Маршруты счастья - Ирина Коняхина

делают…

– Ой-ой-ой, бедняжка, – заохала женщина, у которой вырезали липому.

– Я хотела бы быть на ее месте, – горько усмехнулась рассказчица, и на ее глаза навернулись слезы. – У нее есть шанс, что она будет жить. Да и хрен с ним, с ее мужиком. Жить все равно здорово! А мне осталась пара месяцев, максимум полгода.

В палату вошла медсестра, проверить, как себя чувствуют ее подопечные после операции. Почти следом за ней зашел врач, который оперировал первых двух женщин.

– Что там с нашей четвертой соседкой? – прошептала Татьяна.

– Так бывает. У нее плохая биопсия. Но опухоль некрупная. Ей делают ампутацию. Потом ее повезут в реанимацию. Операция очень тяжелая. И вы тоже наберитесь мужества, – обратился врач к женщине, которой вырезать ничего не стали. – Вам поделают химиотерапию, пооблучают. Известны случаи, когда это дает эффект.

Было около восьми часов вечера, а за окном совсем светло. Очень непривычно. Татьяна встала с кровати и пошла в коридор, в туалет. На обратном пути она встретила какого-то мужчину в белом халате, накинутом на плечи. Понятно было, что это не врач, а посетитель.

– Вы к кому?– поинтересовалась Татьяна. – Вам кого-то позвать?

– Нет. Моя жена в реанимации. Я так волнуюсь за нее. Ей сделали ампутацию груди. Бедняга. Я ничем не могу ей помочь. Меня даже к ней не пускают.

– Эля? Она говорила перед операцией, что вы не расписаны и что вы бросите ее, если с ней случится то, что случилось, – с укоризной сказала Татьяна.

– Дура она, если так говорила. Я ей предложение хочу сделать. Конечно, давно надо было с ней расписаться, ей бы сейчас легче было. Хотя, если честно, я только сейчас понял, как много она для меня значит. Я на что угодно ради нее готов!

– Вот и надо было ей об этом сказать! А то она тут вешаться собралась.

Мужчина резко развернулся и бросился в сторону реанимации. Дверь туда была не заперта, и он заорал, что было сил:

– Эля, любимая, родная, выходи за меня замуж!

Мужчину вытолкали из реанимации медсестры. Неизвестно, слышала ли Эля его голос или нет. Он остался стоять под дверью, едва сдерживая рыдания. Татьяна в этот момент вспомнила про своего мужа. Она уже почти успокоилась и больше не собиралась умирать. Из суеверия женщина не слишком бурно радовалась, потому что оставалась еще некоторая тревога за результаты анализа, который будет готов только через десять дней. Татьяна выглянула в окно и увидела внизу во дворе своего мужа Сашу. Она прильнула к стеклу и радостно замахала ему руками, давая понять, что не собирается делать его вдовцом. Пылаев тоже в ответ замахал ей руками и стал прыгать. Все это напомнило ей, как он приходил в роддом, когда она родила Катюшку. Как она соскучилась по своей маленькой дочери. Какое это счастье жить в этом замечательном мире. Быть любимой женой, любящей мамой. Сашка такой молодец, так ее поддерживает. Все остальное – суета, глупости, мелочи, полная фигня! Неужели надо пережить все то, что она пережила за последние месяцы и дни, чтобы понять, что нет ничего дороже жизни – своей и своих близких.

Внизу во дворе рядом с Сашей показалась Ольга. Она после работы пришла навестить подругу в больнице и теперь тоже махала ей рукой.

"Вот Ольга, зараза! – подумала Татьяна. – Мечтала, небось, утешить мужика, потерявшего жену. Сейчас, думала, он поплачет на ее плече, да потом ей и достанется. Выходит его, выстрадает… Да о чем я думаю! – рассердилась на себя Татьяна. – Я с ума сошла! Это же Ольга. Моя очень близкая подруга. Она переживает за меня. А я извожу себя ревностью. Никуда Саша от меня не уйдет. Тем более к Ольге. Хотя она сейчас очень похорошела…"

Глава 15

ЛАО

Кораблестроительный институт давал шанс остаться в Ленинграде даже молодым специалистам, не имеющим прописки. Главное, чтобы они были не женаты или не замужем на момент распределения. После окончания института Ольге удалось утроиться на работу на ЛАО – Ленинградское Адмиралтейское объединение. Девушка не захотела жить в общежитии и сняла комнату в коммуналке на канале Грибоедова. Ольга попала в ОКБ – особое конструкторское бюро, и поначалу изучала чужие чертежи. Чертежи было изучать скучно и неинтересно. А самое главное, непонятно зачем. Осознав бесперспективность изучения схем прокладки электросетей и систем автоматизации, девушка влюбилась в начальника своего отдела. Влюбилась по уши. Но, как и положено хорошо воспитанной девочке, тщательно это скрывала. Начальника звали Сергей Николаевич Григорьев, он сидел в одной комнате со всем своим отделом. Григорьев был почти на 10 лет старше Ольги и, что самое неприятное, давно и счастливо женат. На совместных перекурах Сергей Николаевич часто рассказывал сослуживцам о своей супруге, какая она умница, красавица, как прекрасно готовит и в каком безупречном порядке содержит их дом. При этом от Григорьева за версту веяло ухоженностью и заботой жены, его рабочий костюм был тщательно отглажен, галстук со вкусом подобран к всегда свежей рубашке. Хорошая стрижка и дорогой мужской парфюм дополняли образ человека, который удачно женился. Хвалебные рассказы Сергея Николаевича о жене раздражали Ольгу, но заставляли быть в тонусе. Она стала больше внимания уделять своему внешнему виду, следить за волосами, не появлялась на работе без маникюра, покупала себе дорогие французские духи. Годы, прожитые в Ленинграде, научили ее многому. Хорошим манерам, вкусу, чувству стиля. Правда, до сих пор не принесли ей главного – женского счастья. Привлекательные, с ее точки зрения, мальчики рядом с ней не задерживались. А те, кто готов был составить компанию Ольге, почему-то ей не нравились. У одноклассников и однокурсников сплошные свадьбы. У подружек – всевозможные головокружительные романы. А ей оставалось всем им завидовать и прозябать в одиночестве. И вот опять угораздило – влюбилась в начальника, в женатого мужчину. Пусть так. Пусть неразделенная любовь. Зато она видит его каждый рабочий день по восемь часов, и на работе время летит незаметно. Это все-таки, лучше, чем ничего. Если подвернется другой, более подходящий вариант, значит, она перестанет "соблазнять" своего начальника.

Через несколько месяцев после того, как Ольга пришла на работу, все пятнадцать специалистов отдела строителя № 2 (так назывался Ольгин отдел), вне зависимости от возраста, стажа и должности, были приглашены домой к Григорьеву на вечеринку. Квартира у Сергея Николаевича была большой, в старинном доме, построенном еще до революции. И по случайному совпадению тоже находилась на канале Грибоедова, буквально через двор от Ольгиной квартиры. Вечеринка удалась: стол ломился от вина, коньяка и разных гастрономических изысков. Жена Сергея Николаевича постаралась на славу, полностью подтвердила репутацию прекрасной хозяйки, красавицы и умницы. Сотрудники делились между