Смерть служанки - Джудит Кук

Джон Брейдедж возмутился, когда узнал, что хозяин собрался в Брэнтфорд один.

— Вы совсем рехнулись, — объявил он хозяину. — Неужели вы не понимаете, к чему это приведет? Там вас будет ждать в темном переулке не один головорез, там будет с полдюжины молодцов с ножами и дубинами, а может, и с пистолетами.

Саймон попытался его успокоить.

— Я еще не совсем сошел с ума. Я постоянно буду следить за своей спиной и обязательно возьму с собой рапиру. А даме, когда мы встретимся, скажу, что я оставил в надежном месте записку, в которой объяснил, куда поехал и изложил детали моих подозрений. И ее письмо там же спрятал. Вряд ли ей захочется, чтобы такие документы стали достоянием общественности.

— Но если вас убьют, кто в это поверит? — возразил Джон. — И какое место можно считать надежным, если имеешь дело с такими типами, как сэр Уолфорд Барнес? Он изобретет повод обыскать ваш дом, куда бы вы бумаги не прятали.

— Я дам тебе пакет, который ты отвезешь доктору Джеймсу Филду. Как я понял, он остановился у каноника собора Святого Павла, и я сомневаюсь, что даже у сэра Уолфорда хватит влияния, чтобы заставить обыскать такое место. Если тебе так будет спокойнее, скажи Филду, когда будешь отдавать пакет, что, если я не вернусь на следующее утро и от меня не будет известий, он может открыть пакет и поступить, как сочтет нужным.

Двумя днями позже Джон смотрел, как его хозяин направился в Брентфорд, и, стоило ему скрыться из вида, крикнул Анне, что он идет нанять приличную лошадь, а она должна к его возвращению приготовить ему сапоги, плащ и оружие.

— Я отвезу письмо пастору и поеду вслед за хозяином. Он книг начитался и знает все про звезды, но у него не хватает здравого смысла, когда дело касается таких вещей. Поверь мне, он обязательно нарвется на неприятности.

Через полчаса он поцеловал Анну и маленького Саймона, велел своей жене не беспокоиться и поспешил через Лондонский мост, вооруженный мечом, удобным кинжалом и пистолетом в мешочке, привязанном к седлу.

Оливия приехала в «Три голубя» в нанятой карете в середине дня. Грум сидел на козлах, рядом с кучером. Хозяин был настоящим воплощением тактичности. Разумеется, леди может поселиться в отдельной комнате, у него как раз есть подходящая, очень тихая и с видом на сад позади дома. А, брат приедет позже? Он прекрасно понимает. Ее… брату… тоже понадобится комната? Он умудрился не улыбнуться, когда леди заявила, что одной комнаты будет вполне достаточно, так как вряд ли он останется на ночь. Она, однако, желала бы заказать хороший ужин, который следует подать наверх, когда он прибудет. А также лучшее вино, какое только есть в этой гостинице. Необходимо также как-то устроить грума и кучера ее кареты. И опять никаких проблем. Над конюшней есть большое помещение как раз для этих целей, там они получат кровать наравне с другими слугами.

Как она и просила, Саймон приехал в Брентфорд значительно позже. Покинув Бэнксайд, он проехал через Блэкфрайерз в поисках дома подруги Оливии, Селии Уинтер, уверенный, что Оливия о его визите не узнает, ведь она уже находится в Брентфорде и пробудет там до завтра.

Узнать, где живут Уинтеры, оказалось очень просто. Дом не отличался таким великолепием, как дом сэра Уолфорда, но по нему тоже можно было сказать, что деньги в семье водятся. Он постучал в дверь и стал ждать с некоторыми опасениями, но на этот раз ему повезло: дверь открыла молодая горничная и сказала, что узнает, сможет ли госпожа принять его. Она вернулась почти что сразу и пригласила его в холл, где находилась довольно простоватая на вид, но богато одетая молодая женщина. Она посмотрела на него без улыбки и резко спросила, что ему нужно.

Саймон решил, что в таких обстоятельствах соврать не грех.

— Меня зовут Джон Брейдедж, — сказал он. — Я работаю клерком у сэра Томаса Монктона, который вел следствие по делу гибели Элайзы Паргетер, горничной леди Оливии Такетт. Поскольку приговор был «преднамеренное убийство», возникла необходимость провести дополнительное расследование.

— Не понимаю, чем я могу вам помочь, — ответила девушка. — Она была, как вы сами сказали, горничной моей подруги, не моей.

Саймон сделал еще одну попытку.

— Мы пытаемся узнать, когда могло произойти это печальное событие. Со слов леди Такетт, она хватилась своей горничной только на следующее утро, когда девушку нашли в реке, поскольку сама леди, по ее словам, провела предыдущий вечер с вами.

Селия Уинтер все еще сомневалась.

— Я по-прежнему не понимаю, какое это имеет ко мне отношение, но раз вы спрашиваете, то у меня есть основания заявить, что в тот вечер Оливия действительно была здесь, потому что вскоре после ужина она потеряла сознание. — Она помолчала, припоминая. — Никогда раньше не видела, чтобы с ней такое случалось. Моя мать потом недоумевала и даже подозревала, что, возможно, она беременна, она ведь недавно вышла замуж. Когда она пришла в себя, мы, естественно, предложили ей остаться у нас на ночь и послать слугу к ней домой, чтобы предупредить семью, но она настаивала на возвращении домой, что и сделала. Мы послали с ней двух слуг, чтобы с ней ничего не случилось.

Саймон поблагодарил ее, торжественно заверив, что сэр Томас будет очень благодарен за помощь, и удалился, прежде чем она успела спросить его о чем-либо или его увидел кто-то из членов семьи. Он не знал, удачной ли была его встреча с Селией, но он по крайней мере убедился, что подруга готова поддержать Оливию, — неважно, соответствует это действительности или нет.

К тому времени как Саймон добрался до «Трех голубей», он окончательно запутался, потому что всю дорогу думал, что сказать Оливии.

В его сведениях все еще было так много дыр, что ему лишь оставалось надеяться, что удастся не только придумать историю, достаточно убедительную для того, чтобы она поверила, будто у него уже готово дело, но и вытянуть из нее какое-нибудь признание. Приходили ему в голову и другие привлекательные мысли. Несмотря на все, Оливия казалась ему потрясающе красивой, и он терялся в догадках, что именно она имела в виду, предлагая ему это свидание в такой двусмысленной обстановке.

Когда же он въехал во двор гостиницы, ему пришлось задуматься о более практических вопросах. Кого он должен спросить? Вряд ли Оливия сняла комнату под именем леди Такетт. Но когда он передавал свою лошадь конюху, появился сам хозяин и негромко спросил, не тот ли он врач, чья сестра приехала раньше и ждет его. Саймон не стал возражать, надеясь, что никто не ошибся и он не окажется в комнате с грудастой женой торговца, ждущей своего юного любовника.

Оливия стояла у окна и смотрела в сад в быстро сгущающихся сумерках. На ней было просторное платье ее любимого зеленого цвета, и выглядела она великолепно. Послышался стук в дверь, и двое слуг внесли разнообразные блюда, фрукты и графин с хорошим вином, а также несколько бутылок и пару бокалов. Оливия, поблагодарив слуг, отпустила их: они с братом обслужат себя сами. Сервировав стол, слуги удалились, оставив гостей вдвоем.

— Надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной, доктор Форман, — сказала она после краткого приветствия.

— Вам пришлось довольно далеко ехать. — Саймон поклонился и сказал, что будет счастлив, одновременно обегая комнату глазами.

— Вы можете осмотреть ее тщательнее, — сказала Оливия. — Никаких тайных шкафов, никаких ниш, прикрытых занавеской. Если вы так обеспокоены, можете заглянуть под кровать и в комод. — Она подошла к двери, повернула ключ в замке и отдала его Саймону. — Возьмите, это позволит вам полностью расслабиться. Никто не ворвется к нам без предупреждения.

Отстегнув меч, он оставил его в углу, куда легко можно было дотянуться, снял пальто, и они сели за маленький столик. За ужином они намеренно говорили только на очень общие темы, но Саймон остро чувствовал ее близость. Вдруг она вызвала его сюда, чтобы соблазнить и заставить перестать вмешиваться? Он искоса взглянул на постель, признавшись самому себе, что мысль была ему приятна. Или, что более вероятно, да и Джон Брейдедж его предупреждал, она (возможно, в сговоре с мужем и отцом) завлекла его сюда, чтобы устроить на него засаду в темноте, когда он будет возвращаться домой? Он взял бокал с вином, который она налила, и выпил за ее здоровье. Вино было красным и густым и напомнило ему тот напиток, которым его угощал доктор Филд.

Они закончили ужин и принялись за фрукты.

— А теперь, доктор Форман, — сказала Оливия, — может быть, вы поделитесь со мной той информацией, которая стала вам известна? Представить себе не могу, о чем может быть речь.

Саймон откинулся на стуле.

— Даже не знаю, с чего начать. Однако попытаюсь. Меня мучил вопрос, где Элайза попала в воду, потому что выловили ее немного ниже Вестминстера и на приличном расстоянии от Блэкфрайерз и Лондонского моста. Следовательно, она попала в реку или ее туда сбросили где-то выше по течению. Лодочник, который ее вытащил, предположил, что, скорее всего, это место где-то в Челси. Несколько дней назад я поехал туда. Когда я шел вдоль речушки Челси-Крик, я обнаружил интересные вещи: как раз той самой ночью, когда она утонула, кто-то без спросу взял у местного лодочника лодку, и по странному совпадению там совсем рядом ферма, принадлежащая вашему отцу.