На перекрестках фэнтези - Сборник произведений

– Он что, бредит?

– Да. Упал он и, по-моему, головой повредился… Слушайте, ребята, когда шкуру повезем… не показывайте ему и не говорите ничего.

– Что это ты, Стив, так за него волнуешься?

– Жалко парня, переживать будет, а у него и так с головой не все в порядке.

– Говорил я тебе! Нечего было сюда городского тащить!…

Они убьют его. Что ж, может быть, тогда он успокоится. Наверное, он и хотел покоя. Оставить навсегда этот снег, горы, озеро…

Я приподнялся на локтях, прислушиваясь. Голоса собак как будто стихли. Может быть, они потеряли след? Может быть, он ушел в свои горы? Спрятался? Огромная чаша долины вдруг показалась мне крошечной, словно блюдце. Нет, здесь не спрячешься. Они найдут его… Да он и не станет прятаться.

Собачий лай вдруг зазвучал громче. Я совершенно ясно слышал звонкий, злобный голос Волка. А потом выстрел. Гулкое эхо задрожало в горах, закричали сороки. Вот и все. Я опустился на сани, снова чувствуя нудную боль в ногах и почему-то в ладони. Я не заметил, что сжимаю кулак, и ногти врезаются в кожу.

Но собаки продолжают лаять. Вот еще один выстрел. Я снова приподнялся, и увидел… Его прекрасная белая шерсть была запачкана кровью, длинные прыжки по глубокому снегу казались сбитыми, неровными, но тигр мчался, не останавливаясь. Все ближе и ближе. А за ним растянулась цепочка бегущих собак, и неторопливо приближались люди с ружьями. Они знали, что ему не убежать от них.

Я ухватился за край саней, поднимаясь еще выше, и закричал. Тигр увидел, услышал меня и резко изменил направление. Теперь он бежал ко мне. Я видел, как один из людей медленно вскинул ружье, прицелился… тигр споткнулся еще раз, но упал только когда добежал до саней. Рухнул в снег и пополз ко мне их последних сил с тихим… почти стоном. Голубые глаза его были затуманены болью и… слезами? Окровавленная морда коснулась моей руки. Я обнял его за шею, прижался щекой к мокрой шерсти.

– Они не убьют тебя. Слышишь? Не убьют…

Сухой щелчок прозвучал совсем рядом. Я поднял голову и увидел рычащих собак, красный снег, черные дула карабинов, охотников. Они смотрели на меня. Смотрели, как я обнимаю раненного зверя, прижимаю к груди его огромную голову, и его кровь течет по моим пальцам. Я встретился взглядом со Стивом. Он долго-долго смотрел в мои глаза, и опустил ружье, и спустя мгновение так же медленно опустились дула остальных карабинов…

Я чувствовал его руки на своей голове, слышал, как бьется сердце. И мне уже не было больно. Я знал, что засыпаю надолго, но не боялся этого сна. В нем больше не будет снега и холода. Я усну и проснусь другим… Совсем другим…

ПЕРО ИЗ КРЫЛА АНГЕЛА

– Тэн, не гони.

Эти три слова, произнесенные тихим голосом из полусна, я мог бы и не услышать. Но мой ангел чутко реагирует на малейшее повышение скорости, даже не глядя на спидометр. Огорчать ее мне не хотелось, и я послушно отпустил педаль газа.

Мой ангел… Я продолжал называть ее так про себя, находя странное горькое наслаждение в терзании собственного сердца. Мой ангел, моя мечта! Любить ее – все равно что лететь вот по такому же бесконечному ночному шоссе, чуть освещенному круглой желтой луной. Лететь в беспросветный мрак, плутая в дебрях собственных желаний и боясь себя самого…

В бледном свете датчиков приборной доски краем глаза я видел ее профиль – романтически неясный и мужественный одновременно. Она спала, откинув голову на спинку сиденья, доверившись мне и чуть-чуть машине. Мне же нравилось охранять ее. Ее покой, ее одиночество, ее тело… И еще я не хотел, чтобы она ехала одна в это место. А если быть до конца откровенным – я вообще не хотел, чтобы она ехала туда.

Уже сама дорога внушала мне непреодолимое недоверие, черные деревья на обочине – легкую робость, а луна в небе – тревожное предчувствие. Но мой ангел спит, и золото ее волос кажется совсем темным в полумраке…

Мы познакомились в антикварном магазине, на центральной площади Звезды в старинном городе, где кроме дорогих безделушек, картин и мебели продавали древние магические штуки. Большая часть их была бесполезным хламом – разряженные амулеты, замутненные хрустальные шары, доски для спиритических сеансов с трещинами. Но иногда попадались стоящие вещи. Как, например, короткий жезл, выточенный из белого матового камня. Назначение этого артефакта было неизвестно, магическая сила непонятна, но я с удовольствием сжимал его в ладонях, чувствуя в холодном камне дремлющую жизнь.

Я уже собирался положить жезл обратно на прилавок, как вдруг услышал за спиной женский голос:

– Ты уверен, что знаешь, как им пользоваться?

Вопрос был задан на колханском диалекте, который я понимал с пятого на десятое. Язык имел столь выразительные и многообразные интонации и допускал настолько широкий спектр вариантов в произнесении слов, что нужно было обладать воистину абсолютным музыкальным слухом, чтобы разбираться в его тонкостях. Вполне возможно, мне говорили: «Такие вещи не для тебя, дурачок». Но я предпочел первый вариант.

Продолжая небрежно поигрывать стержнем, я обернулся. Рядом стояла светловолосая девушка. Симпатичная, даже красивая. Тонкая, гибкая…

– Так ты знаешь, как им пользоваться? – повторила она.

– Не знаю. Но его приятно держать в руках.

Девушка улыбнулась. Я вложил артефакт в ее протянутую ладонь и в то же самое мгновение, не успев разжать пальцы, увидел… Она была светлая, даже белая. Ее внутренняя сущность просвечивала сквозь телесную оболочку яркими лучами, и я невольно огляделся – неужели никто в магазине не видит этого ослепительного сияния. Нет, не видят. Не догадываются, что я стою посреди антикварного хлама рядом с ангелом.

Она тоже поняла. Тонкие брови взметнулись, почти скрывшись под русой челкой, голубые глаза чуть расширились.

– Ты… серый?

Да, серый. Ни светлый, ни темный, ни плохой, ни хороший. Свободный. Никому ничем не обязанный. Так я думал до тех пор, пока не прикоснулся к ее руке.

– Откуда ты взялась? Как здесь оказалась?

Она пожала плечами и снова улыбнулась.

Однажды я слышал легенду о странствующих ангелах, тех, что живут среди людей, и сейчас видел одного из них… одну.

– Как тебя зовут? – спросил я, переходя на свой родной руэский, менее изящный, но зато более понятный, и продолжая рассматривать ангела с непозволительным любопытством.

– Элос, – ответила она на том же языке с легким акцентом. – А тебя?

– Тэраэн. Для друзей просто Тэн.

– Тэн, – повторила она и положила жезл обратно на прилавок.

Из магазина мы вышли вместе.

Очень скоро я понял, что рядом со мной уникальное существо. Раньше я представлял ангелов красивыми, правильными во всех отношениях… и очень скудными. Я был уверен, что идеально совершенное создание не умеет радоваться жизни и получать от нее удовольствие. Но я ошибся. Она умела радоваться. Умела быть безмерно счастливой и бесконечно несчастной. Она была живой, настоящей…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});