Гробница Фараона (СИ) - Хольт Виктория

Но об этом лучше пока не думать… А со временем я научусь вообще не вспоминать про это.

Мы вернулись в дом Гиза.

* * *

Темным, мрачным вечером в начале ноября мы приехали домой. Октябрьские ветры почти полностью обнажили деревья. Мы ехали со станции, было необычно тихо, даже ветер прекратился. Стояла типичная осенняя погода — сырая и теплая. Экипаж остановился у чугунных резных ворот Гизы, встретить нас вышла Табита.

— Не слишком удачный день, вы, наверное, замерзли. Быстрее входите и будем пить чай, — сказала она.

Она испытующе посмотрела на нас, словно догадываясь, что медовый месяц не удался. Почему мне постоянно кажется, что все считают нас неподходящей парой?

Это просто мое воображение, сказала я себе. Я посмотрела на дом. Дом с привидениями! Я вспомнила, как пугала Теодосию и заставляла ее пробегать по тропинке. А няня Тестер, видимо, выглядывает в окно.

— Дом Гиза всегда меня интриговал, — созналась я, войдя в холл.

— Это теперь твой дом, — напомнила мне Табита.

— Когда мы вернемся из Египта, Джудит, возможно, захочет что-то изменить в доме, — сказал Тибальт и взял меня под руку. — А пока нам придется ограничиться подготовкой к экспедиции.

Табита проводила нас в нашу комнату. Она располагалась на первом этаже рядом с комнатой, где раньше стоял саркофаг. Комнату отремонтировали, пока мы находились в отъезде.

В тени стояли Мустафа и Абсалам. Я почувствовала на себе их внимательный взгляд. Конечно, они помнили смелую девочку, а потом компаньонку из Кеверал Корта, приходившую за книгами. Теперь же я стала их новой хозяйкой. Или это титул Табиты?

Как было бы хорошо, если бы люди не сеяли подозрений в моей голове и не делали неприятных намеков.

Я осталась в комнате привести себя в порядок, а Табита с Тибальтом ушли в гостиную. Служанка принесла горячей воды, я умылась и подошла к окну. В саду много переросших кустарников и деревьев, поэтому он кажется мрачным. Там, где пробивался свет, на ветках блестела паутина. На окнах шторы темно-синего цвета, на них золотым шнуром вышиты греческие мотивы. Большая двуспальная кровать под балдахином. Толстый ковер на полу. Я вспомнила рассказы Табиты, что сэр Эдвард не выносил постороннего шума, поэтому когда он работал, все говорили шепотом. По одной стене — полки с книгами. Некоторые из них я читала. Все они по одной тематике. Мне пришло в голову: ведь это спальня сэра Эдварда, — и прошлое словно надвинулось на меня. Лучше бы нам отвели другую комнату. Потом меня осенило — теперь я здесь хозяйка, и если мне не понравится комната, можно прямо об этом сказать.

Я переоделась и вышла в гостиную. Тибальт и Табита сидели рядом на диване, просматривая какие-то бумаги.

Как только я вошла, Табита вскочила с места.

— Чай сейчас подадут. Вы, наверное, хотите чаю. Путешествовать так утомительно, — сказала она.

Эллен ввезла столик на колесиках, Табита разливала чай. Она спросила, как мы провели медовый месяц, и Тибальт принялся подробно рассказывать о римской кладке.

— Ты интересно провел время, Тибальт, — улыбнулась Табита. — Надеюсь, Джудит тоже не скучала.

Она вопросительно взглянула на меня, и я подтвердила, что мне было интересно в Дорсете.

— А теперь нам предстоит детально разработать наши планы. Так много надо успеть, а время летит быстро, я хочу уехать не позднее февраля.

Мы говорили о будущей поездке, сидя в тепле у пылающего камина, за окном было совсем темно. Я вспомнила, как мечтала делить свою жизнь с Тибальтом.

Я счастлива, уверяла я себя. Моя мечта сбылась.

* * *

Первая ночь в Гизе. Служанка затопила камин в спальне, на стенах играли отблески, но совершенно другие, не такие, как в деревенской гостинице. Эти выглядели зловещими, готовыми взять чью-то жизнь. Как тихо в доме! За голубой ширмой — дверь. Я открыла ее и оказалась в комнате, где раньше стоял саркофаг.

Я пришла в комнату раньше Тибальта, на столе горели две свечи в высоких подсвечниках, комнату населяли тени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я начала вспоминать сэра Эдварда и его жену, она умерла раньше, чем семья переехала в этот дом. А на чердаке жила няня Тестер. Интересно, что она делает сейчас и почему Тибальт так долго не приходит.

Он рассказывает Табите о чем-то, что не положено знать мне? Какие мысли приходят в мою голову! Нечего ревновать его к Табите, она его друг, она почти его мать. Мать! Она старше его всего на два года.

Это дом виноват, что-то в нем такое… зловещее. Я сразу почувствовала это в воздухе, когда впервые пришла сюда с Теодосией.

В комнату вошел Тибальт, и зловещие блики присмирели, огонь, в камине ровно горел, свечи красиво освещали стол.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Я увидела дверь и вошла… здесь стоял саркофаг.

Он засмеялся.

— Ты не собиралась нарядиться мумией и напугать меня?

— Разве ты боишься мумий? Я знаю, ты их обожаешь.

— Не так сильно, как тебя.

В редких случаях, когда Тибальт говорил мне подобные вещи, мое счастье было полным.

* * *

— Тебе нравится комната, которую я вам приготовила? — спросила наутро Табита. Тибальт работал в кабинете, ему приходилось вести большую переписку в связи с экспедицией.

— В ней призраки.

— Дорогая Джудит, что ты имеешь в виду? — улыбнулась Табита.

— Мне всегда казалось, что в Гизе полно призраков.

— Это из-за кустов и деревьев в саду. Я выбрала для вас лучшую комнату в доме, она принадлежала сэру Эдварду.

— Я догадалась, а дверь из нее ведет в другую комнату, где стоял саркофаг.

— Он всегда работал в той комнате, часто до глубокой ночи. Хочешь занять другую комнату?

— Нет.

— Джудит, ты можешь делать все, что хочешь. Теперь ты здесь хозяйка.

— Я не могу привыкнуть нигде быть хозяйкой.

— Привыкнешь со временем. Ты счастлива, правда?

— У меня есть то, о чем я всегда мечтала.

— Немногие могут этим похвастать, — вздохнула она.

— А ты, Табита?

Мне хотелось, чтобы она была со мной откровенна. Наверняка в ее жизни есть секреты. Она молода, видимо, вдова. Жизнь для нее не окончена и все же в ней чувствовалась какая-то отстраненность, тайна; может, это и делало ее привлекательной.

— У меня были счастливые мгновения. Не стоит требовать от жизни большего.

Наверняка Табиту окружает какая-то тайна.

* * *

Приближалось Рождество. Сабина пригласила нас в свой дом, добавив, что позовет и Доркас с Элисон.

Мне показалось, что тетушки не слишком рады. Они несколько консервативны и предпочли бы, чтобы я пришла к ним в коттедж или они в Гизу.

Я отвергла все сомнения, принимая во внимание, насколько удобно всем нам собраться в старой гостиной в доме священника, где мы много раз встречали Рождество.

Дни летели быстро. Нужно думать о Рождестве и, конечно, об экспедиции. Мы с Табитой украсили дом остролистом и белой омелой.

— Раньше дом не украшали, — сказала Табита.

Служанки были в восторге. Эллен заметила, что со времени моего приезда дом выглядит жилым. Вот это настоящий комплимент, подумала я.

Служанки любили меня, им нравилось называть меня «миледи», а я неизменно вздрагивала, приходилось постоянно успокаивать себя, ведь я теперь настоящая леди. На этот раз я не фантазировала. Моя самая заветная мечта осуществилась.

В середине декабря произошел неприятный инцидент.

Я никогда не понимала Мустафу и Абсалама и неловко чувствовала себя в их присутствии. Стою в комнате, обернусь — а они за моей спиной. Они всегда ходят парой и я никогда не слышу их приближения. Если резко подниму глаза, то вижу, что они смотрят на меня. Мне кажется, они хотят заговорить со мной, но потом не решаются. Я не могла различить, кто из них Мустафа, а кто Абсалам, и, видимо, часто путала их имена. Табита легко могла сказать, кто Мустафа, а кто Абсалам, но ведь она знала их давно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})