И она уступила... - Роуз Лоуэлл

Фрэнк, еще не осознав услышанного, стоял, упершись взглядом в захлопнувшуюся дверь. Он чувствовал себя опустошенным, одиноким. И ему было ужасно стыдно за себя. Какое право он имел нападать на нее так, как будто это она была виновата в возникшей ситуации? Она была хрупкой женщиной, с мягким и ранимым сердцем и огромным чувством ответственности. Его сердце разрывалось от того, как она выглядела, когда они расставались. В разговорах Лилиан не раз упоминала о своей религиозности. Неужели сейчас она будет терзаться из-за совершенного ею смертного греха? И еще Фрэнк не мог понять, как же он, опытный мужчина, в момент их близости не мог ощутить всю степень ее наивности, считая, что имеет дело с опытной львицей? Ведь пойми он это, все могло бы быть по-другому. Если бы он не потерял голову, он сумел бы вовремя остановиться и… тогда бы и она получила все, что ей полагалось. А теперь… Одна мысль о том, что он может потерять ее, приводила его в ужас. В течение считанных дней она стала частью его жизни, его мыслей. Он не был уверен, что вообще сможет жить, если она покинет Пейетт. Разве может жить человек, разрубленный пополам?

Он повернулся и пошел к пикапу, проклиная себя за все, что произошло. Если она действительно уедет, то он даже не сможет извиниться перед ней. А ведь как бы там ни было, виноват во всем прежде всего он сам, даже если и ее можно было бы в чем-то упрекнуть. Интересно, что руководило ее поведением? Желание? Одиночество? Любопытство? А может быть, она чувствовала что-то по отношению к нему? Она уступила ему и не испугалась потерять невинность. Могла бы она пойти на это, учитывая ее принципы, если бы ничего не чувствовала? Сердце Фрэнка подпрыгнуло при одной мысли о том, что Лилиан смогла полюбить его.

Однако, осаживая себя, он отметил, что она современная женщина двадцати пяти лет от роду. Может быть, ей просто надоел груз невинности?

Это последнее соображение ему крайне не понравилось. Потом появилась мысль о том, что даже если она и начала думать о нем серьезно, то он сам все это разрушил. Своим хамским поведением он заставил ее понять, что их союз лишен будущего. Фрэнк забрался в машину, запустил двигатель, но прежде чем двинуться с места, раскурил еще одну сигарету. Потом, тронувшись, тут же затормозил и оглянулся назад. Такое случилось с ним впервые в жизни. Но, оглянувшись, он не увидел ничего, кроме темных окон дома, как ни старались его глаза рассмотреть что-то за ними. Постояв несколько секунд, он включил скорость и выехал на дорогу.

Лилиан постаралась пробраться в свою комнату так, чтобы избежать встречи с Милли. Она приняла душ, такой горячий, что с трудом удерживала себя, чтобы не выскочить из-под сильных струй воды. Она убеждала себя, что кипяток ей необходим, чтобы смыть запах и обаяние Фрэнка Джонсона. Она тщательно вымыла шампунем голову. Ей казалось, что она прошла через тяжелые пытки – тело болело, и эта боль отдавалась в каждой клеточке. Лилиан пыталась подобрать аргументы, которые правдоподобно могли бы объяснить Милли ее внезапное решение уехать. После того что произошло, убеждала она себя, ей нельзя оставаться здесь больше ни одного дня. Ужас недавно пережитого и страх перед преследованиями прессы отступали перед перспективой еще раз увидеть Фрэнка Джонсона.

Лилиан легла в постель, но сон не шел. Мысли все время возвращались к тому, что произошло между ней и Фрэнком в хижине. И, к сожалению, она не могла не признать, что Фрэнк был прав. Это именно она была виновата в том, что все произошло так бездарно. Она проигнорировала предупреждение Милли относительно Фрэнка и опасности его физического обаяния. Теперь, к сожалению, слишком поздно до нее дошло, что подруга имела в виду. Лилиан с упреком говорила себе, что не могла даже предположить, что тяга к мужчине может заставить ее забыть о принципах и морали в целом. Теперь она знала, как это может быть. Господи, хоть бы ей когда-нибудь удалось забыть обо всем этом. Какое бы это было счастье!

Проснувшись с рассветом, Лилиан стала упаковывать свои вещи. Телефон зазвонил задолго до того, как она была готова спуститься вниз. Она спокойно отнеслась к звонкам, потому что была уверена, что звонят не ей.

Девушка собрала волосы в пучок и надела свое любимое серое платье. Потом выбрала туфли на каблуках, они казались ей вполне подходящими для путешествия в Небраску. Уловив в зеркале отражение осунувшегося лица, она все же сумела надеть дежурную улыбку и двинулась в столовую на завтрак.

Там не было ни единой души. Осмотревшись по сторонам, Лилиан обнаружила торопливо написанную рукой Милли записку: «Уехала в больницу, Лайон пострадал в аварии».

У Лилиан защемило сердце. Бедная Милли, бедный Лайон. Она сняла трубку и немедленно стала набирать номер больницы. К счастью, в Пейетте больница была всего одна.

Ей удалось связаться с сестрой, дежурившей именно в палате Лайона. Та рассказала ей о том, что случилось, и Лилиан поняла, что сейчас оставить подругу она не сможет. Лайон лежал в реанимации и мог умереть в любую минуту. Да, она не могла уехать, даже если ей в ближайшие дни неминуемо придется видеться с Фрэнком.

8

Милли возвратилась домой к обеду. Глаза ее были заплаканы, и она выглядела вялой и бессильной. Мать, как могла, старалась ободрить ее.

– О, Милли, это ужасно, – увидев ее, произнесла с искренней тревогой Лилиан и обняла подругу за плечи. – Есть ли хоть какие-нибудь перемены к лучшему?

– От мысли, что есть угроза потерять его, я просто схожу с ума. Я этого не переживу.

– Знаешь, ранения головы опасны, но одновременно и обманчивы, – тихо сказала Лилиан. – Сейчас он в коме, но это вовсе не означает, что к нему не вернется сознание. Я видела людей, ранения которых не оставляли надежд. Но проходило время, и они выздоравливали. Так что нам остается только ждать.

– Я за это время просто тронусь, – всхлипнула ее хрупкая подружка.

– Не тронешься, ты сильная. Надо правильно настроить себя. А сейчас пойдемте, я покормлю вас завтраком. Уверена, что вы обе умираете от голода.

– Я – точно, – призналась миссис Брэдбери. Она нашла в себе силы улыбнуться Лилиан. – Слава Богу! Хоть ты не забыла о пище насущной. Мы о ней и не вспомнили в это утро.

– Могу себе представить. Что произошло?

– Никто толком не может объяснить. Автомобиль, которым он управлял, неожиданно свернул с дороги и сорвался в глубокий овраг. Его обнаружили только сегодня утром, Кэти и Фрэнк уже в госпитале. Фрэнк выглядит просто ужасно.

Лилиан успела отвернуть лицо, чтобы никто не увидел выражения, появившегося при последних словах подруги.

– Я налью вам кофе, – предложила она.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});