Николай II. Распутин. Немецкие погромы. Убийство Распутина. Изуверское убийство всей царской семьи, доктора и прислуги. Барон Эдуард Фальц-Фейн - Виктор С. Качмарик

Что она никогда никому не станет женой и матерью… И всего лишь потому, что родилась в первой семье в Российской империи. Можно ли спокойно читать эти строки смирения перед трагической судьбой? «Отец просит передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они никому не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет ещё сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь». Судьба сыграла злую шутку с Ольгой. Она появилась на свет в результате осложнённых родов, её вытаскивали акушерскими щипцами, что часто приводит к тяжёлым отклонениям в развитии ребёнка. Но Ольга росла здоровой и с повышенным интеллектом. Умирать насильственной смертью в 23 года тяжело…

Ольга, царская дочь, своей рукой переписала стихотворение из письма Сергея Бехтеева — монархических взглядов русского поэта и драматурга, написанное в Ельце в октябре 1917 года, это письмо автор передал через графиню Анастасию Гендрикову царской семье в Тобольск. Графиня Гендрикова добровольно поехала вместе с царской семьёй в ссылку сначала в Тобольск, а потом в Екатеринбург, и позже, 3 сентября 1918 года, большевики зверски убили её в Перми на ассенизационных полях. Текст этого стихотворения позже был найден в вещах царской семьи, переписанный рукой царской дочери Ольги, поэтому некоторые тогда подумали, что эти стихи написала сама Ольга.

Пошли нам, Господи, терпенье,

В годину буйных, мрачных дней,

Сносить народное гоненье

И пытки наших палачей.

Дай крепость нам, о Боже правый,

Злодейства ближнего прощать

И крест тяжёлый и кровавый

С Твоею кротостью встречать.

И в дни мятежного волненья,

Когда ограбят нас враги,

Терпеть позор и униженья

Христос, Спаситель, помоги!

Владыка мира, Бог вселенной!

Благослови молитвой нас

И дай покой душе смиренной,

В невыносимый, смертный час…

И у преддверия могилы

Вдохни в уста Твоих рабов

Нечеловеческие силы

Молиться кротко за врагов!

С. С. Бехтеев

Да, «у преддверия могилы»… И это написано в октябре 1917-го… И кто теперь из моих читателей не верит в мистику? Каково было дочери царя переписывать такое стихотворение? А каково было читать этот стих всей семье? Строки этого стиха, в принципе, ужасные по смыслу, и уже само переписывание и чтение приносило душевные муки и страдания всей царской семье. А ведь эти стихи стали вещими, предсказали трагическую судьбу царя Николая II и всей его семьи, хотя были написаны ещё в октябре 1917-го.

Перед этим был план вывезти царскую семью в Германию, ведь Николай II и его жена были немецкому императору Вильгельму II кузенами. Но германская делегация интересовалась больше судьбой «немецких принцесс» — дочерей царя. К царю и царевичу немцы были равнодушны. Ибо в те времена было принято, что дочери наследуют национальность от матери, а их мать была немкой. Какое-то время большевики даже хотели обменять членов царской семьи на уменьшение контрибуции золотыми рублями, которые они должны были выплатить Германии после Брестского мира. Если бы кайзер Германии Вильгельм II, кузен Николая II, сильно захотел, то, уверен, он бы спас жизнь хотя бы дочерям царя…

Перед убийством в Ипатьевском доме большевики расправились с теми Романовыми, которые были в их распоряжении.

В Перми 13 июня 1918 года большевики убивают великого князя Михаила, родного брата Николая Второго, того, что добровольно отрёкся от престола за всех Романовых, и его секретаря Николая Джонсона. Десять работников милиции и ЧК заставили великого князя Михаила и его секретаря Николая Джонсона покинуть гостиницу, в которой они жили в Перми, вывезли за город. Первым убили секретаря князя, Н. Джонсона, а самого Михаила ранили, ибо пистолет убийцы дал осечку. Как описал один из убийц, Марков, раненый Михаил Александрович хотел проститься со своим секретарём: «С растопыренными руками побежал по направлению ко мне, прося проститься с секретарём». Потом убийцы сняли и забрали себе золотые часы, золотое кольцо, одежду и обувь князя. После этого убийства палачи сделали совместное фото на память об убийстве великого князя Михаила. А 17 июня 1918-го большевики цинично и нагло заявили, что Михаил бежал и находится в розыске. В интервью оппозиционной газете «Наше слово» 18 июня 1918 года Ленин сообщил, что князь Михаил бежал, а какая судьба постигла Николая Второго, ему неизвестно. Коварная и подлая ложь вождя большевиков!

23 ступени в подвал Ипатьевского дома

И вот, к июлю 1918 года в Ипатьевском доме из 45 добровольно приехавших из Царского Села людей (прислуга, врач, близкие) осталось четыре человека. Как я уже писал, матроса Нагорного, который носил на руках царевича, и лакея царских дочерей И. Д. Седнёва расстреляли. Поварёнка Леонида Седнёва отправили в соседний дом, якобы для встречи с дядей, который уже лежал — не похороненный, полуистлевший, исклёванный воронами — в глухом месте Екатеринбурга. Повезло камердинеру Т. Чемодурову, 24 мая 1918 он заболел, поэтому пребывал в тюремной больнице; большевики при отступлении попросту забыли о нём, и 25 июля 1918 года он был освобождён чехами. Согласно записям в дневнике царицы Александры Фёдоровны, уже была слышна артиллерийская канонада — приближались войска Колчака и Чехословацкого корпуса к Екатеринбургу…

И вот пришла самая страшная, последняя ночь для семнадцатого и последнего правящего царя Российской империи из династии Романовых. С 16 на 17 июля 1918 года в 1 час 30 минут прибыл грузовик для перевозки трупов убиенных… Доктора Боткина разбудили и сообщили, что все должны спуститься в подвал Ипатьевского дома, потому что в городе тревожная ситуация. Николай Второй, его жена Александра Фёдоровна, дочери Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, сын Алексей, лейб-медик Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, камердинер Алексей Трупп, горничная Анна Демидова спустились в подвал зловещего Ипатьевского дома. Царь взял на руки сына Алексея, который не мог ходить — распухло колено. И вот все они начали отсчёт 23 ступеням в подвал этого дома. Но Николай II и все, кто с ним спускались в подвал, не догадывались, что это их последние ступени в жизни…

Когда палачи и жертвы очутились в полуподвальной комнате, принесли два стула — для Александры Фёдоровны и царевича Алексея. Юровский всех расставил профессионально, как для совместного фото, ведь по профессии он был фотограф… Юровский зачитал жертвам приговор… Николай II не понял