Преданный (ЛП) - Солсбери Дж. Б.

— Ты завоевала доверие. Такие мужчины, как Бодавей, уважают честность. — Он прячет руки под мышками. — И моя семья поймет это, когда все остынут, и я объясню им все еще раз.

— Что объяснишь? — Как я сидела там и без умолку болтала о своей блестящей идее, не задумываясь о том, что это может навредить Хадсону? Подождите… а почему тот позволил мне это сделать? Он сидел рядом со мной. Так что мог вмешаться, перенаправить, послать мне гребаное текстовое сообщение, чтобы я заткнулась! Прищуриваюсь и смотрю на него, задаваясь вопросом, видела ли я его ясно все это время или видела только то, что он хотел, чтобы я увидела. Неужели он гораздо больше похож на своего близнеца, чем говорит? — Почему ты ничего не сказал? Ты позволил мне вырыть себе могилу в Седоне, а потом сам же меня в нее и затолкал!

— Что? — Его лицо бледнеет, а выражение лица становится отсутствующим. — Нет, я…

— Ты не остановил меня. Даже потом ты ни разу не упомянул о моей ошибке. — Прилив осознания приходит вместе с тошнотой. — Ты хотел, чтобы эта сделка провалилась, просто не хотел, чтобы это была твоя вина.

Он отшатывается.

— Это неправда.

— Это имеет смысл. — Я смахиваю единственную слезу, которую отказываюсь дать ему увидеть. — Хейс уже ненавидел меня. Меня можно заменить. Я подставила себя, а ты поставил меня под прицел. Какой отличный способ поделиться этим со своей семьей.

— Ты думаешь, я бы поступил так с тобой? После всего… — Хадсон изучает выражение моего лица, и беспокойство закрадывается в его глаза. — И Хейс не ненавидит тебя.

— О, пожалуйста…

— Он ненавидит себя. — Стальная убежденность в его голосе удивляет меня. — И вымещает это на других.

Я смеюсь и смахиваю слезы.

— Бедный Хейс. — Я невесело смеюсь. — Настоящая жертва.

— Лиллиан… — Он подходит ко мне, раскрыв руки, чтобы притянуть меня к своей груди. Я так сильно хочу упасть в его объятия. Но не делаю этого.

Я не могу. Я не доверяю ему. Он же Норт, в конце концов.

— Мне нужно идти. — Когда подхожу к двери, могу поклясться, что слышу, как Хадсон шепчет мое имя.

А может, мне это показалось.

ГЛАВА 12

Лиллиан

Я опаздываю на тридцать минут на работу, которой у меня нет. К счастью для меня, Аарон спит, поэтому, когда выскальзываю из нашей квартиры, он ничего не замечает.

Меня уволили из «Норт Индастриз» два дня назад.

Я не сказала брату, что меня уволили, и не скажу, пока не найду другую работу. Последнее, с чем мне хочется иметь дело, это его разочарование. И моих родителей. Потому что я знаю, что когда Аарон узнает, те будут первыми, кому он расскажет. Они будут беспокоиться о тех дополнительных нескольких сотнях долларов, которые я посылаю им каждый месяц, так же, как Аарон будет беспокоиться о своем уменьшающемся продуктовом фонде. Поэтому планирую продолжать уходить каждое утро и возвращаться домой вечером в то же время, что и раньше, когда я работала.

Я иду по мокрому тротуару, надеясь придумать план до того, как доберусь до метро, иначе мне придется весь день колесить по туннелям, пока не станет безопасно ехать домой. Не получив рекомендации от «Норт Индастриз», я, похоже, снова возвращаюсь к выгулу собак. Как можно перейти от работы в одной из самых престижных компаний страны к выгулу собак? О, знаю. Я попала в прекрасно расставленную ловушку. Незрелая игра между мужчинами, пытающимися доказать, чей член больше. Но расплачиваюсь за это я.

Мой шаг ускоряется, а гнев нарастает.

Дует ветер, и с неба падает ледяной дождь. Впереди маячит кофейня, и я решаю, что, вместо того чтобы весь день ездить на метро, лучше выпить кофе и попытаться понять, что мне делать дальше.

Не могу поверить, что поцеловала его. Хадсона, появившегося в роли милого близнеца. Очаровательный и уважительный Норт. Идеальная уловка, чтобы нанести максимальный ущерб. Во многих отношениях он хуже Хейса, который хотя бы открыто выражает свое мудачество.

Я заказываю очень большой латте и занимаю столик в углу. Достаю телефон и открываю контакты, надеясь, что она одна.

После нескольких гудков сонный женский голос отвечает на звонок.

— Лили?

— Элли, привет. Извини, я не хотела тебя будить.

— Поздно легла, — говорит она сквозь зевоту. — Все в порядке?

— Да, конечно… — Я ковыряю ногтем картон кофейного стаканчика. — Вообще-то… не совсем. Меня вчера уволили.

— Уволили? — Сонливость в ее голосе развеялась, и в нем появились нотки гнева. — Хейс… вот козел. Что он сделал?

— Это не он. — По крайней мере, не полностью. — Это долгая история. — Мне слишком стыдно рассказывать. — Я хотела спросить, тебе все еще нужна помощь с Диззи и Датчем?

— О, дорогая, мне очень жаль, но у меня есть помощник по выгулу собак. Наверное, я могла бы отпустить его, но…

— Нет, не делай этого. — Я не смогу смириться с тем, что другой человек может потерять работу. У меня вообще-то есть сердце, в отличие от семьи Норт — этих ублюдков. — Если вдруг узнаешь, что кому-то нужна няня для собаки, пожалуйста, дай им мои данные. Возможно, кто-то в твоем доме?

— Конечно, я поспрашиваю.

Я уныло вздыхаю.

— Спасибо. Ну, как дела?

— Занята. Работа была сумасшедшей из-за праздников.

Уверена, что это правда. Со всеми этими праздничными вечеринками и одиночеством, которое приносит сезон, готова поспорить, что Рождество — это пик эскорт-бизнеса.

— И финалы во время всего этого… Это выбило меня из колеи. Слушай, я постараюсь еще немного поспать, но обязательно свяжусь с тобой по поводу собаки, хорошо?

— Спасибо, Элли. Я твой должник.

— Без проблем, милая.

Я ищу объявления о приеме на работу в Интернете, обращаюсь в пару продуктовых магазинов, в розничный магазин, где продаются солнцезащитные очки, и даже попросила бланк заявления у менеджера кофейни. Подумала, почему бы и нет, раз уж я все равно сижу здесь целый день.

В пять часов я начинаю медленно идти обратно в квартиру и молюсь, чтобы Аарона не было дома. Вдвойне молюсь, чтобы он не спросил меня о моем дне. Я ужасная лгунья. Если бы только у меня были навыки обмана братьев Норт.

Тогда, возможно, у меня все еще была бы работа.

Хадсон

Я дал Августу и Хейсу пару дней, чтобы они успокоились, прежде чем обратиться к ним. Если я смогу убедить их, что «Норт Индастриз» лучше с Лиллиан в штате, прибыльнее и что ее идеи ценны, они образумятся и снова наймут ее. Мне нужно объяснить, почему не стал сильнее давить на Бодавея. Но дело в том, что не уверен, почему этого не сделал.

Лиллиан обвинила меня в том, что я специально принес ее в жертву и что я хотел, чтобы сделка провалилась, чтобы наказать Августа. Так ли это? Как бы я ни старался быть не похожим на Августа, возможно ли, что в моей ДНК глубоко закодирована какая-то дрянь, которая делает жестокость неизбежной?

Я стряхиваю с себя тревожные мысли, когда подхожу к помощнице Августа, мисс Вогул. Она встречает меня вопросительным взглядом. Я никогда не появляюсь в его офисе без предварительной записи.

— Хадсон, — говорит она, всегда называя нас по именам, как будто она уже обеспечила себе место мачехи, которого так явно хочет. — Твой отец не говорил мне, что ты придешь. — Она лихорадочно перебирает записки, как будто ищет что-то, что она пропустила.

— Это потому, что он не знал. Не мог бы он уделить мне минутку? — Я ожидаю, что она скажет «нет», поэтому, когда она это делает, я почти не удивляюсь.

— Мне очень жаль. Можешь позвонить ему на мобильный и оставить сообщение. Я уверена, что он тебе перезвонит.

Я не отвечаю.

— Я быстро. — Показываю на закрытую дверь его кабинета. Я не слышу никаких голосов, доносящихся с другой стороны двери. У него должно быть пять минут для своего сына.

— Его здесь нет. Деловая поездка в последнюю минуту. — Ее взгляд перемещается по столу и направлен куда угодно, только не на меня.

— Куда?

— Боюсь, я не знаю.