Пятый угол - Леонид Мендельсон

- Да, сэр. И ваша основная версия строиться именно на этом факте?

- Не лишено здравого смысла. И уж если вы заговорили об этом, хотелось бы услышать ваше мнение, как коллеги.

- С моей точки зрения, убийство нотариуса одним из членов нашей семьи с целью ликвидации нового документа нелогично.

- ..?

- Надо хорошо знать Давида, чтобы понять две вещи: во- первых, он никогда бы не сделал ничего, что нанесло бы вред главному делу семьи. Во-вторых, если он решил это сделать, его не остановила бы смерть Моррисона. Но даже и при том несчастном стечении обстоятельств, а я считаю, что с Давидом произошел несчастный случай, он, наверняка, предусмотрел еще в первом варианте завещания главенствующее право одного из членов семьи — несомненно, Бена, а он обязательно выполнил бы волю отца.

«Вот умница! — подумал Сэм. — Все разложил по полочкам: все хорошие, все невиновные, а два трупа налицо.»

ГЛАВА 9

Миссис Мерин сидела на стуле, точнее, на его половине, абсолютно прямо, скрестив пальцы сложенных на коленях рук, и смотрела в сторону от комиссара. Лицо с оттенком желтизны, припухшие веки и плотно сжатые тонкие губы. «Раненая, но решительная женщина, независимая и неприкасаемая. Это впечатление надо попытаться сохранить в дереве», — решил комиссар.

- Миссис, я не имел ранее возможности выразить вам свои соболезнования.

Только легким кивком отреагировала Мерин на его слова.

- Я уже беседовал с некоторыми членами вашей семьи и, в определенной степени, знаком с деталями событий трагического воскресенья. Но некоторые вопросы мне необходимо уточнить непосредственно у вас. Семейный обед закончился около пяти часов вечера. Что вы делали потом?

- Пошла отдохнуть в свою комнату.

- Миссис, будьте, пожалуйста, более многословны. Опишите, где вы были и что делали вплоть до кончины вашего мужа.

- Какое-то время находилась в своей комнате, затем оделась и вышла во двор подышать свежим воздухом.

Продолжения не последовало.

- Что далее?

- После моциона вернулась в дом, помогла мужу перейти из кабинета в спальню и сделала необходимые распоряжения на следующий день.

Сэм чувствовал, что начинает раздражаться: несколько дней напряженной работы, а результатов — словно воду в ступе толок. Полное впечатление, что его водили за нос, да и сидящая перед ним женщина пытается делать это в самой откровенной манере.

- Миссис, несмотря на состояние вашего здоровья, вы обязаны сосредоточиться и выполнить все необходимые процедуры.

Похоже, что это требование комиссара и тон, каким оно было высказано, дали определенный эффект. По крайней мере, Мерин посмотрела в лицо собеседника, пусть взгляд ее и выразил нечто среднее между удивлением и возмущением.

- Если вы зададите мне более конкретные вопросы, я постараюсь дать на них максимально исчерпывающие ответы.

- Попытаюсь. Итак, в какое время вы вышли из дома?

- Точно не помню, но около шести часов. Впрочем, вы можете это уточнить, поскольку я видела, как уезжал мистер Моррисон, а Бен провожал его.

- Была довольно неприятная для прогулки погода — дождь, ветер. Вас это не смутило?..

- Стараюсь не изменять своим привычкам.

«Характер у вдовы весьма твердый, если не сказать железный. Видимо, она в такой же степени не привыкла изменять другим своим принципам, и близким ее приходиться не сладко — копия нашего любимого премьер-министра в семейном масштабе!» В этой характеристике Сэм все больше уверовался с каждой минутой разговора.

- Сколько времени вы провели на прогулке?

- После отъезда Моррисона не более десяти-пятнадцати минут.

- Затем вы находились в кабинете с мужем?

- Не сразу. Мне понадобилось время, чтобы привести себя в порядок и обсудить кое-какие дела с Джоном. Потом мы разговаривали в кабинете с Давидом, а около восьми часов я помогла ему перейти в спальню. Обычно он час-полтора читал перед сном.

- Как вы узнали о случившемся?

- Я была в своей комнате, вошел Джон и сказал, что. что. Это я виновата!

Мерин сидела в своей первоначальной позе, но лицо исказилось, как от сильной боли, она кусала губы, стараясь сдержать слезы, но они текли по желтым щекам, скапливались в уголках губ, на подбородке и капали на сцепленные пальцы рук. Потом она начала тихо стонать, и эти звуки постепенно переросли в крик; такой же крик Сэм уже слышал в этом доме.

В комнату быстро вошел, почти вбежал Бэрри, со шприцем в руке.

- Комиссар, выйдете из кабинета на несколько минут. Мне необходимо сделать укол.

Минут через двадцать-двадцать пять Сэм был приглашен, но уже не в кабинет, а в спальню миссис Мерин.

- Прошу прощения, комиссар, что принимаю вас в постели, но для меня абсолютно неприемлемо откладывать разговор на другой день. Я чувствую себя виноватой в смерти Давида; меня все убеждают, что у него было очень больное сердце, и печальный конец мог случиться в любую минуту, но я не в силах снять с себя ответственность, поскольку не сдержалась в тот момент, когда Джон сообщил мне о появлении в доме полиции. Между нашими с Давидом комнатами установлена тонкая специальная дверь, чтобы я могла всегда контролировать ситуацию в его спальне. Вот, пожалуй, и все.

«Тут, как говориться, не убавить и не прибавить, — подумал Сэм. — Конечно, полицейский в доме — не Санта Клаус, но что означает это «не сдержалась», и почему такая неадекватная реакция?»

Этот вопрос он повторил вслух.

- А вы считаете, что сообщение вашего сержанта о покойнике возле ворот нашего дома недостаточно веская причина для неадекватной, как вы выразились, реакции?

- Как скоро вы обнаружили, что мистеру Давиду нужна помощь?

- Не я. Первыми в спальне оказались Наум и Роберт, и они же позвали доктора Бэрри.

- Кстати, миссис, обстановка в доме вынудила вашего гостя съехать в Лондон. В свете вашего признания, в чем он обвиняется? Быть может, имеются другие факты и подозрения?

- Давиду были категорически противопоказаны любые эмоциональные нагрузки, а приезд мистера Наума на столь длительный срок, его информация и частые беседы кардинально нарушили уже привычную атмосферу вокруг мужа.

- Конечно, если присовокупить факт внесения изменений в завещание в пользу Наума?

- Комиссар, я надеюсь, что финансовые проблемы нашей семьи не входят в компетенцию вашего расследования. Что же касается юридической невиновности Наума, Вы, вероятно, уже убедились в этом.

- Я с ним еще не встречался, — уклончиво ответил Сэм.

- Если позволите, комиссар, то мне необходимо принять еще лекарства и побыть одной, — после них я очень плохо соображаю.

И, не дождавшись ответа, нажала кнопку, вмонтированную в прикроватную тумбочку. Через две-три секунды в спальню вошел Джон.

- Комиссар, — продолжила Мерин, — хотя время ленча истекло, Джон предложит вам что-нибудь перекусить.

- Спасибо, я ограничусь стаканом чая.

Но Джон все-таки внес в кабинет чай с весьма аппетитными сэндвичами, и желудок комиссара отреагировал моментально. Сэм с сожалением посмотрел на натюрморт и отодвинул тарелку в сторону.

- Джон, присядьте, пожалуйста. У меня имеется к вам несколько вопросов. Прежде всего, ваша хозяйка винит себя в несдержанности, слишком бурной реакции на сообщение о приходе полиции и, как следствие, в сердечном приступе и смерти мужа. Ваш е мнение?

- К сожалению, это реально, сэр — слишком хорошая слышимость между комнатами. Пройдет немало времени, прежде чем она сможет придти в себя, если это вообще возможно.

- С приездом гостя из России состояние мистера Вольского ухудшилось?

- Мистер Бэрри мог бы ответить более точно; внешне он выглядел даже лучше, бодрее, но миссис считает, что любые всплески эмоций были ему противопоказаны.

- Насколько я понял, самым серьезным раздражителем для нее и некоторых других членов семьи стало желание хозяина внести изменения в свое завещание, не так ли?

- Этот вопрос не в моей компетенции, сэр.

- Вы прожили в семье не один десяток лет, пользуетесь доверием, все видите, все прекрасно понимаете. Возможно, это кто-то другой, не миссис, стал причиной нервного срыва и смерти адвоката?

- Если вы имеете в виду, что кто-то был в его комнате, то, по моему мнению, это нереально.

- Почему вы так уверены?

- Мистер Бен с супругой и Беверли были вместе; в другой комнате отдыхали Джозеф, Даниель и Рахель, а доктор Бэрри уединился в своей комнате. Остальные поднялись на второй этаж.

- Мог ли кто-нибудь спуститься оттуда по боковой лестнице во двор?

- Нет, сэр, исключено: дверь на зимнее время закрыта на замок.

- Где находиться ключ от двери?

- Один у меня в комнате, а второй — в специальном ящичке возле нее.

- Вот как? Почему же вы убеждены, что никто не мог воспользоваться этим выходом?