Вернуть Дворянство 5 - Дмитрий Крам

убили кого-нибудь? А вы вот так взяли и расписались в признании вины.

— Вы не посмеете! — прокричал он.

— Да я и не собирался. От меня тут вообще нихрена не зависит. Просто это мой вам бесплатный урок, раз уж ваш папенька не озаботился элементарных вещей объяснить.

Его забрали и потащили. Неожиданно во двор опустился конвертоплан. Нихрена ж себе! Я, признаться, даже и не ведал, что и в этом мире они есть. На такой вот особый случай, видимо, держат.

— Интересное решение, — сказал я, кивая на птичку.

— Ага, — не придал этому значения Ржевский. — Веди, рассказывай! — нетерпеливо выдал он.

Я провел его в дом и показал тело Романова. Следователь звучно выругался и посмотрел на меня.

— Ска… Чеджу! — Ржевский покачал головой. — Ты… я даже не знаю. Как ты, нахрен, это сделал? Это же невозможно! Больше ста лет они были неуязвимы и тут случаешься ты.

— Это очень верная мысль, Олег Аркадич, — улыбнулся я. — И наша общая задача, чтобы если я и случался, то с как можно меньшим уроном для нашего с вами сердечно любимого отечества!

Он кивнул, и я кратко поведал, как всё было. Детальный разговор не для этих стен.

— Надо согласовать версии. Поехали ко мне.

— Во дворец? — вскинул я брови.

— В него. А ты как хотел?

Ржевский остался проследить за работой спецов, а меня доставили в предместья дворца, прямо на крышу того здания, где работал Ржевский.

Там нашлась гостевая комната, где я отзвонился близким, чтобы не волновались, привел себя в порядок и даже одежду сменил. Следователь приехал уже ночью, и мы засели в его кабинете.

— Итак, давай всё в деталях, — попросил он, когда принесли чай.

Я отпил. Это был иван-чай, императорский. Пришлось демонстративно поморщится.

— Вот чего, Ржевский. Я тебе вместо этой дряни нормального чая вышлю. Сорт тот же, но в разы, в разы лучше.

После этого я начал в деталях объяснять, что и как было, упустив момент с тем, что Романов не видел моего будущего.

— Погоди, чего-то не сходится, — сразу обрубил следователь меня на взлете. — Если провидец так просчитывал, то почему сразу не увидел, что не выйдет убить принцессу. Или он этого и хотел, и запустил этим какие-то другие события?

Я задумался. Ржевский вызывал доверие, как и любой, кто так открыто посылает всех нахер, просто выполняя свою работу.

— Обет молчания дашь? — спросил я.

— Дам, — кивнул он, и тут же произнес короткую клятву.

— Как сказала шаманка…

— Чего? — прервал он меня.

— Шаманка Мин Юн — моя хорошая знакомая, сильно мне помогла. Она говорила, что у меня есть некое уродство астрального тела, полученное во время клинической смерти в четыре года. И это мешало Романову видеть моё будущее.

Потом я начал рассказывать уже всё, без утайки. Мы состыковали версии и принялись обсуждать не ясные для нас обоих моменты.

— Дары появились четырнадцать тысяч лет назад, говоришь, — задумчиво протянул Ржевский. — Это интересно. И попахивает… гхм… в болото мы лезем. Но и не лезть в него нельзя. Ещё Византийские, мать их.

— А что с Илларионом?

— В одиночке.

— А, помню. Неплохое местечко.

— Патриарх там уже императору телефон обрывает.

— Слухи, небось, разлетелись.

— Пока нет. Но если ничего не сделать, то разлетятся. Сам царь-батюшка пока никак не вмешался, но с ответами для него лучше не затягивать.

— А что с родичами Романова?

— Ищут. Без своего провидца и ауры неприкосновенности, они быстро в соседнюю камеру к Иллариону попадут.

— Дома у него что-то нашли?

— Ничего стоящего. Никаких зацепок. Думать надо, в какую задницу мы забрались. И, самое неприятное, придется сразу впутать императора. Я ему сейчас позвоню, спрошу кое-что и многое прояснится.

Он снял красный телефон и покрутил циферблат, трубку взяли с первого же гудка.

— Олежа, — услышал я искаженный голо государя. Следователь прикрыл трубку рукой и отвернулся.

— Петр Павлович, сейчас будет очень важный вопрос, ответьте со всей серьезностью. Когда появились дары?

Я отчего-то очень живо представил, как брови императора подскакивают.

— Я понял. Спасибо. Перезвоню.

Он положил трубку и сказал:

— Пять тысяч лет назад.

Кабинет погрузился в тишину.

— Патриарха Византийских, я полагаю, тебе допросить не дадут.

— Пока нет, — вздохнул следователь. — Но я ему внука не отдам, пока не явится на допрос. Продавлю перед главным.

Я кивнул.

Мы начали писать рапорты о случившемся, то и дело поправляя друга друга. Перечитали. Вроде нормально вышло.

— Всё, тогда до завтра, — сказал Ржевский. — Окончательно по тебе решение приму только после беседы с императором.

* * *

— Это пока всё, что удалось разузнать, — подвел итог Ржевский. Весь доклад император слушал не перебивая и не задавая уточняющих вопросов, что было большой редкостью. А следователь в свою очередь следил за его реакцией, потому что то, до что они раскопали… Олег Аркадьевич теперь не был уверен, что правитель ни о чем не знает.

Минут десять император молчал.

— Вавилонский придет к тебе на беседу, — наконец постановил он.

— А что по парню.

— Этот «Чеджу», — правитель сделал кавычки, произнося фамилию может быть свободен.

— Я ему пообещал, что мы восстановим ему репутацию.

Император посмотрел на следователя и буравил его взглядом долгих десять секунд прежде, чем кивнуть.

— Придумай, что-нибудь.

* * *

На следующее утро я застал Ржевского у раскрытого окна. Он пил кофе. По лицу было видно, что всю ночь не спал.

— Какие новости? — спросил я.

— По тебе хорошие. Как ни странно, государь не приказал гнать тебя в зашей. Такое чувство, что он почему-то мнение о тебе поменял. Так что будет тебе обеление репутации с торжественной речью от меня на камеру для журнакрыс.

— Но-но, повежливее, — попросил я его. — У меня, между прочим, тоже газета и канал есть.

— Ладно, ладно, — выставил он руки. — Просто знал бы ты, сколько они у меня крови выпили.

— У меня не меньше, — улыбнулся я.

— Ну да, — хохотнул Ржевский.

— Если я больше не изгой, может, пройдемся по парку? — Я кивнул на дворцовый комплекс вдали.

— А давай, — легко