Журнал «Вокруг Света» №09 за 1974 год - Вокруг Света

— Как будто не произошло... Черт побери! Извините, сэр. Но этот человек однажды уже стрелял в меня, и я уверен, что он следит за мной и хочет свести счеты.

— Не преувеличивайте, Джим. По крайней мере, сейчас он сделать это не в состоянии. Дайте мне номер вашего телефона. Как только что-нибудь выяснится, я вам сразу позвоню.

Джимми поблагодарил, положил трубку и вернулся в свою комнату. Оттуда он хотел наблюдать за Уолкером, пока за ним не приедет наряд полиции.

Но Уолкер исчез.

Джимми внимательно осмотрел всю противоположную сторону улицы, потом, забыв об опасности, открыл окно и выглянул. Нет, Уолкера не было.

Сейчас, когда Уолкер пропал из виду, Джимми ощутил еще большее беспокойство, чем прежде. Он пошел к входной двери, чтобы убедиться, на все ли замки она закрыта. Вернувшись в свою комнату, он снова закрылся, сел за стол, открыл учебник и попытался читать, но никак не мог сосредоточиться.

Что делать человеку, который знает, что его хотят убить? Самому расправиться с убийцей? Так всегда бывает в вестернах... Но жизнь не кино.

Мозг Джимми, впервые в жизни парализованный страхом, отказывался служить. Но энергичные, размеренные движения помогли ему стряхнуть оцепенение.

Вдруг зазвонил телефон. Он вышел в коридор и снял трубку.

— Мистер Хансон?

— Да... Это вы, Джим?

— Я, сэр. Вы его нашли? Знаете, когда я после разговора с вами вернулся к окну, он куда-то исчез.

— Выходит, телефон стоит не в той комнате, откуда можно увидеть улицу?

— Да, сэр. Телефон в коридоре.

— Ага. — Хансон надолго умолк. Джимми не знал, что и подумать... Наконец Хансон снова заговорил: — Инспектор посылал в Гарлем двух полицейских. Они несколько раз проехали по Бродвею туда и обратно, заглянули и в боковые улицы, но Уолкера не обнаружили.

— Он, наверное, увидел меня в окне и зашел в подъезд... Они обыскали подъезд?

— Нет. Вернувшись в участок, они дали указание всем патрульным машинам искать Уолкера. Но этот приказ услышал он сам и сразу же объявился: после того как мы его вместе с вами видели, он отправился в уголовную комиссию и все это время провел там с другими детективами.

— Но этого... не может быть.

Хансон молчал.

— Нет... я, конечно, верю вам, сэр. Но... все это странно! Я видел Уолкера. Здесь, перед моим домом! — В голосе Джимми появились истерические нотки, он уже потерял контроль над собой.— Послушайте, мистер Хансон! Мне кажется, здесь какой-то сговор. Они хотят изобразить все так, будто я рехнулся. Здесь что-то не так.

— Что здесь не так? — спросил Хансон. — Вас никто ни в чем не обвиняет. Это вы постоянно обвиняете других.

Хансон молчал так долго, что стало совершенно понятно: он Джимми не верит. Потом он размеренно и подчеркнуто холодно проговорил:

— На вашем месте, Джонсон, я не стал бы повторять этого обвинения в присутствии третьих лиц.

Джимми не мог сообразить, что вызвало такую перемену в отношении Хансона к нему.

— ...и не стал бы обвинять полицию в том, что она идет на преступление, желая выдать вас за безумца или маньяка. На вашем месте я не стал бы касаться этого вопроса. Мой совет: откажитесь от всех обвинений против детектива Уолкера, пока у вас не будет точных фактов в руках. Вы поставили себя сейчас в такое положение, что я как адвокат почти ничем не могу вам помочь... Ваш звонок ко мне и мой звонок в полицию сослужили нам плохую службу.

— Но... он был здесь! — Джимми чуть не плакал. — Я видел его собственными глазами! Дважды! Сначала на углу 149-й стрит, когда я вышел из кафе и вдруг увидел его... Я перешел улицу, чтобы не столкнуться с ним. А когда пришел домой и выглянул из окна, он стоял на бульваре... Видит бог, это чистая правда, мистер Хансон!

— Самое неприятное для вас заключается в том, что он в это время находился в другом месте. И это подтвердили надежные свидетели. — В голосе Хансона звучало теперь сочувствие. — Он находился в это время в полицейском участке, и алиби у него тысячепроцентное.

— Значит, тысяча процентов... — пробормотал Джимми, Телефонная трубка в его руке сделалась такой тяжелой, что он с трудом удержал ее. — Я поступлю, как вы мне советуете, мистер Хансон. Спасибо, что позвонили.

— Не стоит благодарности, — ответил адвокат.

Медленно, словно боясь разбить ее, положил Джимми трубку на рычажок...

Продолжение следует

Перевел с английского Е. Факторович

На кордоне Киша

Сергей Гаврилович Калугин, старший научный сотрудник Кавказского государственного заповедника, двадцать три года жизни посвятил восстановлению зубра на Кавказе. Он был одним из первых, кто всерьез занялся этой трудной проблемой.

Вдумываясь в смысл проделанной сотрудниками заповедника работы, хочется невольно сделать отвлечение в область химии. Если великий Менделеев предсказал свойства реально существующих, но еще не обнаруженных элементов, то работникам заповедника пришлось проделать нечто обратное — создавать заново уже известный, но — увы! — исчезнувший «элемент». Не белое — темное, стертое пятно было в «периодической таблице» животного мира.

На Американском континенте в бизонов, ближайших родственников зубров, перестали стрелять, когда их оставалось несколько сот. Йеллоустонский, а потом и другие национальные парки приняли бизонов под свою защиту. Перенаселенная Европа располагала если не большим числом ружейных стволов, то несравненно дольшим временем, чтобы зубр перестал встречаться даже в самых глухих местах. Чистокровный кавказский зубр исчез совершенно. В Европе сохранилось всего около 75 голов беловежских зубров и их гибридов с кавказскими.

Восстановительные работы в Кавказском заповеднике были начаты в начале 50-х годов с зубробизонами из Аскании-Нова.

Стояла осень. Заходящее солнце калило домики поселка, крытые пихтовой дранкой, голубой дымкой затягивало ущелье, длинно и косо повесив над ним столбы света. Недалеко внизу шумела Белая, и в воздухе уже ощутимо тянуло стылым холодком — предвестником первых морозов.

Встречавший Калугина егерь снял с дверей домика замок, внес вещи, засветил лампу-семилинейку.

— Вот... Тут будете жить...

Потом на крыльце коротко бухнули сапоги, и все стихло.

В неостывшей печи перебегали голубоватые огоньки. От окна в одну раму стекала прохладная воздушная струйка... Не спалось.

Дорога все еще жила, беспокойно ворочалась в Калугине, и стоило зажмуриться, как тело мягкими разворотами начинало уходить куда-то в пространство. И потом эти мысли... Новое место, новое дело. Судьба человеческая складывается подчас неожиданно, внешне чуждая какой бы то ни было закономерности. И тот, кто решился на перемену в своей судьбе, похож в какой-то мере на человека, вдруг взявшего билет на поезд и махнувшего в незнакомую местность. Так было и с ним. Заканчивал аспирантуру, работал в институте и вдруг уехал в затерянный среди гор поселок... Вспомнились слова институтского профессора, с убежденностью брошенные им в притихшую аудиторию: «Зубра, как и европейского тура, практически можно считать исчезнувшим видом. Исчезнувшим!»

Калугин обулся, взял фонарь и вышел на улицу. Луны не было, но дорога словно светилась изнутри, и каменистый, выбеленный недавними дождями спуск казался молочно-серой рекой. Спуск вел к броду, а сразу за ним начиналась дорога на Кишинский кордон.

Там находился зубропарк. Там жили зубры. Вернее, пока зубробизоны. Звери, привыкшие к равнинным лесам и унаследовавшие от бизонов тоску по бесконечным степным горизонтам. Надо было научить их карабкаться по крутизне, переплывать ревущие горные речки, самостоятельно добывать корм и забыть про то нехитрое убежище, что строил теперь для них человек. Научить жить так, как жили их предки, настоящие горные зубры. Многое еще надо было сделать. И прежде всего добраться на кордон Киша и все увидеть своими глазами.

На кордон он выехал через три дня. Сопровождающий Калугина егерь курил, щурился на раннее солнце и незаметно изучал свое новое начальство. Невысокий, подбористый, Калугин в отличие от большинства некрупных людей двигался неторопливо, почти расчетливо. Умело подогнал стремя, сел, и егерь тут же отметил, что вес и посадка у Калугина почти кавалерийские и, значит, лошади под таким седоком будет легко.

А Калугин вдруг вскинул на егеря голубые глаза и спросил:

— Ну как?

— Что «ну как»? — не понял егерь.

— В начальники гожусь?

И смутившийся егерь понял, что Калугин тоже присматривался к нему, только делал это куда незаметнее, чем он, егерь.

Ехали долго. В бронзовой чеканке стояли рослые дубы, и седые паутинные пряди стеклянно вспыхивали на солнце. Потом лес расступился, распался на отдельные цветные «острова», и возле одного из них Калугин увидел массивные ворота зубропарка. Двухметровой высоты изгородь, прогоны в четыре метра длиной, навешенные на плотные, словно литые, столбы. Чувствовалось, что сила, которой они должны были противостоять, — немалая.