Клуб «tenebris» (СИ) - Климова Маргарита Аркадьевна

    Благодаря скоплению дел на работе мой мозг мучался только по ночам, а сейчас, в полном безделье, в отсутствии загруженности, приходилось учиться договариваться с воображением и воспоминаниями, чётко деля на вкусное, пахнущее сдобой и сладостью, прошлое до Глеба, и свежее, с нотками детской присыпки будущее после него. К концу третьей недели мои старания увенчались успехом, переключая болезненные кадры на мечты о малыше и приятные хлопоты по подбору в интернете детских мелочей.

    Тумблером, меняющим настроение, стал мерный шум набегающих на берег волн. Достаточно было выйти на пляж, скучающий в мёртвый сезон, лечь на шезлонг, пропитанный солью и апрельским теплом, как в голове прояснялось, а душа открывалась свету, несущему радость материнства. Целыми днями купалась в звуках моря, обласканных шёпотом ветра и прорезаемых криками чаек, приметивших в толщах воды добычу.

    В последние дни апреля солнце пекло на совесть, пьянея от ароматов пробудившейся природы, вспыхнувшей яркими пятнами. Лучшая пора для осознания себя и примирения с жизнью. В ней не будет больше любимого мужчины, но в ней появится главный смысл, частица моего сердца, счастье моей души.

- Здравствуйте, не помешаю? – отвлёк от мысленной расстановки приоритетов женский голос. – Погода сегодня потрясающая.

    На соседний шезлонг присела женщина лет сорока и открыто улыбнулась. Её лицо светилось изнутри добротой и умиротворением, а в глазах стояла грусть. Хотелось одиночества, но отказать в компании не смогла. Что-то было в ней, цепляющее, располагающее, и я улыбнулась в ответ.

- Валерия, - представилась. – Можно просто Лера.

- Галина, - кивнула женщина, переводя взгляд на синеву неба, сливающуюся на горизонте с бликами воды. – Простите, что напрашиваюсь, но сегодня мне тяжело находиться одной, а вы, похоже, отдыхаете без компании. Поправляете здоровье, или…

- Лечу душу, - опередила её выводы. – Ищу себя.

- Я занимаюсь этим уже два года.

- И как, помогает?

- Нет, - качнула головой Галина. – Здесь нет. В этот день, три года назад, погиб мой муж. На этом пляже, в этом море. Теперь приезжаю сюда каждый год и пытаюсь найти себя.

- Мне очень жаль, - прошептала, не зная, что в таких случаях говорить.

- Мне тоже очень жаль. Столько ошибок, столько потерянного времени. Мы с Сашкой и познакомились здесь, в этот проклятый день. Он отдыхал со своей компанией, я со своими одногруппниками. Мальчишки выпили, чего-то не поделили и решили устроить заплыв на победителя. Победила дружба, холодная вода и подогретая водка с перцем. Общий костёр в ночи, завывание гитар, вибрирующий в сумерках Сашкин голос. Я, ведь, в него влюбилась словно кошка, стоило услышать, как он поёт. Две недели сумасшедшей любви, срывающей запреты страсти, обещания, смешанные рваным дыханием. Но весна вечной не бывает. Отпуск кончился, мы вернулись в свои города и продолжили общение на расстоянии. Нам даже удавалось видеться раз в месяц, прилетая друг к другу на пару дней. Всё шло к свадьбе, пока Сашу родители не заставили жениться на хорошей девочке их круга. Он умолял меня подождать, обещал со временем развестись, но во мне взыграла гордость и обида. К этому прибавилась беременность, о которой узнала в день его свадьбы.

     Галина замолчала, закрыв глаза и переживая в себе прошлые события, а я замерла, боясь пошевелиться и спугнуть откровенность. Надо же, как бывает. Не пляж, а место скопления обиженных мужиками женщин.

- Двадцать два года, строгие родители, мужчина, женившийся на другой. Я сделала аборт, переехала в Москву и начала новую жизнь, умирая от тоски. Время лечит. Не быстро, но лечит. Через два года вышла замуж за начальника отдела компании, где работала секретарём, чем-то внешне погожего на Сашку, - снова пауза, наполненная горечью. – Можно сколько угодно себя обманывать, придумывать несуществующие чувства взамен похороненных под злостью и обидой… Мы прожили с Федей четыре года, мучая друг друга. Он – своей дотошной влюблённостью и заботой, я – своим холодным отвращением. Ненужный брак кончился болезненным разводом и моей поездкой сюда, чтобы вспомнить крошечное счастье, успокоиться. Сашка, как почувствовал, сорвался и прилетел. Он, как и обещал, развёлся через год после свадьбы и искал всё это время меня. Расписались здесь, и каждый апрель приезжали в место, где всё началось. Костёр в ночи, стоны гитары, вибрирующий голос и обязательный заплыв. В последний у него не выдержало сердце. То ли слишком холодная вода, то ли тщательно скрываемая от меня болезнь. Еле вытащила его на берег, но было уже поздно. Теперь езжу, ищу себя и пытаюсь примириться. Кляну себя за потерянные годы, лишившие меня кусочка счастья, за аборт, спровоцирующий бесплодие, за наш глупый обычай, укравший у меня любимого мужа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

  Её история потрясла до глубины души, и я в ответ рассказала свою. Странно, но если раньше давилась слезами, думая о случившемся, то после рассказа Галины все мои беды казались мелкими неурядицами. Правильно говорят: «если тебе плохо, подумай о тех, кому ещё хуже».

- Не то место ты выбрала, Лера. Не то. Здесь ищут себя в горе, рыдая на перегонки с жирными чайками, а тебе надо напитываться счастьем, фруктами и витаминами. Я улетаю в субботу в Грецию, предлагаю лететь со мной. Дом на берегу снят до конца года, так что есть где жить. А какое там райское место, какие красавчики ходят по побережью, а какие сулваки делает Метин… язык проглотишь… Соглашайся, Лера, не пожалеешь.

- Хорошо, - мечтательно закатила глаза. Давно хотела посетить Грецию, и вот, представился такой шанс. Вряд ли смогу позволить себе так расслабиться после рождения сына. – Нужно вернуться домой, навестить родителей, пристроить машину, собрать вещи.

- Думала лететь самолётом, но согласна составить тебе компанию. Давно не ездила в машине на длительные расстояния. Всё бегом, быстрее, на крыльях.

    В этот же вечер мы покинули Пересыпь и покатили навстречу дождливой Москве, ведя по очереди автомобиль, строя планы и организовывая мне рабочую визу от компании Галины, так удачно имеющую филиал в Афинах.

    Дом встретил тишиной, духотой и запахом пыли, так явно режущим по слизистой носа. Не сказала бы, что мучалась токсикозом, как жалуются многие, но лёгкая тошнота и обострение нюха присутствовали. Первым делом раскрыла окна, провела влажную уборку и слиняла к родителям от греха подальше. Не дай бог Глебу приспичит приехать и застать меня дома. Туда же позвала Тошку, преследую две цели. Повидаться с подружкой и разведать обстановку.

    Обстановка не изменилась. Глеб по-прежнему искал меня и, параллельно, готовился к свадьбе, так что выход был один. Бежать. Бежать далеко. Желательно надолго, пока Глеб, не забудет про меня… тварь…

Глава 38

Глеб

    Как я пережил эти месяцы? В пьяной горячке, в беготне, в поиске Леры. Антонина фыркала, воротила нос и гордо удалялась, увидев меня. Арсений мелкими шажками налаживал отношения со своей строптивой девой, пытался выведать у неё местонахождение подруги и расстроенно возвращался ни с чем. Тоня держала глухую оборону и отказывалась открывать секрет.

    От отчаяния заявился к старшему Гросс, покаялся в своём косяке, в надежде на его помощь, но он указал на выход, рявкнув после череды смачного мата:

- У тебя есть, что предложить моей дочери?

- Сейчас нет, - потупился в пол, понимая своё глупое положение.

- На нет и суда нет, - пнул в спину для ускорения и захлопнул дверь.

    Столько раз хотелось плюнуть на всё и послать папашу на хер, но глянув на Юрку приходилось стискивать зубы и искать утешение в бутылке. На друга страшно было смотреть. Когда-то крепкий, гордый мужик, управляющий строительной компанией, держащий в узде несколько бригад «не» пьющих работяг, стал похож на ходячий труп. Высох, ссутулился, посерел, повзрослел, хотя точнее сказать постарел. От «правильного» питания обострилась язвенная болезнь, от переживаний стало сбоить сердце. Вряд ли, он долго там протянет, поэтому у меня не было никакого права лишать его шанса выйти на свободу.