Опасное очарование - Энн Мэтер

— Ну что ж, — начал Филипп, — расскажи о себе. Почему ты решила приехать в Штаты? И почему именно сюда, на Западное побережье?

Неожиданный вопрос доктора застал ее врасплох, и девушка растерялась:

— Я… вообще-то я работаю няней, но мать мальчика все делает для него сама, и я осталась не у дел.

— Она англичанка?

— Да, — неохотно призналась Джулия.

— Я знаю несколько английских семей в Санта-Марте.

Джулия мысленно перекрестилась. На этот раз ей повезло. Впрочем, она рано обрадовалась. Филипп продолжал допрос.

Прежде всего он поинтересовался Беном, вернее, как он выразился, ее работодателем. Джулии пришлось лгать. Из всех возможных она почему-то выбрала профессию писателя, и Филипп, казалось, проглотил приманку. Когда же он спросил, какого рода произведения он пишет, она не задумываясь ответила: «Рассказы о дальних путешествиях». «Берегись, Джулия, ложь становится твоей второй натурой».

К счастью, на этом его любопытство исчерпалось, и доктор переключился на свою больницу.

— Кто эта девочка? — спросила Джулия о необычной пациентке, с радостью поддерживая тему. — Странно, что она лежит в мужском госпитале.

— Да, — загадочно улыбнулся Филипп. — Непосвященным она действительно кажется странной. Она там, конечно, совсем одна, но в данном конкретном случае это лучшее, что могло с ней случиться. Ее зовут Тереза, она итальянка, но живет здесь, в Америке. Ее родители и палец о палец не ударят ради дочки, а у девочки врожденный вывих бедра, усугубленный неправильным лечением, отсюда и хромота. Ты заметила, она хромает? Дефект еще можно устранить своевременным хирургическим вмешательством, правда, у ее семьи никогда не будет денег на такую дорогостоящую процедуру, даже если появится желание, в чем я сильно сомневаюсь. Один добрый человек… — Он замолчал. — Один мой знакомый увидел Терезу и узнал в ней себя в детстве, такого же несчастного, заброшенного и беззащитного. Он согласился заплатить за ее лечение и содержание в больнице.

— Невероятно! — только и смогла выдохнуть Джулия, не пытаясь скрыть удивления. — И что дальше?

— Сейчас она ждет операции. Мы сделали все необходимые анализы и снимки, и выяснилось, что придется немного укоротить кость левой ноги. Надеюсь, после операции ее походка значительно улучшится, и если госпожа фортуна улыбнется ей, хромота будет почти незаметна.

— Невероятно, — как попугай твердила девушка, на что Филипп снисходительно заметил:

— Так как, теперь ты не жалеешь, что пошла со мной?

Джулия тряхнула головой. Филипп воспринял жест как одобрение и жизнерадостно добавил:

— В ближайшем будущем надо обязательно повторить опыт.

— С удовольствием. — Она на мгновение забыла, с кем говорит, а вспомнив, молниеносно добавила: — Я должна идти.

— Хорошо, я отвезу тебя.

— Не надо!.. То есть спасибо, но я сама. Я… мне надо пройтись по магазинам, купить кое-что, потом я возьму такси и мигом окажусь дома. Еще раз большое спасибо.

Филипп неохотно отпустил ее руку, и проблема конспирации на время была решена.

Дома Саманта, услышав о ее приключениях, разбушевалась как ураган.

— Что я тебе говорила? — злорадствовала она. — Какой дурой надо быть, чтобы вернуться! Бог мой, Джулия, ты, должно быть, сошла с ума, раз согласилась делать эту грязную работу!

В ответ Джулия лишь добродушно рассмеялась:

— Саманта, будет тебе кипятиться. Честное слово, не так страшен черт, как его малюют. Зато как приятно чувствовать, что ты занята настоящим делом.

— Тони — твое настоящее дело! — огрызнулась та.

— Знаю, знаю, не сердись. Лучше честно признайся, что я не нужна тебе, а им нужна.

— Ну хорошо, твоя взяла. Давай оставим эту тему. Все уже позади, и слава Богу.

Джулия нервно закусила губу. Как сказать ей, что все только начинается?

— Саманта… э-э-э… правду говоря, я обещала зайти снова, — опустив глаза, выдавила она и, не дав подруге опомниться, зачастила: — Если, конечно, будет время. За делами я забываю… ты сама знаешь о чем. — Она рассеянно наматывала на палец шелковистую прядь волос. — Кстати, местного доктора тоже зовут Кортез, Филипп Кортез.

— Нет! — Саманта чуть не подпрыгнула на месте. — Брат Мунуэля?

— Не могу гарантировать на сто процентов, я не спрашивала, но он — его точная копия. Если у Мануэля нет еще и двоюродного брата с таким же именем, то это он и есть.

— Поздравляю, допрыгалась, — скривилась Саманта. — И что ты про него скажешь?

— Внешность — один в один Мануэль, издалека точно не отличишь, а если приглядеться — Филипп немного ниже и, пожалуй, шире в плечах. А вот манеры совсем другие, хотя… что-то общее есть.

— Господи, Джулия…

— Саманта, не причитай, это тебе не идет. — Джулия нетерпеливо прошлась по комнате. — Уверяю тебя, мне нравится сама работа, Филипп к ней не имеет никакого отношения. В любом случае в госпиталь я могу не возвращаться, ты сама сказала, моя работа здесь.

— Еще как вернешься. — Если хотела, Саманта могла быть очень жестокой. — Неслыханная глупость добровольно лезть в пасть ко льву, все знают, что это верная смерть, а ты согласилась работать с человеком, как две капли воды похожим на Мануэля. Джулия, где твоя голова? Побереги свое бедное сердце. Милая, мы все желаем тебе счастья, кроме тебя самой.

— Знаю. Но Филипп не догадывается, кто я, и у меня хватит ума не упоминать при нем Мануэля, так что не вижу здесь ничего плохого.

— Поступай как хочешь. — Саманта устало махнула рукой. — Бен скоро вернется, давай приготовим ужин. Кстати, думаю, лучше не говорить ему, что ты теперь знакома с Филиппом, он обязательно проболтается. Ты же знаешь, какой он рассеянный, совершенно не умеет хранить секреты. Будем надеяться, что он ни о чем не догадается, хотя и знает, что Филипп врач. Поменьше говори о госпитале, побольше расспрашивай его о работе, и все будет шито-крыто.

Расспрашивать Бена не пришлось, он сам был настолько переполнен эмоциями — еще бы, шутка ли, целый день провести на вилле Мануэля в его очаровательной компании! — что о похождениях Джулии едва ли вспомнил. Бенедикт оживленно рассказывал о живописнейшем месте, в котором стояла вилла, о самом доме, озере неподалеку и был беспредельно счастлив.

— Это изумительное место! — без конца повторял он. — Дом в стиле гасиенды, с огромными комнатами и всеми современными удобствами! Мебель — просто блеск, исключительно фирменная и дорогая. Мануэль другой не держит. Почти вся из атласного и палисандрового дерева. Кресла… широченные, вы, девочки, уселись бы вдвоем. На стенах — Гойя и Ренуар. Явно подлинные. Трудно представить, что такой человек, как Мануэль Кортез, приобретает подделки. А какая кругом отделка! Мечта! Цвета идеально подобраны, никаких раздражающих ярких пятен. А Мануэль — он просил называть его Мануэлем — он просто прелесть! Кстати, он неплохо разбирается в живописи, а не бездумно скупает подряд все произведения искусства, за что я его и уважаю. Он славный малый, этот Мануэль Кортез.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});