Невезучий Альфонс (сборник рассказов) - Виктор Конецкий

– Федя Шаляпин спел однажды Мефистофеля не стоя, а сидя на ступеньке лестницы к Маргарите, и в прессе сразу написали, что он был так пьян, что пел лежа, – и указала веером на спящего Митяя. – Нельзя ли убрать эту э-э-э… лягушку? Я их боюсь.

– Пусть проспится. Это мелочи, – сказала хорошенькая техник-смотритель Аллочка, которая в беседке отмечала прибывающих по списку, одновременно нетерпеливо постукивая наманикюренным ногтем по золотым часикам. – И где же этого лектора черт носит?

– Холодный пепел мелочей гасит огонь души! – сказала Мубельман-Южина и царственно откинулась на ствол клена.

Из безликой массы, пьющей на газоне из бидонов пиво, донеслось:

– В народе говорят: словом комара не убьешь!

– А тем боле лекцией!

– Цыц! – сказала техник-смотритель. – Не в пивной сидите!

Безликая масса примолкла.

Тут подошел Михаил Германович и сразу крепко треснул меня по шее, зазвенев орденами и медалями, ибо был в мундире, при всем иконостасе.

– Вы бы полегче, – сказал я.

– Зато я ему впиться не дал, – объяснил генерал.

– Убить хотели? – насмешливо вопросил ортодокс Требов. – О, святая простота! Если комара голой рукой бьешь, надо обязательно ладонь смачивать водой, – пояснил он.

– "Смачивать водой"! – саркастически передразнил Требова генерал. – Лейку с собой прикажете носить?! А плюнуть по-пролетарски на ладонь не годится, что ли?

Тут мгновенно сорвался с цепи на помощь другу-врагу левак Страдокамский:

– А когда вы свои противовоздушные истории сочиняете, тоже в ладонь плюете? – вопросил он Михаила Германовича.

И пошла-поехала коммунальная заваруха.

Безликая масса, попивающая на газоне пиво, отстраненно комментировала происходящее:

– Если еще пятилетку войны не будет, все друг другу глотки поперерывают…

– Раньше с керосинками и примусами братски жили, а теперь с газом друг другу смерти хотят…

– Благосостояния много – вот корень где…

– Точно. Цены низкие. Надо же: по пять кило курей сразу покупают…

– Холодильники есть – вот и покупают…

– А тут давеча видела, слив на лотке шестнадцать кило сразу тетка брала…

– Серый волк тебе в трамвае товарищ…

– Все ноги оттоптанные…

– Тише тут! – цыкнула техник-смотритель. – Не на митинге!

– Вы нам рот не затыкайте! – немедленно сменил объект атаки Страдокамский. – Товарищи обсуждают вполне корректный аспект проблемы. Речь о необходимости увлажнения кожного покрова ладони в целях уменьшения воздушной подушки перед ней. Эта подушка-прослойка отталкивает насекомое, с какой бы скоростью вы ни действовали. А смачивать руку можете хоть духами "Коти"! Но вы их и не нюхали!

– А вот и нюхала! – сказала Аллочка.

– На потолке их давить бесперспективно, – вмешалась в разговор Мубельман-Южина. – Надо сперва с потолка веником согнать. И убивать, когда они уже ниже на стенке сядут…

В лучших традициях эстрады тридцатых годов на сцену, то есть в детскую беседку, ворвался лектор с портфелем-дипломатом, извинился за опоздание, объяснил его тем, что в субботу с такси стало очень трудно, достал конспект, надел очки и попросил тишины.

Лектор был средних лет, в лакированных туфлях и производил приятное, интеллигентное впечатление.

– Товарищи! Я буду брать быка за рога! – жизнерадостно начал он. – Всех волнует вопрос снабжения мясомолочными продуктами. Как уберечь скот от вредного влияния окружающей среды? Над этим и бьется пытливая мысль ученых! На данный момент разработка методов сохранения бычьего семени в замороженном состоянии продвинулась далеко вперед. Большой вклад здесь внесли английские, американские и японские ученые. Однако, товарищи, приоритет в этих вопросах остается за Советским Союзом!

– С фланга, издалека заходит! – заметил Михаил Германович.

– Господи! И что делают!– жалостливо шепнул поэтичный Гуськов. – Единственная радость у Буренки была, и ту…

– Тише, товарищи! – цыкнула Аллочка.

– Позвольте все-таки вопрос! – воскликнул, наставляя на лектора меньшевистскую бородку, Страдокамский. – При чем тут какое-то семя?

– Не мешайте слушать! – прошипел Требов.

– Как при чем? – удивился лектор. – Появилась возможность получать потомство от лучших племенных оплодотворителей и после их смерти! – Здесь лектор трахнул себя по лбу: комары не дремали, наступало их любимое вечернее время.

Техник-смотритель Аллочка встала, сорвала лопух с газона и дала лектору.

Из безликой массы донеслось:

– Эт, однако, как понимать?! Ежели, к примеру, мужик сегодня помрет, жена еще десять годков от его может детей нести?

– Да. Нынче этот вопрос технически решен, – сказал лектор, обмахиваясь лопухом. – Но остается моральная сторона. Здесь, правда, еще есть сложности.

– Надо спасать только лучших людей, – вклинился нигилист Страдокамский, – сейчас в США, как известно, создан банк спермы лауреатов Нобелевской премии. А у нас как с этим вопросом?

– Попрошу вопросы подавать в ручном виде, – сказала Аллочка. – Иначе, товарищи, мы здесь и до утра не закончим! – И постучала ногтем по часикам. (Девица явно опаздывала на свидание.)

Лектор понес дальше:

– Во многих странах созданы хранилища замороженного семени, но здесь мы немного отстаем…

– Замолчите! Я – вегетарианка! – царственно заломив руки, вскричала Мубельман-Южина. – Умоляю! Замолчите! Где лекция "Комар – человек – общество"?! Вы перепутали аудиторию или тему!

– Скорее всего, я перепутал и то и другое, – пробормотал лектор. – Значит, вам о комарах? Так бы сразу и сказали!

Дальше он проявил удивительную гибкость и ассоциативность мышления, ибо перешел на комаров, но и мяса не бросил.

– Между комаром и говядиной существует прямая зависимость, товарищи! Во время массового лета комаров снижается не только работоспособность людей, но и у домашних животных резко падают надои молока и привесы мяса! – Продолжая говорить, он судорожно искал в портфеле новый конспект. – Итак, среди многочисленных насекомых ученые выделяют группу двукрылых. Их, в свою очередь, делят на длинноусых и короткоусых… Товарищи, может, прервемся, покурим? – вдруг предложил взмокший лектор: он не мог найти конспект.

Закурившая лекционная группа на пленере двора по композиции напоминала некоторую смесь из "Завтрака на траве" Мане и бессмертных "Охотников на привале" Перова, хотя чесались все уже как самые вшивые павианы.

Мимо проходили к мусорным бакам жильцы соседних дворов с мусором в пакетах. (Ныне модно выносить мусор не в ведрах, а в пакетах из рваной газеты.) Проходящие поглядывали с издевочкой, ибо квартал отлично знал о нашей подвальной самодеятельности и нынешней расплате за нее.

Штук пять бесхозных кошек, проживающих в котельной, бродили вокруг, рассчитывая на то, что кто-нибудь погладит лишаи на их спинах. Кошки настырно лезли к ногам и начинали мурлыкать еще за метр, демонстрируя извечное у бездомных сушеств соединение наглости с подхалимством.

Митяй на травке безмятежно посапывал. Жаба вылезла из кепки и сидела у него на груди.

От всего вокруг веяло стабильностью и миром, если б только комары не вызванивали свои леденящие кровь симфонии.

Лектор наконец нашел конспект и просто, по-домашнему, повел рассказ дальше. Было интересно узнать, что биомасса насекомых на планете значительно превосходит биомассу человечества и продолжает стремительно расти; что в Африке самые ядовитые комары выводятся в ямках от слоновых следов…

– Слушай, ты, морда! – вылетело из безликой массы. – Ты нам про Африку не заливай! Чего делать с ними будете, морды?!

Лектор легко и привычно перевел вопрос на культурный язык:

– Вот тут спрашивают: "Что конкретно можно сделать с комарами?" Уже многое делается, товарищи! Не так давно в южные районы нашей великой страны завезли из Америки рыбку гамбузию, которая питается личинками комаров. Рыбок запускают на рисовые чеки – количество комаров уменьшается, гамбузии же отлично развиваются и, несмотря на незначительную величину, могут служить украшением любого стола! Но, товарищи, гамбузия может жить только в теплых водоемах, а мы с вами пока живем в Ленинграде…

– Вези гамбузию! Я ей валенки с галошами куплю, – вылетело из безликой массы, – и – под пиво!

Последнее слово произвело на Митяя чудодейственное воздействие. Он проснулся, вскочил и обвел вокруг выпученными, как у своей жабы, глазами.

– Не дам бить комариков! – заорал Митяй. – Мы не азиаты, чтобы живых тварей под корень из природы! Пущай азиаты мух душат, мать их, а мы нашего комара жалеть должны!

С этими словами он схватил жабу, раскрутил ее над головой и запустил в небеса.

И пока жаба не шлепнулась где-то на крышу, мы все, обомлев, хранили мертвую тишину, которой первым воспользовался Требов.

– Некоторые нетипичные азиаты – товарищ прав – действительно передушили всех мух, – протрубил его иерихонский бас. – И что из этого вышло? Культурная революция у них вышла! И нам пора перестать делать из мухи слона! Да, у нас развелись комары! Да, они нас кусают! Но в США наводнение крыс! Крыса – это вам не комар! Она загрызет ребенка! В Чикаго за труп крысы власти выплачивают доллар! Один негр там заработал на крысах семьсот двадцать долларов за сутки! И Чикаго вынуждено было обратиться с просьбой о федеральной помощи к президенту! А нам стыдно распускать нюни, товарищи!