Длинная Серебряная Ложка - Кэтрин Коути

— О, я вас знаю! Вы тот самый шарлатан, что показывал фокусы по салонам лет эдак пятнадцать назад. Да еще за каждой юбкой увивался. Сен-как-вас-там?

— Сен-Жермен, — помог ему незнакомец.

— Только я думал, что вы давным-давно умерли. Ошибся, значит. Что, мсье фокусник, можете вытащить голубя из рукава?

— Только если это хоть чуточку поднимет вам настроение.

— Вряд ли, — не сразу ответил Виктор. — Они казнили мою жену.

— Мне вас жаль.

— А ее?

— Ее не очень. Она уже умерла, а вам жить с этим, — он снова взглянула на ладонь Виктора, — вечно.

— Вы когда-нибудь были женаты, Сен-Жермен?

— Нет. На амурные дела у меня просто не было времени, — Сен-Жермен печально развел руками. — Видите ли, я родился в 16 м веке, когда умереть было довольно просто — будь то смерть от чумы или от удара пивной кружкой по затылку. Так что с младых ногтей я грезил философским камнем и эликсиром бессмертия. Пока прочие студенты строили шашни с юными прелестницами, я корпел над гримуарами в библиотеке. Когда они размышляли, где раздобыть денег на очередную попойку, я решал, что бы мне такое интересненькое трансмутировать в следующую очередь. Понемногу мои однокашники обзавелись семьями и лишь я, тогда уже маститый профессор, по-прежнему не вылезал из лаборатории. Так прошло сорок лет. Думаете, я что-нибудь открыл по истечению этого времени? Ничего! Ничегошеньки! Sic transit gloria mundi![23] Сорок лет горгулье под хвост!

Похоже, Виктор де Морьев был не единственным безумцем в этой камере. На всякий случай он отодвинулся подальше от Сен-Жермена, а то еще забрызгает слюной, когда у него пойдет пена изо рта.

— Но если вы утверждаете, что жили в 16 м веке, то вам все же удалось найти способ бессмертия? — Виктор указал на логическую ошибку в его рассуждениях.

— Ну да. Однажды мои студенты ради смеха подпоили меня и отвели в бордель, где одна из куртизанок оказалась вампиршей. Она и превратила меня в носферату. Вот, собственно, и все. С тех самых пор пытаюсь наверстать упущенное, но его теперь поди наверстай.

Нянька-бретонка рассказывала маленькому виконту и про вампиров, и про ведьм, и про чудовище Анку, что разъезжает на своей шаткой телеге и отвозит души умерших в другой мир. Но все это бабкины сказки! Поймав недоверчивый взгляд, Сен-Жермен мелодраматически вздохнул и приложил его руку к своему запястью. Виктор изо всех сил надавил пальцами на податливую кожу, но с таким же успехом он мог ощупывать камень — пульса не было.

— Выходит, вы вампир? — выдохнул Виктор.

— Нет, мальчик мой, я не просто вампир. Я Мастер Вампиров Франции. Свалилась же на меня обуза под старость лет! — и он горестно покачал головой, словно только что проверил добрую сотню студенческих работ, но оставшиеся тетради Вавилонской башней возвышаются над столом.

— И вы ищете других вампиров здесь?

— Да. Я провожу массовую эвакуацию из Парижа.

— Плохи же в Париже дела, если даже нечисть отсюда разбегается, — хмыкнул Виктор.

— Ну что вы, далеко не все вампиры хотят уезжать. Охотиться в такой неразберихе гораздо удобнее, да и трупы никто не считает. Другое дело, что я как Мастер уже не в силах обеспечить безопасность каждому. С тех самых пор, как люди изобрели средство, которое столь же смертоносно для нас, как и для них самих. Хотя костер тоже был весьма эффективен.

— Подождите! Но ведь согласно легендам, у вампиров есть сверхъестественные способности. Например, они могут оборачиваться в животных. Почему бы не превратиться в летучую мышь и не выпорхнуть из окна?

— Не все, Виктор, — сказал Сен-Жермен, и виконт вздрогнул. Когда он успел назвать вампиру свое имя?

— Способности, о которых вы так любезно упомянули, есть лишь у тех вампиров, что кормятся человеческой кровью. Некоторые предпочитают кровь животных. Тогда их единственным даром остается дар бессмертия, а во всем остальном они мало чем отличаются от людей. Разве что немножко сильнее. Разумеется, все наши ограничения — солнечный свет, серебро, святая вода — на них тоже распространяются.

— Все ограничения и никаких преимуществ? Черт возьми, да зачем они вообще стали вампирами?! — в сердцах воскликнул виконт де Морьев.

— Не всякий немертвый становится таковым по доброй воле. Не у каждого есть выбор. В отличии от вас.

— Вы мне предлагаете..?

— Да. Я именно что предлагаю вам стать вампиром. Скажите «нет» и я тут же удалюсь.

— Но почему именно я? Ведь вы могли пройти мимо? Проклятье, да вы могли и вообще не заглянуть в эту камеру! Просто совпадение?

— Скорее уже предназначение. Мы существа из фольклора, а в сказках ничего не бывает просто так. Они очень скупые, сказки. Никогда не тратят действие понапрасну. Один эпизод влечет за собой другой. Если принцесса уснула мертвым сном, значит, ее должен расколдовать принц. Если на ступенях остался хрустальный башмачок, он обязательно будет впору какой-нибудь ножке, даже если перед этим придется изуродовать несколько. Ну а если в вашей тюремной камере очутился вампир и вы не поддались его сонным чарам… додумайте сами. Мы встретились неспроста, Виктор. Каков будет ваш ответ?

— Да! — закричал виконт. Чтобы вампир не передумал, он готов был продолжать до бесконечности. — Да, да, да!!!

Он даже не вздрогнул, когда клыки впились ему в шею. Его кровь лилась в рот Сен Жермену, и можно было лишь плыть по течению, блаженно улыбаясь. Ему было хорошо. Затем возникло ощущение слабости, но за последнее время Виктор уже свыкся с ним. Капля за каплей утекала жизнь. Вот уже конечности сковало холодом, который пробежался по всему тела и вплотную подобрался к сердцу. Но перед последним стуком вампир, молниеносным движением вспоровший себе запястье, выдавил несколько капель крови в рот Виктора. Застонав, тот припал губами к царапине, не давая ей затянуться.

Прав был Сен-Жермен! Алхимия — просто чепуха по сравнению с тем, что происходило сейчас. Это ли не настоящая трансмутация? Он чувствовал, что по его жилам текло расплавленное золото, которое вот-вот брызнет фонтаном из кончиков пальцев. Как прекрасно умирать! Смертная оболочка была лишь уродливым хитиновым покровом, из которого выпорхнула ослепительная бабочка. Слишком долго он ползал по земле, опасаясь как бы его не раздавили, но теперь он будет парить. Отныне ему не нужно жить ни в тени Гильотины, ни в тени Креста. Какое ему дело до мирского и божественного? Его переполняла сила столь древняя, что он не мог дать ей имя. Что там Мастер говорил про сказки? Да, лучше так. Пусть он станет фольклорным элементом. По крайней мере, в сказках присутствует хоть какая-то логика. Там героев не швыряет по жизни, они не кружатся, как палые листья в водовороте — без смысла, без системы, без контроля над своей судьбой. Теперь он готов был шагнуть в новый мир, оставив прежнюю жизнь за порогом. Где-то там была революция, которая теперь казалась не страшнее игры в фанты. Где-то там была Женевьева. Он уже не мог ее вспомнить. Ее лицо представало как в разбитом зеркале. Отдельные черты — голубые глаза, вздернутый нос, ямочки на щеках. Но собрать эти черты в один образ не получалось, как он ни старался.

— Виктор? — Сен-Жермен похлопал его по щеке, и новый вампир открыл глаза. — Как вы себя чувствуете?

— Великолепно. Благодарю вас, господин Мастер.

— Ради всего несвятого, зовите меня Сен-Жерменом! — поморщился тот. — За сорок лет в университете мне опостылели и титулы, и звания, и научные степени, и прочая белиберда!

— Как вам угодно, Сен-Жермен.

— Вот и славно. А сейчас я научу вас превращаться в туман и мы выберемся отсюда. Прямо через замочную скважину! Тут главное не попасть под сильный ветер, а то капельки тумана разнесет по сторонам. Кому охота снимать свои уши с ближайшей изгороди? Или кое-что поважнее, — подмигнул вампир, но вдруг обеспокоено посмотрел на младшего товарища. — Только сдается мне, что вы еще слишком слабы.

Если это слабость, то что же тогда сила? Его сознание распахнулось и прокатилось по тюрьме, всасывая накопившийся здесь страх — старинный, черной плесенью вросший в стены, и совсем свежий, от которого тянулись тонкие нити по всему Парижу, к женам, детям, друзьям, слугам. От этого ощущения можно было захмелеть, как от доброго вина. А если даже страх так сладостен, то какова же на вкус человеческая кровь? Виктор решил не тянуть с ответом.

— Нехорошо уходить не попрощавшись, — покачал головой новообращенный. — Мне нужно перемолвиться парой словечек с добрыми друзьями. Позволите?

Вампир покосился на спящих узников.

— Только чур недолго. Я подожду здесь.

— Нет, лучше подождите у входа. Замочная скважина — это все же несолидно. Я привык входить и выходить через дверь. Причем парадную.