Смерть служанки - Джудит Кук

Он действительно скоро вернулся. Вместе с кучером коляски они подняли Саймона, натянули на него сапоги, затем Оливия пошла впереди, а они потащили Саймона вниз по лестнице. Даун предусмотрительно облил его одежду вином, чтобы все выглядело достоверно. Их появление рассмешило присутствующих, один из которых спросил, успел ли джентльмен осуществить то, за чем приехал, прежде чем так нализался. Даун, когда расплачивался с хозяином, сказал, что поедет на лошади своего хозяина, поэтому, когда они вышли к коляске, она уже была оседлана. Саймона погрузили в коляску, за ним туда села Оливия. Кучер щелкнул кнутом, и коляска резво выкатилась со двора гостиницы. Даун ехал следом.

Когда гостиница скрылась из вида, коляска остановилась и Оливия вышла. Даун спешился и протянул ей поводья.

— Поезжайте как можно быстрее. Я подкупил привратника перед нашим отъездом, он будет ждать, чтобы впустить вас через черный ход. Пусть он поставит лошадь в стойло, а дальше уже все зависит от вас. Если вас кто-то увидит, объясните как-нибудь, почему вы так рано встали. Я вернусь, как только смогу. — Оливия подобрала юбки, чтобы сесть на лошадь, и поскакала в Лондон.

Джон Брейдедж очнулся от дремы и обнаружил, что комната почти пуста. Ему было холодно, тело затекло. Встряхнувшись он вышел наружу и ругнулся, обозвав себя дураком. Лошадь Саймона исчезла. Он вернулся в гостиницу и нашел сонного хозяина, который собирал грязные кружки.

— Я ищу своего хозяина, — сказал он, — но, похоже, он уже уехал.

— Тут многие приезжали-уезжали за то время, что вы здесь просидели, — ответил ему хозяин.

— Он приехал еще днем. До меня. Джентльмен с русыми волосами и небольшой бородкой, хорошо одет, среднего роста. — Хозяин никак не реагировал. Джон начал говорить приятельским тоном. — Он приехал, чтобы встретиться с дамой в отдельной комнате.

Хозяин понимающе подмигнул.

— Этот джентльмен! Ну, не знаю, удовлетворил ли он даму, но он определенно отдал должное моему вину. Слуги только что вынесли его по лестнице и повезли домой. Он стоять не мог, так нализался. Хорошо, что у леди была коляска, потому что он даже по лестнице сам спуститься не мог, его двоим пришлось поддерживать. Парень помоложе сказал, что с ним это часто бывает, он пить не умеет, но вы об этом наверняка знаете.

Джон похолодел.

— Когда это случилось?

— Да минут двадцать назад, — сказал хозяин.

— И в какую сторону они поехали?

— В какую сторону им ехать, чтобы доставить его домой? Они поехали по дороге вдоль реки к Мортлейку.

Дорога в Лондон была длинной, и Оливию замучили мысли. Вот уже второй раз она была соучастницей убийства. Ей было жаль Саймона, он в самом деле казался ей привлекательным, и в других обстоятельствах она бы с удовольствием покувыркалась с ним в постели, более того, она была к этому готова, если бы маковый сироп в сочетании с вином не сделал это необязательным. Но он представлял слишком серьезную угрозу. Она не знала, действительно ли он поверил ее уверениям о той роли, которую она сыграла в смерти Элайзы, но она не сомневалась, что стоит ему прийти в себя, как он захочет снова поговорить с ней или, что еще хуже, пойдет прямиком к ее мужу или отцу. Они тоже могут решить, что следует принять решительные меры, чтобы заставить доктора Формана замолчать, но они также могут поверить тому, что он расскажет. Ей все еще не удается выбраться из лабиринта, хуже того, она оказывается все в большем и большем долгу у Фрэнсиса Дауна.

Но что она одна могла сделать? Когда она рассказала ему, что Элайза ждет ребенка от сэра Маркуса и требует еще денег, он ничуть не удивился.

— Я же тебе говорил, забыла? Я тебя предупреждал, что так и будет. Я не о ребенке, этого я, разумеется, не мог предвидеть, но насчет всего остального я был прав.

— Но я сказала тебе правду, — со слезами проговорила она, — она была такой верной.

Даун провел пальцем по ее шее.

— Зов золота меняет все. К счастью, миледи, я не нахожу его таким же привлекательным, как некоторые другие вещи. Если тебе снова нужна моя помощь, ты цену знаешь.

Они вместе придумали, как им поступить. Оливия должна была сказать, что согласна выполнить требование Элайзы, но на это потребуется время. Это, считали они, даст им возможность найти подходящий момент, чтобы осуществлять их план. Даун сказал, что на этот раз Оливии придется его слушаться.

— Элайза никак не должна догадываться, что ей грозит опасность, иначе она выполнит свою угрозу. Забудь о своем хорошем к ней отношении, ты не можешь позволить сердцу руководить твоей головой.

Хотя Оливия не считала убийство решением проблемы и содрогалась при виде Дауна, который относился к этому как к чему-то обычному, она знала, что другого выхода нет, разве что она предпочтет жить под постоянной угрозой разоблачения. Потому что если Элайзе удастся убедить Маркуса, что это она была в его постели в ночь после свадьбы и носит его ребенка, тогда как Оливии никак не удается забеременеть, можно не сомневаться, Маркус избавится от нее, причем сделает это с максимальным шумом. Скандал коснется и ее отца, о его реакции ей было страшно даже подумать.

— Ты хочешь знать, что я собираюсь сделать, или предпочитаешь оставаться в неведении? — спросил Даун.

Она промолчала.

— Прекрасно, а пока делай то, что я тебе скажу. То, что у нее ребенок, сыграет нам на руку. На это можно ссылаться, если удастся представить все как самоубийство. Еще одна печальная повесть о девушке, обманутой неверным любовником.

— Что, если на это не обратят внимания? — спросила Оливия.

Он немного подумал.

— Мы положим ей в карман какую-нибудь твою драгоценность, пусть думают, что она ее украла. Так, у тебя после свадебной ночи еще остался маковый сироп?

— Элайза принесла еще. Там полно.

— Тогда спрячь получше. — Он резко притянул ее к себе. — Твой муж в игорном доме, отец в Сити, в доме тихо. — Он умело начал расшнуровывать ее корсаж. — А мы с вами, леди, отправляемся в постель.

За три недели после этого разговора Элайза стала заметно беспокойней. Надо было торопиться искать случай с ней разделаться. В этом им помог Маркус. Однажды днем он появился, раскрасневшийся от вина, и сообщил Оливии, что его пригласили на следующий день в Хертфорд, где состоятся спортивные состязания по борьбе, петушиные бои и охота на медведя и что он подумал, что ей с ним ехать не захочется. Она с отвращением передернула плечами и подтвердила, что, разумеется, нет. У нее нет ни малейшего желания провести день среди его приятелей, любителей подобных забав.

— Отлично, — обрадовался Даун, когда она ему все рассказала. — Нам везет. Как ты знаешь, твой отец налаживает совместное предприятие в Индии вместе с сэром Генри Клавеллом, и его пригласили в дом Клавелла, что рядом с Барнесом, на завтра, чтобы обсудить с ним и другими предпринимателями новые начинания. За этим последует парадный ужин. Он собирается остаться там ночевать. Скажи Элайзе, что отдашь ей деньги завтра вечером. А когда твой муж и отец отбудут, мы с тобой поедем кататься.

Она удивилась.

— Это еще зачем?

— Чтобы я мог вернуться позднее и сказать ей, что с тобой произошел несчастный случай — например, тебя сбросила лошадь, ты не слишком пострадала, но ехать верхом не можешь и послала меня за ней. И я ее предупрежу, чтобы она никому ничего не говорила, иначе сэр Маркус рассердится, что мы с тобой вместе катались.

— А я что буду делать?

— Наверняка у тебя найдется подруга, к которой ты можешь заехать и остаться допоздна? Сделай вид, что тебе стало плохо, если так тебе будет проще. Я сумею вывезти Элайзу около десяти часов. Ты тогда сможешь вернуться домой… сама невинность.

Она посмотрела на него с сомнением.

— Мне это кажется рискованным.

— Можешь предложить что-нибудь получше? — огрызнулся он. — Нет? Тогда мы должны надеяться, что нам повезет.

— Куда ты ее повезешь?

— К речушке Челси. Я скажу, что несчастный случай произошел около фермы твоего папаши и что ты ждешь ее на ферме. Я посажу ее в дамское седло за собой, по дороге мы остановимся, чтобы напиться, и я подолью ей сиропа, чтобы ее сморило. Затем я посажу ее перед собой, чтобы она не свалилась по дороге. — Он взглянул на ее шею. — Дай мне свою подвеску. На ней обязательно должны найти что-нибудь ценное.

— Но это свадебный подарок отца, ее специально сделали к свадьбе.

— Тем больше оснований для нее сбежать, если она ее украла.

Оливия неохотно отдала ему подвеску вместе со склянкой макового сиропа. Даун все тщательно спрятал.

— Будь с ней приветлива. Скажи, что подумала и решила, что, возможно, возьмешь ее назад после рождения ребенка, если она поедет рожать в деревню и там найдет себе подходящего мужа. Остальное предоставь мне.