Обмен мирами - Игорь Минаков

– Здесь есть на что посмотреть? – спросил Омал. – Только не кабаки с салунами, Артур. Мне они уже поперек горла.

Авантюрист разочарованно вздохнул.

– А я-то надеялся, – проговорил он, – что мы соберем местных девочек, завалимся в портовый притон и весело проведем времечко, покуда местные гефесты будут чинить твой летающий вулкан.

– Ты как хочешь, Артур, – сказал Омал, – а я лучше отправлюсь на экскурсию. Психотурист я или нет?

– Еще какой псих… – начал было Бердо.

Договорить он не успел, из дождя выросла могучая фигура старшего помощника.

– Капитан приказал сопровождать вас, мистер Бастер, – доложил Уэйнбаум, прикладывая ладонь к выглядывающему из-под капюшона козырьку фуражки.

Омал переглянулся с авантюристом. Тот радостно заорал:

– Отлично, Стенли! Заодно покажете нам местные достопримечательности.

– Охотно, – отозвался темнокожий великан. – Но я плохой знаток Венеры. Лучше нанять опытного проводника из местных.

– О, я знаю такого, – оживился Бердо.

Они помолчали, глядя на дождь.

– Венобль скверный городишко, – проговорил старпом. – По сравнению с ним трущобы Дженкоры – институт благородных девиц. В джунглях тоже полно всякой мерзости… Я думаю, нам, мистер Бастер, стоит побывать на берегу Алого моря. Там, говорят, можно неплохо провести время.

– С удовольствием! – откликнулся Омал.

Он ощутил вдруг прилив бодрости и энтузиазма. Под мышкой у него опять была кобура с атомиком, который космопехи с «Двуглавого» отобрали у каперов. Частью трофеев космопехи поделились с экипажем «Тувии», а взамен получили команду лунных девушек в полном составе. Стюард «Тувии» накануне высадки зарядил «Бретёр-116» на полную катушку. Приключения продолжались, и здорово было чувствовать себя готовым к ним.

– Что дальше? – спросил он у Бердо.

– Предлагаю все-таки заглянуть для начала в местный кабачок. Не бродить же под дождем? – рассудил авантюрист.

– Разумно, – одобрил старпом. – Выпьем пива, а заодно и попробуем отыскать вашего проводника.

– Овидий, бармен, знает, как с ним связаться, – сказал Бердо.

– Ну так что? Идем? – нетерпеливо спросил Омал.

– За мной! – велел Бердо и, бодро разбрызгивая лужи, зашагал вперед.

2

«Кабачок, еще один…» – уныло подумал Омал, когда из-под проливного дождя они шагнули под крышу невзрачного хромосплавового строения, украшенного ионознаком питейного заведения.

Внутри было накурено и тесно. Дребезжал музыкальный автомат. Личности угрюмого облика с пивными кружками в лапах встретили новых посетителей кабачка тусклыми безразличными взглядами. Безразличие это было напускным. Даже Омал чувствовал жгучую заинтересованность присутствующих. Тем более – Артур Бердо. Авантюрист подмигнул Омалу, с грохотом отодвинул стул возле свободного столика и заорал, перекрывая музыку и гул голосов:

– Бармен! Пива господам пилотам!

Они отодвинули стулья, уселись, оглядывая кабачок взорами бывалых, уверенных в себе людей. Бердо и Уэйнбауму это далось без труда, а Омал старался соответствовать. Бармен принес пива. Авантюрист поманил его к себе. Бармен наклонил волосатое ухо. Бердо что-то нашептал ему. И без того выпуклые глаза бармена выпучились еще сильнее. Он коротко кивнул и исчез за стойкой.

Омал потягивал пиво и исподволь разглядывал завсегдатаев. Чем-то они напоминали водителей грузовых пескоходов на Марсе. Правда, здешние обитатели отличались зеленоватой бледностью кожи. Неудивительно, ведь сквозь плотный облачный слой в атмосфере Венеры почти никогда не проглядывало Солнце. И еще одно отличало «венерианцев» – плотные фигуры их перетягивали портупеи атомиков. На «господ пилотов» завсегдатаи кабачка старались теперь не смотреть, и это нервировало Омала. Пообтерся он в Космосе. Привык, что нравы здесь просты и незамысловаты: чуть что – представители всех рас принимаются палить из всего, что стреляет. И если желаешь выжить, будь начеку.

Пока Омал разглядывал «венерианцев», Бердо курил, а Уэйнбаум посматривал по сторонам и рассеянно улыбался.

Двери распахнулись, и в кабачок ввалился еще один «абориген». Его появление не осталось незамеченным. Высокий, плотного телосложения – вошедший не слишком отличался от остальных «венерианцев», но во взгляде, который он бросил на незнакомцев, было все что угодно, кроме безразличия.

Артур поднялся и громко произнес:

– Давай за наш столик, Старк!

Названный Старком откинул капюшон, шагнул к Бердо. Они обменялись рукопожатиями.

– Позволь тебе представить, Джон, – сказал авантюрист. – Мистер Бастер, мистер Уэйнбаум.

Джон Старк кивнул, но руки не подал. Омал с интересом разглядывал его темное от загара лицо – и где он так загорел? – ярко-голубые глаза, темные волосы.

– Овидий, – Старк мотнул головой в сторону бара, – сказал мне, что вы ищете проводника на побережье.

– Это так, – ответил за всех Бердо. – Мы здесь пролетом. Посудина наша в ремонтном доке. И мои друзья хотят полюбоваться видами Алого моря.

– Тысяча, – сказал Старк.

Авантюрист покосился на Омала. Тот кивнул.

– Мы согласны, – ответил Бердо. – Когда мы сможем выехать?

Старк усмехнулся.

– Выехать? – переспросил он. – Дорог к побережью еще не проложено. Хотите попасть к Алому морю, не бойтесь растрясти жирок.

– Ладно, по рукам, – сказал авантюрист.

– Деньги вперед, – потребовал проводник.

Бердо вновь покосился на яхтовладельца. Омал вытащил купюры с императорским портретом, отсчитал тысячу и протянул Старку. Проводник спрятал деньги. Поднялся.

– Выходим через пять часов, – сказал он. – Непромокаемые комбинезоны, плащи, запас консервов, оружие. Встречаемся здесь, у входа. Прощайте.

Старк повернулся и вышел из кабачка.

– Серьезный парень, – прокомментировал Уэйнбаум.

– А он нас не надует? – спросил Омал у авантюриста.

– Не беспокойся, Омал, – откликнулся тот. – Старк, конечно, редкостный пройдоха, но не мошенник.

– Хотелось бы верить, – буркнул Омал. – А с чего это ты решил идти с нами, Артур?

– Мистер Уэйнбаум будет присматривать за тобой, приятель, – ответствовал авантюрист. – А я за нашим проводником. На всякий случай.

3

Кроны лесных великанов смыкались так плотно, что в подлесок проникало сравнительно немного влаги. Поначалу путников это радовало. Не надо было тащиться по раскисшей глинистой почве – ведь трава на Венере не растет, – обходить обширные бурые лужи, опасаясь провалиться в трясину. Но вскоре выяснилось, что подножие огромных деревьев покрыто толстым слоем опавшей листвы, и в этом слое что-то непрерывно шебуршит и ползает.

Через несколько часов нервы у всех, кроме, пожалуй, проводника, были на взводе. Омал то и дело хватался за верный «Бретёр-116». Пару раз он сжигал устрашающего вида, но совершенно безобидных многоножек. И едва удержался, чтобы не выстрелить в мелкого, покрытого зеленовато-серой шерстью зверька, сиганувшего из лесной подстилки на морщинистый древесный ствол. И, как водится, в минуту настоящей опасности сплоховал.

Правда, опасность поначалу не выглядела опасной. Тусклый свет венерианского полдня почти не проникал сквозь листву, но тьмы в лесу не было. Стволы деревьев покрывали люминесцирующие микроорганизмы, отчего казалось, что идешь между мерцающих колонн исполинского собора. И хотя мерцание это позволяло не натыкаться на препятствия, на расстоянии десяти-пятнадцати шагов оно сливалось в белесую, слабо фосфоресцирующую полумглу. Тварь, которая выперла из-за ближайших деревьев, казалась сотканной из этой полумглы. Двигалась она бесшумно. Не двигалась даже, а просачивалась между стволами, охватывая маленький отряд с трех сторон. Ни глаз, ни пасти, ни морды, ни лап – белесое, бесшумное, пахнущее лесной прелью ничто.

Омал почти коснулся твари. И если бы не бдительность проводника, космическая яхта «Тувия» осталась бы без владельца. Джон Старк прыгнул вперед, рванул незадачливого психотуриста на себя. Атомик в его руке изрыгнул смертоносную плазму. Низкий, доходящий до инфразвука рев ударил по нервам путешественников. Запах прели сменился вонью обугленной органики. Ошеломленный и оглушенный яхтовладелец с ужасом и отвращением взирал, как корчатся в агонии бесформенные клубки студенистой плоти.

– Что это за мерзость?! – выкрикнул он плачущим голосом.

Старк сплюнул.

– Горгония, – сказал он. – Сухопутная медуза. Яд ее стрекательных клеток убивает мгновенно.

– Медуза, а ревет, – скептически хмыкнул Бердо.

– Представь, – отозвался проводник. – Плазма вызвала перегрев, и горгония попыталась себя проветрить, пропустив нагретый воздух через специальные отверстия в мантии.

– Ничего себе – проветрить, – проговорил Омал. – Я едва не оглох…

– Это как раз неудивительно, – вмешался в беседу старпом. – Меня другое удивляет: откуда у горгонии такая высокая степень адаптации к перегреву? Неужели она частенько имеет дело с плазменными зарядами?