На краю Вселенной - Игорь Марченко

— С чего вы взяли, сэр? — проворчал солдат.

— Теперь мне повышения не видать как собственных ушей…

— А кто об этом расскажет? — хохотнул сержант, подходя к нему. — Лично я могила!

— Ты это к чему? — резко обернулся к нему офицер. — Что ты предлагаешь?

— Этих синяков необходимо пустить в расход, пока они не разбежались по развалинам. Лови их потом. Скажем, что… ящерицы убили посла во время атаки на наш миротворческий блокпост, оплот демократического правительства на этой жалкой планетке.

После недолгих раздумий офицер согласился:

— Хорошо, сержант. Сделай это, только тихо. Если дело всплывет, вы действовали на свой страх и риск, в обход меня. Понятно?

— Разумеется. Как всегда…

Офицер сердито фыркнул и вернулся в бронемашину, в последний раз окинув взглядом испуганных пассажиров кара, приговоренных к смерти. Сплюнув в лужу, сержант взял автомат на изготовку. Подмигнув пулеметчику, осмотрелся. Пулеметчик, расплывшись в злой улыбке, едва заметно кивнул — он все понял. Участь несчастных была решена. Несколько солдат поспешно отошли с линии огня. Длинные очереди слились в одну, скрыв пассажиров автомобиля в облаке кровавых брызг.

Отвернувшись, я стиснул зубы. Меня душила ярость, заставляя бессильно сжимать кулаки.

«А что ты мог сделать? — вопрошала моя темная половина. — Они были обречены, и ты это знаешь! Сиди в укрытии и не высовывайся. Если сунешься к этим убийцам, умрешь сам».

«Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас убийца, а кто жертва!» — возразил я сам себе, осторожно сдвигая в боевое положение язычок предохранителя автомата.

Красный индикатор стал зеленым. Оружие было готово к бою. Как же меня достала эта солдатня. Словами не передать. Если война для них забава, что ж, они получат ее сполна. Если ты хочешь выиграть войну, значит, сам должен стать войной.

— Закиньте трупы в машину, — распорядился вновь появившийся офицер. — Машину отгоните подальше от поста и сожгите вместе с телами. Через пару кварталов вниз по проспекту будет подходящих размеров воронка от двухтонной бомбы «Толбой». Это не наша территория…

Шлемы «миротворцев» были оснащены ментальными экранами, предохранявшими от псионического оружия. Одна беда — отсутствие кондиционирования. В них было чертовски жарко и душно. Головы потели, и шлемы просто снимали, зажимая под мышкой. Когда один из солдат привычно снял шлем, я мгновенным импульсом захватил контроль над его разумом. Пока на него никто не обращал внимания, я стал управлять им, словно марионеткой. Подвел к стене, за которой притаился. Заставил украдкой бросить в проем окна ранец со снаряжением и вернул к товарищам. После этого стал незаметно подводить к тяжелому пулемету, пока там никого не было. Все были слишком поглощены обыском трупов.

— Эй, глядите! — выкрикнул один из солдат. — Такого вы еще не видели…

Теряя остатки сил, я остановил свою бешено сопротивлявшуюся куклу.

Один из солдат восторженно демонстрировал остальным драгоценные браслеты, инкрустированные камнями Сенсинора.

— Я нашел! Значит, мое! Руки прочь!

— Отдыхай, пехота, раскидаем на всех.

— Тогда моя доля должна быть больше, чем у остальных!

— Размечтался! Разделим поровну, и баста.

Обливаясь потом, я заставил подневольного взяться за ручки роторного пулемета и снять его с предохранителя. Целиться я не мог, поэтому, приблизительно направив ствол в нужную сторону, понадеялся, что с большей частью участников шоу будет покончено одной хорошей очередью. Завыли раскрутившиеся стволы пулемета, резко оборвав людской смех. Грохот выстрела заглушил вопли боли, предсмертные хрипы и ругань. Очередь, словно швейная машинка, прострочила ближайших солдат и, не останавливаясь, понеслась дальше, обрезая бритвенным залпом кому руки, а кому ноги. Отпустив разум марионетки, я дотянулся до трофейного ранца у своих ног. Вскрыв ткань одним движением ножа, высыпал на пол его содержимое, лихорадочно отыскивая гранаты.

— Подождите! Это не я! Клянусь богом и всеми его апостолами, я все объясню! — в ужасе лепетал шокированный солдат, отпрыгнув от пулемета, словно тот был чумным. — Меня заставили… меня вынудили! Простите…

Оставшиеся в живых вскинули оружие и дружно продырявили его из всех своих стволов. Они стреляли по нему до тех пор, пока в магазинах не закончились заряды.

— Грязный подонок! Паскуда! По своим стрелять?! — во всю глотку орали уцелевшие.

Истерзанное пулями тело, в последний раз дернувшись, упало на окровавленную землю. Изуродованный труп выглядел так отталкивающе, что многие, не выдержав, отвернулись, с трудом удерживая рвоту.

— За что? — испуганно спросил солдат, которому пулеметная очередь всего лишь изорвала в клочья ранец.

— Да крыша у него поехала! Рехнулся, короче, хренов ублюдок! Слышал, что такое иногда случается среди молодых. Психологи называют это нервным срывом… Помоги раненым, салага…

Выстрелы и крики привлекли внимание танкистов. Оставив танк, они подбежали и начали помогать шокированным солдатам оттаскивать трупы.

— Вызывайте «таблетку»… у этого сильное кровотечение…

— Брось его… Разве не видно, что у него кишки выпали?

Пока кутерьма не утихла, я взял несколько гранат, сорвал с них красные пломбы и выкинул наружу. Схватил автомат и плашмя упал на бетонный пол, закрыв голову руками. Секунды ожидания затягивались, превращаясь в пытку.

— А, падла! Граната!

Взрывы сотрясли здание, в котором я притаился, разметали людские тела, осыпав осколками бронемашины и танк. Вскочив на ноги, я просунул в щель ствол автомата и стал короткими очередями расстреливать уцелевших. Из соседних домов стреляли по мне в ответ, но я, прилипнув к прицелу, безжалостно добивал участников расстрела. Лишь когда осколки исцарапали мне щеку в кровь, а в сухой треск автоматов и пулеметов вплелись гулкие удары пушек БМП, я припустил в глубь развалин.

И вновь начался кошмар погони. Преследователи подставляли себя под удар. Кроме меня, в развалинах скрывалось множество обездоленных аргониан, вооруженных кто лучевым пистолетом, а кто кухонным виброножом. Принимая одетого в лохмотья беглеца за своего, они не пытались меня остановить, но усложняли жизнь моим преследователям, с воплями кидаясь им под ноги и кромсая ножами. Перед тем как свернуть за угол коридора, я достал из трофейного ранца реагирующую на живые организмы мину и бросил за спину. Так я повторял несколько раз. Редко когда они не срабатывали, и это тормозило преследователей.

По площади осторожно продвигалась тройная цепь солдат при поддержке бронетехники. Башни машин поворачивались из стороны в сторону, а солдаты высматривали движение в руинах. Передовая машина, наткнувшись на заботливо припрятанный фугас, в фонтане огня взлетела на воздух. Вырванный с корнем карданный вал отскочил от земли и смел трех солдат. Все взоры обратились туда, и это позволило мне вырваться из сжимающегося кольца окружения.

К сожалению, уличные бои — это не мое. Мне привычнее действовать в зарослях, на природе. В любой момент стена, мимо которой пробегаешь, могла рухнуть и похоронить тебя под собой. Я не был застрахован и от меткой пули снайпера. Мусор скрывал дыры, образовавшиеся в результате точечных бомбардировок, и туда можно было провалиться и сломать себе шею. Но выбирать не приходилось.

Наткнувшись на полуразрушенный гипермаркет, я осторожно прошел по битому стеклу и по искореженному эскалатору поднялся на второй этаж. И нашел среди груд мусора и обломков две шутихи из тонкого пластика и бумаги и коробок спичек. Еще я отыскал несколько уцелевших в огне жестянок с тушеными овощами, а также бутылку бренди. Последняя находка особенно порадовала и взбодрила, но самого главного я пока не обнаружил. А нужна мне была пищевая фольга.

Продолжив поиски, я наткнулся на контейнер с какими-то коробками. Открыл одну и увидел растаявшие шоколадные конфеты, завернутые в фольгу. Это было то, что нужно.

Едва я покинул гипермаркет, как началась канонада. Пушки и ракетные установки, не скупясь, обрабатывали все вокруг. Я бросился прочь.

Обрушившийся на город ливень смыл вездесущий запах гари. Заскочив в какой-то гараж, я ножом осторожно вскрыл шутихи. Внутри, в специальных углублениях, находились хрупкие емкости с разноцветными порошками, распылявшиеся при взрыве в воздухе. Высыпав эти порошки на пол, я под завязку набил емкости изорванной на мелкие кусочки фольгой и снова закупорил ракеты. Хорошо, что сухое топливо не промокло, иначе пришлось бы ждать, пока оно высохнет.

Переждав в укрытии грозу, я осторожно выглянул наружу, чтобы убедиться, что вокруг никто не околачивается. Воздушных патрулей в зоне прямой видимости не наблюдалось. Я вышел и короткими перебежками устремился к реке.