И тогда случится чудо - Мира Моисеева

Однажды получаю письмо, которое правильнее было бы назвать «вопль души». Женщина 45 лет пишет мне о том, что она не любит свою мать и страшно мучается этим, так как умом понимает, что это безнравственно, понимает также, что мать ждет от неё любви, а она, моя корреспондентка, – не может её дать! Ну, ничего в душе, кроме раздражения, НЕТ, Но ведь это раздражение она показать не может! А дальше – заколдованный круг.

Вот теперь давайте попробуем вместе разобраться в этой драме. А знаете, почему я приглашаю вас в собеседники? Да потому, что мой опыт показал, что, к сожалению, эта проблема в той или иной степени присутствует практически в каждой второй судьбе, просто не каждый человек готов сам себе признаться в этом.

Итак, совсем как у А.С.Пушкина, «…она звалась Татьяной».

В детстве у Тани было всё, что и должно быть у маленькой девочки – мама, папа, бабушка, дедушка. Её водили в детский сад, ну, в общем, всё как положено. Но вот в её памяти возникает любопытное воспоминание. Родители однажды пошли в магазин и взяли девочку с собой. В магазине было много людей, и мама велела дочке встать в уголочке и подождать родителей. Танечке показалось, что она стоит уже очень долго, и малышка испугалась, что родители её забыли! Но Таня была девочкой самостоятельной, да и магазин был недалеко от дома, поэтому, недолго думая, она развернулась и пошла домой. Шла и была очень довольна собой: ведь она не растерялась, нашла дорогу, короче говоря, она – молодец и достойна похвалы! Но не тут-то было! Сначала её наказала бабушка, потом прибежали испуганные родители и первое, что сделала заплаканная мать, увидев живого и невредимого ребёнка, – отлупила дочь. Но вот чего не сделали родители? Они не поговорили с дочкой, мама не обняла Таню, не рассказала ей, как она её любит, как волновалась, не увидев её в магазине, как она счастлива, что все волнения позади. Нет, никаких слов сказано не было, а вместо них был ремень.

Расскажу вам сказку.

...

За день до своего рождения ребёнок спросил у Бога:

– Я не знаю, зачем я иду в этот мир. Что я должен делать?

Бог ответил:

– Я подарю тебе ангела, который всегда будет рядом с тобой. Он всё тебе объяснит.

Но как я пойму его, ведь я не знаю его язык?

– Ангел будет учить тебя своему языку. Он будет охранять тебя от всех бед.

– А как зовут моего ангела?

Неважно как его зовут, у него много имён. Ты будешь звать его «МАМА».

Ох! Уже слышу гневно-ироничные голоса моих оппонентов: «что же это такое? Значит, надо всё ребёнку разрешать? Пусть вообще делает что хочет? Полная вседозволенность!!!» Смею вас уверить, что я ни в коем случае не проповедаю анархию! Конечно же, с самого раннего возраста маленький человек должен знать слово «можно» и слово «нельзя». Естественно, с «младых ногтей» должны быть заложены этические и морально-нравственные нормы. И вообще, как говорится, воспитывать ребёнка надо пока он «лежит поперёк лавки», а не то потом будет поздно. Всё так! Но верно также и то, что ни один человек не вырастает без шалости, без вредности, без каких бы то ни было нарушений правил, ну и, наконец, без ошибок! Прежде всего, потому, что человеку вообще свойственно делать ошибки.

...

А отсюда следует, что если ребёнок совершил ошибку, то он имеет полное право на то, чтобы ему объяснили, в чём он был не прав. А вот этих-то разговоров и обсуждений в этой семье и не было.

В фильме «Бабочка» (режиссёр Филипп Мюиль) один старик спрашивает маму маленькой девочки:

– Скажите, пожалуйста, а Вы говорите своей девочке, что Вы её любите?

– А зачем ей говорить об этом, – спрашивает мама, – она и так это знает.

– Нет, – говорит старик, – эти три маленьких слова надо обязательно произносить! А если их не произносить, то в жизни бывает много бед. Вот и в моей жизни было много горького, потому что я никогда НЕ МОГ произнести эти три маленьких слова… Тогда мама подходит к дочке и говорит:

– Эльза, я тебя люблю, а ты ведь меня тоже любишь, да? –

Чувствуете, ей нужен прайс-лист! Вот не просто «люблю», а люблю только в ответ!

Потом женщина снова обращается к старику и говорит:

– А в чём, собственно, дело? Моя дочь обута, одета, накормлена, что ещё надо?

– Всё правильно, – говорит старик, только ЭТО – работа МАТЕРИ. Мать должна одеть, обуть, накормить, обучить. А у МАМЫ совсем другая работа!

...

Любить, вместе с ребёнком страдать и радоваться, говорить и молчать, вовремя прийти и вовремя отойти, одним словом быть «АНГЕЛОМ ХРАНИТЕЛЕМ»

Но вернёмся к моей корреспондентке.

Татьяна вспоминает, что однажды мама сообщила ей новость: скоро у неё родится братик. Пятилетняя девочка очень обрадовалась этому сообщению, но, представляете, что она сказала маме:

– Как здорово, мамочка, что у меня будет младший братик! Но только давай никогда не будем его ругать и наказывать!

Я далека от мысли, что родители Тани были какие-то изверги и только и делали, что с утра до вечера ругали и наказывали девочку. Нет, конечно же, нет! Но эта реплика девочки говорит только о том, что она очень болезненно воспринимала эти наказания. А ведь недаром говорится: «имеющий уши да услышит». Но никто и не думал слушать, сколько в словах Тани боли и беззащитности, мама посмеялась над словами дочери и потом много раз пересказывала их всем родственникам и знакомым в качестве анекдота.

Но вот, наконец, родился Костик, Танюшкин брат. Девочка была наверху блаженства! Малыш ей очень нравился, она с удовольствием помогала взрослым ухаживать за ним и то, что её каждый день отправляли в детский сад, воспринимала не иначе, как ссылку. Но вот однажды её группа пошла в кино. Вдруг у Тани сладко заныло сердце, потому что она поняла, что они идут по её улице, и прямо-таки мимо её дома! Она тихонечко нырнула в свой подъезд и, затаив дыхание, нажала на кнопку звонка… О чём она думала в этот момент? Она видела себя героиней! Она думала о том, как обрадуется бабушка (ведь ей так трудно с малышом, а Таня-то – помощница), о том, как мама будет всем рассказывать, какая у неё ответственная девочка. Увы! Естественно, у взрослых была совсем другая реакция. Бабушка накричала и подкрепила свой праведный гнев несколькими подзатыльниками. Мама, придя с работы, отлупила и поставила в угол. Ну а что было назавтра в детском саду и сказать невозможно: всем детям целый день было запрещено общаться с Таней.

Теперь давайте разберёмся, была ли Таня права, сбежав домой? Естественно, НЕТ. Был ли тут, как говорят юристы, состав преступления? Конечно, да, был. Да, Таня была виновата, прежде всего, перед воспитательницей, которая, наверное, поседела за то время, пока не выяснила, что с девочкой ничего не случилось. Таня была непослушной, своевольной и нарушила дисциплину. Всё так. Но, во-первых, за одно преступление не наказывают трижды! А во-вторых, с девочкой опять НИКТО НЕ ПОГОВОРИЛ! Никто, ни мама, ни папа, ни бабушка, ни воспитательница не поинтересовались, что делалось в этой пятилетней головке, что заставило абсолютно нормальную и адекватную девочку так поступить? Все взрослые усмотрели в её поступке простое хулиганство. И только на наших занятиях в возрасте 45 лет она поняла, что случилось в её жизни 40 лет назад. Мне пришлось выполнить работу её близких и объяснить Тане, как она заставила волноваться и страдать взрослых и почему они так прореагировали. А вот объяснить, почему с ней не поговорили ни в этот раз, ни в каких-то других случаях, было сложнее. Но моей задачей было не жалеть Татьяну, не сочувствовать ей, не поливать её «горькую» судьбу слезами и ни в коем случае не обсуждать или осуждать её близких и, уж конечно, не оправдывать её нелюбовь к маме.

...

Моей задачей было сделать так, чтобы моя собеседница сама поняла, что, во-первых, всё, что с нами происходит всё – НАШИ УРОКИ, во-вторых, что мы получаем эти уроки не просто так, и всегда в нас самих есть некая провокация.

Ну и, наконец, мне очень хотелось, чтобы Таня поняла, что её память хранит так много обид вовсе не потому, что их действительно было много больше, чем радости и любви, и что родители её ругали не потому, что были злыми или жестокими, а потому, что хотели, чтобы она выросла хорошим человеком. А вот почему они выбирали такие методы – это тоже должно было стать предметом нашего отдельного разговора, и мы с вами к этому обязательно вернёмся.

Ну, вы, наверное, уже поняли, что я очень люблю притчи, и в данном случае я начала разговор с притчи, потому, что почувствовала напряжение в глазах моей собеседницы. «Какие ещё уроки, какие провокации! Меня обижали, и я не могу это забыть и простить, а Вы тут со своими глупостями!» – читалось во всём её облике и мне хотелось, чтобы она сама выбрала направление нашей работы. Итак,

...

ПРИТЧА О ДВУХ ВОЛКАХ.