Лунный свет - Дженн Беннетт

к исполнению трюков, дедушка стал меня в этом поощрять. Мамин отец. Я зову его Джиджи. Сам того не замечая, я старался произвести на всех впечатление… Ты когда-нибудь слышала о придуманной Гудини «Китайской камере для пыток водой»?

– Э-э-э… Ты имеешь в виду тот фокус с исчезновением?

– Совершенно верно. Иллюзиониста заковывали в цепи и опускали в аквариум с водой, после чего опускался занавес, и он благополучно исчезал. И вот как-то летом, на каникулах, перед тем как идти в последний класс, я наполнил на заднем дворе чан с водой. Мне помогали другие ребята. И все было бы хорошо – я знал, как оттуда выбраться, – если бы не заел хитроумный замок, запиравший крышку бака. Я запаниковал и случайно ударился головой о стекло. Один мой друг схватил топор и вскрыл бак, не дав мне утонуть… но при этом я пробил барабанную перепонку. У меня началось опасное воспаление. После этого я и перестал слышать левым ухом. Еще как результат – мне запрещают заниматься трюками и фокусами с исчезновением. Чтобы, типа, больше никогда. Для этого конечно же есть и другие причины, но…

В какой-то момент мне показалось, что он хотел сказать что-то еще, но тут же передумал:

– Ладно, проехали. Давай решай.

Я вгляделась в его лицо, пытаясь понять, верить ему или нет. История казалась странной и нелепой, но ведь он сам раньше говорил, что ему не стоит показывать на рынке Пайк Плейс никакие фокусы.

– Какие еще другие причины?

Он покачал головой:

– Никакие. Все в прошлом. Разве что это будет твой второй вопрос.

Неужели он хотел, чтобы я его об этом спросила? Непонятно. Детектив в моей душе жаждал все выведать, но между нами повисло неловкое напряжение, будто я ступила на частную территорию, презрев огромное предупреждение «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – после нескольких секунд молчания спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что я тебе только что рассказал. Ты спросила, я ответил, – сказал он, ткнув пальцем сначала в себя, затем в меня. – Теперь тебе надо решить, правда это или нет.

Так. Хорошо. Возможно, все это напряжение я сама же и придумала. Теперь лучше всего снять с себя шляпу детектива и сосредоточиться на том, что он сказал, а не на том, что обошел молчанием. Прокрутив еще раз в голове всю историю, я решила положиться на интуицию.

– Думаю, я тебе верю.

Он с довольным видом кивнул:

– Правильно, я не солгал. Ты заработала очко. Теперь моя очередь. Как умерла твоя мама?

Серьезного вопроса с его стороны я не ожидала. Поэтому мне понадобилось какое-то время понять, хочу я говорить ему правду или нет.

– У нее было слабое сердце.

– Погоди, так не пойдет, – сказал Дэниэл. – Ты хочешь сказать, с ней случился сердечный приступ?

– Это твой второй вопрос? – спросила я, сложив на груди руки.

Теперь наша игра определенно начинала мне нравиться.

– Хм… Ты сказала, что мама умерла, когда тебе было десять. А еще раньше говорила, что она забеременела в твоем нынешнем возрасте. Значит, она умерла… в двадцать восемь лет?

Я кивнула, ожидая, что внутри все сожмется в тугой комок, как бывало каждый раз, когда мне приходилось долго говорить о ее смерти, однако… ничего такого не случилось. Самым странным образом мне, казалось, даже хотелось с ним об этом говорить.

– Да, – ответила я, – ей действительно было двадцать восемь.

Он издал неопределенный звук и тяжело вздохнул:

– Ладно, думаю, ты сказала… правду.

– Я обязана твою догадку подтверждать?

– Да, обязана.

– Ну что же, это действительно правда. Формально.

– Как это? Ты что, солгала?

Я застыла в нерешительности. Здесь, в темноте, высоко над городом, где мы, казалось, были бесконечно далеки от всего, говорить было легче.

– Ты знаешь, что такое внематочная беременность? – спросила я.

– Да, кое-что такое мне действительно приходилось слышать.

– Это когда оплодотворенная яйцеклетка попадает не туда, куда надо, например в фаллопиевую трубу. Ребенок там начинает расти и развиваться, труба в итоге лопается и кровоточит, это ужасно больно, и если вовремя не принять меры, можно даже умереть. Но мама не знала, что беременна. Думала, что это пищевое отравление. А ей было все хуже и хуже, а тетя Мона – она тогда жила с нами – была на работе. Не зная, что делать, я спустилась в ресторанчик, позвала миссис Пэтти, и мы вызвали «скорую». На обследование в отделении неотложной помощи врачам понадобилась целая вечность. Потом, когда они наконец поняли, что у нее кровотечение, и стали готовить к хирургическому вмешательству, наконец приехала Мона. Но прооперировать маму не успели – у нее случился сердечный приступ.

– О боже, Берди… – прошептал Дэниэл. – Какой ужас.

Я заставила себя пожать плечами, желая держать эмоции в узде.

– Слепой случай, не более того. Так бывает. Но именно по этой причине я теперь ненавижу больницы.

– Я тебя не виню. Мне действительно очень жаль, что все так получилось.

– Самое странное, что бабушка тоже скончалась от сердечного приступа. У них обеих были врожденные патологии. Я потому и объяснила мамину смерть слабым сердцем. Поэтому формально ты отгадал правильно.

Он протянул руку, и я ощутила нежный вес его пальцев на моих – шепот прикосновения.

Потом легонько пожала ее и отпустила:

– Я в порядке. Давай играть дальше.

– Давай, – сказал он. – Я тоже заработал очко, так что счет теперь равный. Теперь твоя очередь, давай задавай свой вопрос.

Когда он не стал раздувать из моего откровения целую историю, мне стало легче. Это позволило немного расслабиться. По парку пронесся резкий порыв ветра, и мне пришлось отбросить с глаз волосы. Ночное небо окрасилось кровавым багрянцем. Близился рассвет. А поскольку цель нашей наблюдательной миссии все не показывалась, я продолжила:

– В ресторанчике ты сказал, что мама пытается запихнуть тебя в «якобы школу». Что это значит?

– Ха, тоже мне нашла вопрос, – сказал он.

– Но ты все равно обязан на него ответить, разве нет?

Он тяжело вздохнул:

– Ладно, так уж и быть. Дело вот в чем. Мама хочет, чтобы я пошел учиться в школу клоунов.

Я несколько раз моргнула:

– В школу клоунов?

– Ну да. Красные носы, разрисованные лица, непомерные башмаки.

– Разве для этого есть школа?

– Она говорит, что я веду себя как клоун, а раз так, то почему бы не превратить это в профессию и не сделать на данном поприще карьеру.

– Э-э-э… нет. Неправда. Ты врешь.

Он засмеялся:

– Молодец. Но однажды она все же поднимала этот вопрос, так что доля правды в моих словах есть.

– Я заработала очко, а теперь ты должен рассказать мне правду.

– Ладно, – сказал он, делая вид, что расстроился. – Тогда слушай. После того облома с трюком Гудини мне пришлось несладко. Прошел через всякую хрень и все такое прочее. Пропустил кучу занятий, в итоге запорол оценки и школу закончил с большим трудом. В колледж поступать