Дозор. Питерские тени... - Андрей Бондаренко

– Милый Б-брюс, угостите даму с-сигареткой, – попросила Сева. – И з-зажигалку дайте. С-спасибо…. Я отойду к б-борту. П-перекурю…

Передавая сигарету, Гришка почувствовал, как в его пальцах – на месте табачного изделия – оказался листок тонкой бумаги, сложенный в несколько раз.

Фотомодель – неверной, но грациозной походкой, в которой угадывалось что-то кошачье – прошла на корму «Афродиты».

Антонов, заговорщицки подмигнув напарнице, торопливо развернул бумажный лист. Сова, встав со стула, подошла и, пристроившись за его плечом, прошептала в ухо:

– Про себя читай, дурилка…

В записке значилось: – «Иван Петрович (сиречь, Николай Борисович), в курсе всех текущих событий. Требуется ваша помощь, вернее, элементарная подстраховка на всякий пожарный случай. Мало ли что может случиться…. Короче. По моей команде делаете вид, что уплываете к «Кошке». На самом деле к яхте следует только Сова. Брюс, ты, столкнув лодку с косы, обходишь баржу. Там, в носовой части, есть лаз. Пройдёшь по нему до упора, поднимешься по лесенке и окажешься в рулевой рубке. Сиди там и жди. Скоро, как я думаю, появится ещё один гость. Страхуй. Если на меня нападут, то открывай огонь. Но сугубо по конечностям. Надо взять голубчика живым. Сева. P.S. Следите, пожалуйста, за языками…

Глава одиннадцатая

Ночной спектакль

Сова доходчивыми жестами попросила: – «Отдай-ка мне записку. Порву ее, пока буду плыть к «Кошке», и выброшу – меленькими кусочками, естественно – в тёмные невские воды, способные сохранить на вечные времена практически любую тайну».

– Без вопросов, – Гришка ловко, за несколько секунд, сделал из бумажного листа самолётик и протянул его напарнице. – Презентую. Можешь поступать с моим подарком – как сочтёшь нужным. Хочешь – порви, хочешь в лифчик запихай. Типа – на добрую память…

– Спасибо, конечно, хрум-хрум-хрум. Твоя щедрость, милый, не знает границ.

– Пожалуйста. А мы, значит, уже всё-всё порешали? То бишь, тупо и беспрекословно подчиняемся…

– Кха-кха-кха! – сделав «страшные глаза», громко закашлялась Сова. – Извини, чуть сушкой не подавилась. Бывает…. Чего ты, собственно, возмущаешься? «Шампанское» слегка надоело? Ладно, так и быть, глотни виски. Разрешаю.

«Действительно, братец, прими на грудь», – посоветовал заботливый внутренний голос. – «Лишним, ей-ей, не будет. Когда это нормальный взрослый мужик отказывался от дармового импортного алкоголя? Да и расшатанные нервишки стоит успокоить. Судя по всем внешним признакам, ночь обещает быть бурной и беспокойной. То бишь, богатой на разнообразные сюрпризы и неожиданности…».

Антонов, под неодобрительные взгляды напарницы, набулькал в фужер из-под «Шампанского» грамм двести пятьдесят благородного шотландского напитка и, предварительно выдохнув из грудной клетки остатки воздуха, выцедил. Естественно, со вкусом и удовольствием выцедил – медленными крупными глотками.

– Законченный алкоголик, – констатировала (впрочем, без особого порицания), напарница, после чего пальцами изобразила несколько знаков-жестов.

«Фраза», в переводе с жестового языка глухонемых, звучала примерно так: – «Владеешь, бродяга, данным искусством? То бишь, языком?».

«Владею», – ответил – пальцами же – Григорий. – «Продолжим наш диалог?».

«Продолжим. Тебя что-то беспокоит?».

«Ага. Начну с прерванной тобой фразы…. Значит, мы уже всё-всё порешали? То бишь, тупо и беспрекословно подчиняемся правилам игры? Только, вот, чьей Игры? Хотелось бы, так его и растак, знать».

«Ну, не знаю. Тем не менее…».

«Считаешь, что нужно принять предложение Северины?».

«Да, считаю».

«Почему?».

«Во-первых, обострённая интуиция подсказывает. Во-вторых, обожаю – до желудочных колик – различные авантюрные авантюры…. Разве этого мало?».

«Наверное, достаточно…».

– Знаешь, милый, какое у тебя самое положительное качество? – ехидно усмехнувшись и перестав вертеть пальцами, вслух спросила Сова. – Вернее, самая позитивная и симпатичная черта характера?

– Даже не догадываюсь.

– Понятливость.

– В смысле?

– Ты такой понятливый – это что-то…

– Стараюсь, – польщено улыбнулся Гришка.

«Улыбаешься, братец?», – саркастически усмехнулся приставучий внутренний голос. – «Ну-ну, доулыбаешься, олух доверчивый…. Ответь-ка мне на простейший вопрос. А зачем, собственно, следователю по особо важным делам знать в совершенстве язык глухонемых? Растерянно молчишь? Думаешь, что Ольга его выучила на зоне, во время отбытия срока? Типа – от серой скуки? Не знаю, не знаю. Слабенькая версия. Откровенно слабенькая…. Интересно, а почему надо «следить за языками»? Неужели, «подслушки» задействованы в полный рост? Бывает, конечно…».

Перекурив, к столу вернулась рыжеволосая Сева и, вернув зажигалку, спросила:

– Как дела, р-ребятки? Всё н-нормально?

– Просто замечательно, – утвердительно кивнув головой и по-дружески подмигнув, заверила Сова, после чего принялась сладко и очень натурально зевать.

Фотомодель тут же прониклась и, отчаянно заикаясь, начала неуклюже извиняться, мол, ужасно притомилась, ноги совершенно не держат, и смертельно хочется спать.

– Тогда мы, пожалуй, почапаем к дому, – поднимаясь на ноги, объявил Гришка. – То есть, к яхте. Спасибо, милая Сева, за шикарное угощенье и сердечное гостеприимство…. Можно, мы и завтра навестим вас?

– М-можно, – бесконечно-усталым голосом согласилась Северина. – Только, п-пожалуйста, не раньше п-полудня…. С-спокойной ночи. Извините, но п-проводить не с-смогу…

Они спустились по сходням и подошли к надувной лодке.

– Темновато здесь, – вздохнула Сова. – Даже собственных пальцев не видно.

– Это точно, – подтвердил Антонов. – Звёзд на небе много, и половинка Луны имеется. А, всё равно, толком не поговорить…

– Что у тебя с голосом?

– Например?

– Холодный какой-то. Равнодушный и безразличный.

– Может, на эту тему потом поговорим?

– Поговорим, конечно, – виновато хлюпнула носом напарница. – Потом…

– Оля, я не знаю, в чём тут дело, – помолчав секунд десять, решился на вопрос Григорий. – Конечно, у каждой серьёзной операции существуют свои нюансы и информационные ограничения…. Но, неужели, нельзя было обойтись без лицедейства?

– Извини. Нельзя. Так получилось.

– Тебе изначально было известно больше, чем мне? Да и начальственные указания многого не позволяли?

– Давай, поговорим на эту тему попозже, – усаживаясь на лодочное сиденье, предложила Сова. – Вот, возьми, – протянула «тэтэшку». – Мне-то сегодня эта штуковина ни к чему. А тебе лишней не будет…. Поцелуешь на прощанье?

– Могу. В щёку.

– Не хочу – в щёку. Отталкивай каравеллу от берега.

– Оттолкнул.

– Береги себя, Гриня. И не лезь, пожалуйста, на рожон. Я буду волноваться за тебя.

– Тронут. Того гляди – на слезу пробьёт.

– Дурак ты, Антонов.

– Какой, уж, есть. Извини, – Гришка уже не мог остановиться. – Юлиану привет передавай. Разрешаю пофлиртовать с ним. По полной программе. Например, рассказать о необычной зоне, в которой заключённым раздают гламурные дамские журналы, а всех желающих обучают разным экзотическим языкам. В том числе, языкам жестов.

– Я…, – громко сглотнув, потерянно замолчала Сова.

– Всё, отчаливаем…

Моторчик завёлся с первой попытки – затарахтел, слегка подвывая на все лады. Лодка, подняв тучу брызг, сорвалась с места.

– Шире надо, учитывая сильное встречное теченье, дугу закладывать, – доставая из кармана пачку с сигаретами и зажигалку, проворчал Григорий. – И газовать так сильно не надо, иначе мотор может «глотнуть» водички и заглохнуть. Вот же, не успел проинструктировать…

Лодка скрылась в ночной темноте. Тарахтенье начало постепенно отдаляться. Он закурил и, с удовольствием вдыхая ароматный табачный дым, принялся любоваться ночным звёздным небом.

«Да, очень красиво», – согласился мечтательный внутренний голос. – «Знатно нынче вызвездило. Устойчивый антициклон, не иначе, пожаловал с визитом…. А, чего ты загрустил, бродяга? Мол, используют, в очередной раз, в качестве рабочего винтика, не обременённого полнотой информации? Подумаешь. В первый раз, что ли, ощущать себя маленькой и бесправной пешкой в чужой Большой Игре? Дело насквозь привычное. Ах, да, Ольга же ещё…. Тут, ясен пень, всё гораздо сложней. Действительно, показалось, что отыскалась-таки вторая половинка, которую ты так долго искал…. Показалось? Трудный вопрос. Может быть, и нет. Не торопись, братец, с окончательными негативными выводами. Всякое бывает на этом жестоком и мутном Свете. Всякое…. Может, Ольга тоже – обыкновенный исполнитель, действующий в строгих рамках операции? Из знаменитой серии: – «Шаг в сторону – расстрел…». Или задурили девушке голову, наобещав всякого и разного. Бывает…. Ладно, докуривай. Пора выдвигаться на охрану вверенного объекта. То бишь, на подстраховку…».