Поздний гость. Стихотворения и поэмы - Владимир Корвин-Пиотровский

* * *

Для последнего парада,Накреня высокий борт,Резвый крейсер из КронштадтаВходит в молчаливый порт.

И с чужой землей прощаясь,К дальним странствиям готов,Легкий гроб плывет, качаясь,Меж опущенных голов.

Правы были иль неправы —Флаг приспущен над кормой, —С малой горстью русской славыКрейсер повернул домой.

Брызжет радостная пена, —Высота и глубина, —Лишь прощальная сиренаВ синем воздухе слышна.

Час желанного возврата(Столько звезд и столько стран), —В узком горле КаттегатаСеверный залег туман.

И до Финского залива,Сквозь балтийский дождь и тьму,Бьет волна неторопливоВ молчаливую корму.

И встают, проходят мимоВ беглой вспышке маякаБерега и пятна дыма,Острова и облака.

ИЗ СТИХОВ, НЕ ВОШЕДШИХ В КНИГИ

* * *

Твои миндалевые очиВонзились в мой простертый взгляд, —Куда идти, в какие ночи,В какой пылающий закат?

Твои ль карающие рукиМеня на гибель обрекут,И я ли, раб твоих минут,Развею смертью тень докуки?

Гони вперед, вперед, за граниОсевших грузно облаков, —Пойду туда и грудь изранюО копья бешеных клыков.

И нет тебя. Ты снова сталаЦарицей выжженных степей,Обрывки ржавые цепейТвои скрепляют опахала.

Под медным небом, на скрещеньиСеми пустынь, твой древний трон,И в черной бездне довременьяВосстал железный твой закон.

И во вселенной нет законаПревыше сомкнутых бровей,И рати царских сыновейК твоим ногам несут знамена;

Падут у замкнутого кругаНикем не перейденных дум,И знаю, к северу от югаПройдет над трупами самум.

Так брось же в ночь меня, к истокамМоей пылающей тоски,Где дыбом красные пескиУже вздымаются до срока.

* * *

Ты ль коса моя, кудрявая коса,Ты ль гармоника, стальные голоса!..

Выйду вечером я к реченьке-реке,След запутаю на мокром на песке.

Друг желанный мой начнет меня искать,Под ракитами подружку поджидать, —

Может, смилуюсь, забуду к ночи зло:«Эх, целуй меня, куда уже ни шло!»

ПОХВАЛЬБА

Наши девушки-лебедкиВашим девкам не чета, —Не катаются на лодке,Не ломают кочета.Не кидаются со страхуВ огороды на пустырьИ не бегают к монахуВ подгородний монастырь.В нашем смирном околодкеНет того, чтоб вечеркомПодгулявшая молодкаЗалегла с озорником,Оттого-то сыплют смелоНовобрачным нашим хмель,А по свадьбе — месяц целыйЧестью красится постель!

КУМАНЕК

За стеной храпит свекровь;В окна ветер бьет с размаха,На лежанке, словно кровь,Кумачовая рубаха.Кто-то крадется во тьме,Так и ходят половицы, —Не пришел бы кум к кумеЗа забытой рукавицей…За околицей пуржит;Меж столбов оледенелых,На веревке, вихрь кружитКостенеющее тело.Кум то двинется бочком,То, пускаясь в пляс без толку,Дразнит синим языкомОсвещенную светелку.А в дому, всю ночь без сна,Ошалелая от страха,Смотрит мужняя женаНа недвижную рубаху.

МЕТЕЛЬ

Посв. Л.Д.

За околицей нечесаная вьюгаВыше дерева дороги замела;Ждет любовника постылая подруга,Косы русые в три ряда заплела.Погоди ужо. Дай выбраться из ночи…Вихри белые, что плети, снегом жгут;Лечь бы замертво, да ведьмовские очиСердце гневное на привязи ведут.Звезды к полночи проглянут из метели,Ветры выметут белесую пургу, —Есть с кем тешиться, томиться на постели,Есть что высказать на радостях врагу.Да не ласкою попотчевать с дороги —В грудь покорную под сердце кулаком,Чтоб без голоса свалилась на пороге,Чтоб не двигалась под мерзлым каблуком.

У, проклятая! Как к Пасхе нарядилась,Ленту алую в который раз вплела…Только б к полночи погода прояснилась,Только б к полночи добраться до села.

СЕНОВАЛ

Ночью прошлой спал — не спал яНа душистом сеновале, —Не во сне ли целовал я,Не во сне ль меня ласкали?Я не знаю, мне казалось,Что плечо во тьме белело,Что томилось, отбивалосьИ горело чье-то тело.Мне привиделось — приснилосьНа душистом свежем сене —Чье-то сердце рядом билосьИ упрямились колени.Мне привиделось, что рядомКто-то плакал и смеялся,И изорванным нарядом,И руками закрывался.А потом, изнемогая,На груди моей могучей,Трепетала грудь другаяВсё доверчивей и жгучей.И сегодня, как с похмелья,Я качаюсь, будто пьяный;Вспоминаю запах зелья,Блеск очей да рот румяный.

ПОХМЕЛЬЕ

Повернулся и сел в постели;На часах — непривычно рано;В коридоре шаг скрипели:— «Скоро ль выспится там обезьяна?»

Встал. Накинул пальто небрежно,Дотащился к окну спросонок…Был сентябрь голубой и нежный,Как пятилетний ребенок.

Чуть погладил виски и щекиИ шепнул, на морщины глядя:— «Всё-то пьешь, пропиваешь сроки, —Право, бросил бы лучше, дядя?»

Хорошо головой с похмельяПрислониться к холодной раме…Пахнул двор золотистой прелью,И хотелось, как в детстве, к маме.

Легкость, легкость и кротость божья!Так нетрудно любить и верить,И гореть покаянной ложью,И прощенных обид не мерить.

СТИХИ

I

Я себя не жалею давно,И тебя пожалеть неохота —Вон горит золотое руноНа картонном щите дон Кихота.Златорунная шерсть холодна,Ненадежны картонные латы, —Хорошо на скале чугунаВырезать исступленные даты.Проводить по глубокой резьбеТепловатой рукой без обиды,Вспоминая о мифах Колхиды,О щите, о руне, о тебе —

II

Давно моей бессоннице знакомПечальный стыд ненужного рассвета —В подвале сторож прогремел замком,В воображеньи — выстрел пистолета.— Быть иль не быть? — Мучительный вопросЯ про себя решу, быть может, вскоре;Уж оснастил неведомый матросЛадью мою в беззвездном Эльсиноре.Уже бежит пустынная волнаВ иную ночь предвестницей решенья,И древняя Ирония — луна —Встает обломком кораблекрушенья.

ИЗМЕНА

Вот комната моя. Она низка,В ней громкий звук до шепота придавлен;От стертых ковриков до потолкаЗдесь каждый дюйм растоптан и отравлен.Тебя томят жестокой наготойДо желтизны прокуренные стены?О, этот воздух, ветхий и густой,Почти готов слепиться в плоть Измены.Уже всплывают пыльные зрачки,Мохнатой бабочкой висят на шторах,И маятника легкие щелчки —Как бег убийцы в дальних коридорах.Зачем в графине вспыхнул и потухБагровый свет? Откуда эти блики?Измена рядом, — напряженный слухЗа тишиной угадывает крики.Она вбежит, любовь моя, крича, —И упаду, весь пол зальется кровью —Из глаз твоих две змейки, два луча,Сбегут ко мне, от шторы к изголовью.

* * *