соединенных вместе длинными лестницами и пандусами. Возможно, когда-то это здание было жреческим храмом, где совершались священные службы и обряды? А может, здесь жил богатый лунный вельможа и его личный гарем из лунных наложниц? Как бы то ни было, но это место прекрасно подходило Петти для наблюдения за приближающимся караваном. Она удобно устроилась на краю башни и, свесив ноги вниз, восторженно промолвила:

– Какая прелесть! Это место точно по мне.

Башня, на которой она сидела, являлась самым высоким зданием в городе. Оно было, конечно, не дубайским сталагмитом Бурдж-Халиф, но вид с башни был просто потрясающим. Все районы заброшенного города лежали перед Петти как на ладони, и она могла без труда сосчитать количество всех зданий и держать в поле зрения улицы города. Город был опоясан с четырех сторон прямоугольной лентой бастионов, сомкнутых на восточной стороне овальной пряжкой железных ворот. По четырем углам бастионов высились одинаковые сторожевые башни в виде каменных фаллосов, а весь периметр защитной стены опоясывал ряд узких бойниц и щелей. Такие внушительные укрепления могла построить лишь раса, привыкшая защищаться от нападения внешних врагов. Но кем были их враги и те, кто воздвигли этот каменный колос в центре холодной безжизненной планеты? И почему они покинули свои дома и где теперь бродят их души?

Окружающий инфернальный ландшафт и отстраненные стоны саксофона разбудили целую бурю эмоций в душе Петти и она, склонив голову, впала в задумчивое оцепенение. Мир, каким она привыкла его видеть, потерял для нее былую прелесть и ценность. Этот год стал для нее переломным, и она окончательно потеряла уверенность в своем будущем. Истлели позади тридцать лет ее жизни, политые теплыми дождями надежд и усыпанные пожухлой листвой разочарований. Была ли она когда-нибудь счастлива и понимала ли что есть такое счастье? Петти уже знала ответ на свой вопрос. Теперь она осознала, что никогда не была счастлива, а то, что она считала счастьем, принесло ей лишь страдания и неизлечимые душевные травмы.

Когда-то она мечтала иметь много денег и возможность тратить их по своему собственному желанию. Ее мечта сбылась. У нее появились деньги. Конечно, они пришли к ней не сразу. Ей пришлось немало попотеть, прежде чем она смогла позволить себе переехать в Лос-Анджелес и купить дорогую квартиру в Брентвуде.

У нее появился дорогой кабриолет и много богатых и знаменитых друзей. Ей казалось, что так будет всегда, и она вечно будет такой же молодой и восторженной. Но однажды все переменилось. Что-то произошло, и она решила все бросить. Ей надоело ежедневно сжигать свою жизнь в топке богемной жизни, и Петти всерьез задумалась о смысле собственного Бытия.

Первым шагом к новой жизни была ее помолвка с бывшим морпехом, а следом переезд в окружной город Riverside. Она поселилась со своим женихом в небольшой квартире на окраине города и стала вести образ жизни обычный для миллионов простых американцев. На смену недавней роскоши и расточительству пришли умеренность и рационализм, что поначалу даже нравилось Петти. В скором времени она забеременела и вновь почувствовала, что к ней возвращается прежнее ощущение счастья. Как ей тогда казалось, это были лучшие времена в ее жизни.

Она была увлечена своей беременностью и любовью к мужу и совсем не замечала, как быстро он охладел к ней. А потом наступила очередная осень и Петти потеряла своего ребенка…Когда она пришла в себя после вынужденных родов, врач местного госпиталя сказал ей, что это была дочь…После потери ребенка у нее осталась последняя попытка, чтобы не сойти с ума от бессмысленности и пресности Бытия. По-крайней мере, так еще совсем недавно думала Петти, нежась в сладких объятьях Мэри Шэлли. Но взбалмошенная бунтарка Мэри вскоре растворилась в кокаиновом тумане и Петти вновь осталась наедине со своим одиночеством.

Теперь же, сидя на этой вавилонской башне в центре холодной планеты, Петти вдруг решила, что ничего больше не желает от жизни. Она не хотела возвращаться назад на Землю и продолжать бессмысленное существование в мире людей. Она возненавидела всю свою прошлую жизнь и желала полного забвения и покоя души. Здесь в этом полутемной пустыне она могла позволить себе такую роскошь, и это было намного лучше, чем жизнь или смерть. Пред-небытие и вневременье непременно должны стать персональным каналом для переломанных в бесконечном колесе Сансары странников. Рай для поэтов-самоубийц! Ад для священников и святых! Пред-небытие и вневременье!

Тем временем, караван значительно сократил расстояние между городом и складкой горизонта, и можно уже было ясно различить, кто в нем был. Сбросив тяжелые вериги оцепенения, Петти широко расправила крылья и бесстрашно сиганула вниз головой с башни. Умело управляя своим невесомым телом, она пересекла восточную линию бастиона и плавно плюхнулась на мощеную гладким булыжником дорогу. То, что увидела Петти, сильно удивило и развеселило ее. Прямо на нее, выстроившись бесконечной вереницей, наступали сотни механических роботов, чем-то напоминающих пустынных верблюдов. На их горбатых спинах громоздились объемные шелковые тюки с каким-то грузом. Высекая металлическими копытами искры из каменной тропы, bactrian camel величественно и неспешно направлялись к воротам заброшенного древнего города. Но более всего Петти удивили не необычные роботы-носильщики, а те, кто их вел. Рядом с каждым верблюдом, крепко держа их за каучуковую узду, шагали десятки погонщиков. Все они были облачены в одинаковые белые скафандры типа Apollo A7L и были похожи на настоящих земных астронавтов.

– Какого хрена вы здесь делаете ребята?! – не веря своим глазам, изумленно выпалила Петти.

Астронавты казалось, услышали адресованные им слова хозяйки заброшенного города. Первый астронавт, резко натянул узду своего механического носильщика и следом, весь караван, сбавив шаг, застыл на месте. Астронавт потянулся рукой к вороту скафандра и, звякнув металлическими кольцами, стал медленно снимать со своей головы шарообразный «шлем-аквариум». И как только из под шлема показалось его лицо, из груди Петти вырвался невольный крик радости:

– Родриго, что ты здесь делаешь?

Но каково же было удивление Петти когда все остальные астронавты сняли с себя гермошлемы и превратились… в Родриго помноженного на сто!

– Holy сгар! – не веря своим глазам, уронила Петти.

– Привет Петти. Как тебе здесь? – слившись голосами в унисон, одновременно произнесли десятки Родриго.

– Holy crap! – все еще пребывая в шоке, повторила Петти.

– Я привез тебе то, что обещал Петти. Теперь твоя очередь, – повис в невесомости стройный хор голосов размножившихся Родриго.

– Что ты мне привез, хм…привезли? – сбиваясь от волнения, вопросила Петти. Она все еще не могла привыкнуть к новому облику мексиканского el bandido. Хотя совсем еще недавно Родриго щеголял в костюме сморщенного Теонанакатля и это не мешало Петти плодотворному общению с ним. Но сейчас в облике Родриго что-то было не так. Его изменил не этот громоздкий скафандр и не окружающая обстановка. Что-то изменилось внутри Родриго. Его обычно холеричное насмешливое выражение лица сменила непроницаемая маска мертвеца. А его безжизненные, покрытые ледяным инеем, глаза источали пустое равнодушие и отрешенность.